Наталья Аристова - Искусство проклинать [СИ]

Баба Саня смотрит на меня внимательно и задумчиво. Совсем как… Хорошо смотрит, как будто вспоминает что-то важное и близкое своим мыслям. И слабо улыбается, погладив меня по щеке.

— Ну и правильно, отдохни. А кашу я сама сварю. Может, мясо поджарить, Тина?

— Баба Саня, сейчас же пост.

— У Защитников всегда есть разрешение полноценно питаться в пост. Им нужна сила… А ты вся прозрачная уже, откуда силы.

— Не могу я мясо… Воротит.

— Ну, значит, рыбки. Васо такой рыбки прислал, лучше мяса. Осетрина. Запеку, в сметане. Это быстро. Полчаса подождёшь?

— Да, подожду, спасибо, Баба Саня. А ещё спрашиваешь, зачем ты мне нужна. Кто бы обо мне заботился, если не ты? Я твою рыбку в сметане так люблю, что умну всю, сколько бы ты не запекла…

На следующий день меня прямо в подъезде остановили две девушки.

— Это вы Шувалова Кристина Аркадьевна?

— Да, я, а в чём дело?

— Мы из поликлиники. Вы пропускаете сроки прививок… А у нас план — вежливо сообщает мне одна из них, та что повыше ростом.

— И что же? Мне следует прийти на прививку? Когда?

— Нет, мы ходим по домам, сверхурочно. Не все приходят в больницу: дела заботы. Вот мы и работаем по месту жительства.

— А вы медсёстры?

— Да, у нас документы с собой, и всё необходимое. Вам нужно только заплатить за одноразовый шприц.

— А что за прививка?

— Дифтерит, столбняк. Как обычно.

— Хорошо, проходите — я жестом предлагаю им подняться наверх.

— Можно здесь, укол делается в руку.

Я насторожилась только тогда, когда они с видимым усилием зашли в нижний холл. Обыкновенные девчонки, лет по восемнадцать-двадцать, ничем не приметные. Документы у них, вернее всего, в порядке, и задание, и план от поликлиники есть… Но всё же…

— А в нашем доме ещё кто-то есть по плану? Ну, из злостных уклонистов? — как бы между прочим спрашиваю я, скидывая на угловой столик пальто.

— Нет, только вы. Вы, и в доме номер восемь, Пономарёва.

— Что, на весь квартал только два человека недисциплинированных? Надо же…

— Мы получили задание от процедурного кабинета. Куда сказали, туда и идём.

Самые обычные девчонки. Они просто выполняют то, что им говорят. Возможно, это, в самом деле, простая прививка. Пономарёва — знакомая мне молодая вдова из Скворечника. У неё малыш лет двух, и, конечно, не может быть никаких связей с сектами, я её видела выходящей из церкви сто раз. Скромная, тихая, замкнутая.

Я начинаю неторопливо закатывать рукав.

— А у Пономарёвой тоже прививка против дифтерита?

— Нет, для неё другая ампула. Встаньте ближе к свету, пожалуйста.

Когда она достаёт ампулу, Алексо ударяет мне под сердце. Я знаю, что нужно делать: такой фокус в нашей Радуге все выполняли с непревзойдённым мастерством, из года в год, из поколения в поколение. Я наклоняю голову, и начинаю кашлять. Кашляю долго, умело и глухо, как после бронхита, с отсутствием мокроты. Одна из девушек застывает с полным шприцом, а вторая отрывается от блокнота, где собиралась делать пометку.

— А вы нездоровы, Кристина Аркадьевна?

— Уже отгрипповала. Второй день на ногах.

— Температура есть?

— Вчера уже было всего тридцать семь и три, сегодня, кажется, нет.

— Вы ещё больны. Температуру когда мерили?

— Разве тридцать семь — это температура? Да я всю неделю под сорок сбивала… Мерила вечером.

— Сейчас вам прививку делать нельзя. Придётся месяц подождать.

Момент истины… Девочки, на самом деле, не причём. Они пришли с тем, что им дали. Использовали втёмную. То, что им не нравится мой запечатанный холл, зависит от их контакта с сатанистом. Прямого контакта.

— Куда мне выбросить шприц? — огорчённо спрашивает медсестра.

Я вздыхаю с искренним натуральным сожалением: Ах, как неловко… Извините, что так получилось. Сюда, пожалуйста, вот корзинка для мусора.

— Ничего, бывает… Но за шприц…

— Конечно, конечно, я заплачу. — Я сую полтинник девушке с блокнотом.

— А мелких у вас нет? Поищите, пожалуйста. Мы только начали… Я сдачу не наберу.

— Господи, какая сдача? Я вас так подвела… Не надо никакой сдачи, на автобус себе оставьте. Вам хотя бы доплачивают за такую работу?

— Да, это ещё полставки. Получается две — с видимый удовлетворением говорит одна, а вторая кивает.

— А полторы в поликлинике? Вы в процедурном кабинете поликлиники работаете?

— Нет, в отделении. В процедурном свой штат, всего две единицы. Им на весь день работы хватает, а сверхурочно — это уже мы.

— И кто же вами командует? Процедурная сестра?

— Старшая там фельдшер, но она старенькая уже, на пенсии. Руководит, конечно, Алла Семёновна, сестра.

— Ну, и как она, сильно гоняет?

— Да нет… — Девчонки переглянулись, помялись. — Строгая, конечно, но справедливая. Зря не накричит.

Значит, Алла Семёновна… Процедурная сестра. Что-то с ней не так. Хорошо, узнаем. Обязательно узнаем. Вечером расспрошу Дока, когда позвонит…

— Вы уж простите, девочки, что так получилось. А в поликлинику я зайду, обязательно.

— Ничего, бывает. Но вам лучше не выходить, поберечься — грипп сейчас коварный.

— Я на машине, меня подвезут. Да и недалеко здесь, минутное дело. Вас подкинуть?

— Нам же ещё к Пономарёвой. Нет, спасибо.

Вот так… Обложили. Если бы я сейчас работала, эти девочки пришли бы в Бытсервис с какой-нибудь прививкой от гриппа, и там под сурдинку, вкололи мне всё, что даст Алла Семёновна. И я бы даже не насторожилась в общей массе сотрудников. Или, меня предупредил бы Алексо? Да, он бы меня предупредил. Я уже не раз проверяла свои впечатления о людях его поведением. И очень нередко оказывалась права. Но не всегда… Валюшкиных дружков, например, я запросто смогу не узнать, если эта зараза решить осуществить свои угрозы… Нужно уделять больше внимания тренировке сознания и воли — Баба Саня права!

Всю дорогу до «Сервиса» Маго, я незаметно поглядывала по сторонам. Явной слежки не было, а всех фокусов этого хитрого дела я не понимаю. Но и так уже было ясно, что в покое меня оставлять не собираются. Убирать пока тоже, кажется, не спешат, но это «пока». Пока не убедятся, что голыми руками меня не возьмёшь, не уговоришь, не заставишь. Моё каменное упрямство ужасает порой даже меня саму, но Хорс об этом ничего не знает…

Зойка боится спать одна, и это вполне понятно — слишком много ей пришлось пережить. Но она отлично держалась, не всякому мужику такое под силу. Я приютила её в своей спальне на раскладном кресле, чтобы не тревожить попусту Бабу Саню. Что самое удивительное, Зойка прекрасно чувствует себя, когда я брожу по ночам, без конца залажу в бар за минералкой, выглядываю в окно. Стоит мне замереть — и уже она начинает метаться в постели, тяжело дышать, всхлипывать во сне.