Эндрю Кальдекотт - Загадочный город

— И это называется «коктейль»? — поморщился глава Южной башни, глядя в свой бокал с таким видом, будто в нем было прокисшее молоко.

— Это «Голубая лагуна», — ответил Облонг, демонстрируя распространенную привычку классных руководителей информировать присутствующих об окружающей реальности даже в тех случаях, когда в этом нет необходимости.

— Я и сам, черт возьми, прекрасно знаю, что это такое. Но я-то ждал чего-нибудь покрепче.

— Визи — профессор миксологии, а также астрономии, — пояснил Ромбус Смит.

Болито похлопал Облонга по плечу.

— Приходите в Южную башню завтра в шесть, и я покажу вам, что такое настоящий коктейль. — Болито махнул рукой в сторону хозяина вечеринки. — Гляди, как порхает.

Последнее слово достаточно точно описывало происходящее: сэр Веронал, похожий на хищную птицу в собственной золотой клетке, тряс руки всем, но для более близких контактов объекты выбирал крайне осторожно — интересно, какую цель он преследовал? Понаблюдав повнимательнее, Ромбус Смит понял, что сэр Веронал порхает вокруг истории: и начал с Орелии Рок, продавщицы единственного в городе антикварного магазина.

— Мисс Рок.

— Сэр Веронал.

— Вы любовались моим Гольбейном.

На портрете был изображен знатный молодой человек в алой тунике с выражением легкой надменности на лице.

— Живи я в те времена, возможно, выглядел бы точно так же. И, к слову о знатном происхождении, что-нибудь прояснилось с моей покупкой?

— Школьные раскопки.

— Когда их нашли, они были вместе или по отдельности?

— Вместе.

— В каком-нибудь сосуде?

— Нет, осталась только прогнившая мешковина.

Она так быстро отвечала, что сэр Веронал посчитал ответы правдивыми или, по крайней мере, честными и переключился на грузного мужчину с почти квадратной головой, козлиной бородкой и поросячьими глазками. Тот был одет официально, во все черное, если не считать кремовой рубашки и красной ленты. В руке он держал стакан воды с ломтиком лимона: тонкое сочетание пуританства и экстраверсии.

— Герни Томс?

— Да, это я.

Сэр Веронал улыбнулся. Наконец-то он встретил гостя, ожидавшего больше почтения, чем проявлял сам, — но его надежды на успех вскоре поблекли.

— Вы — глава гильдии аптекарей?

— Да, это так.

— Вы сотрудничаете с Северной башней, не правда ли?

— Все верно.

— Я интересуюсь различными науками.

— Это всегда очень отрадно.

Следующей мишенью пристального внимания сэра Веронала стал единственный историк в округе — Облонг, которого Веронал застал в тот самый момент, когда Облонг пустился на поиски новой порции коктейля. Сэр Веронал подозвал Родни, и тот неторопливо приблизился. Всем своим видом мальчик показывал, что развит не по годам, — и манерой говорить, и надменными взглядами, и уверенностью в себе. Облонг предпочитал более открытых и обучаемых детей, но в повадках этого мальчика и правда было нечто неуловимое.

— Родни, это мистер Облонг, со следующей недели он станет твоим классным руководителем.

— Честь имею с вами познакомиться, сэр. Мой отец думал, не обратиться ли к частным репетиторам, но мы решили, что в классной культуре есть свои преимущества, — если класс находится в верных руках. — В тоне мальчика ощущалось нечто среднее между лестью и высокомерием.

Сэр Веронал решил взять ситуацию в свои руки:

— Мне нужно поговорить с нашим историком наедине.

Родни отвесил легкий поклон и удалился.

— Я преподаю только современную историю.

— Современность пожинает плоды прошлого. Невозможно изучать 1800 год, при этом закрывая глаза на предшествовавшие события.

— Полагаю, все зависит от правил.

Сэр Веронал поднял канделябр.

— Следуйте за мной, — сказал он.

Облонг послушно поднялся за хозяином на балкон и прошел в заднюю дверь. По стенам галереи танцевали тени. В поле зрения показались гравюры, рисунки тушью и одна-единственная картина маслом — все с гротескными сюжетами. Сэр Веронал остановился у картины, изображавшей ведьму в окружении паноптикума монстров.

— Все работы принадлежат Гойе, но только это полотно — главное сокровище, одна из давно утерянных «Мрачных картин» [15] «Мрачные картины» (1819–1823) — название серии из четырнадцати фресок Франсиско Гойя, написанных в технике al secco (на стене, по увлажненной штукатурке). ( Примеч. ред. ) , которые сняли со стены в доме Гойи и перенесли на холст. Остальные тринадцать висят в музее Прадо.

Спустившись и несколько раз повернув, они вошли в библиотеку — квадратную комнату с высокими круглыми окнами и дубовыми полками, которые ломились от антикварных изданий. Облонг обратил внимание на письменный стол тонкой работы, который казался таким же старинным, как и большинство книг, и вся комната была полна запретных плодов — неужели все это не исторические, а литературные произведения? «Или, — запоздало спросил он себя, — четкой границы между ними быть не может?» Сэр Веронал зажег еще один канделябр — газовый свет ему, по всей видимости, не нравился; повсюду были расставлены подсвечники. На каминной полке лежали щипцы для тушения свечей.

С удивительной для его возраста ловкостью Веронал взобрался по лестнице, по пути зажигая свечи, а затем передал Облонгу маленький томик в кожаном переплете.

— «Фауст» Кристофера Марло, издание 1592 года — основан на немецкой народной легенде о докторе Фаусте. Рядом стоял «Фауст» Гете, первое издание 1808 года и второе — 1829-го, последняя версия, которую Гете редактировал собственноручно. Несмотря на все свои недостатки, это — величайшая из когда-либо написанных пьес. Рай скучен; ад захватывает, но какой ценой!

Сэр Веронал спустился, предложив Облонгу самому подняться по ступенькам. Первое издание пьес Шекспира обнаружилось между томами Гете и полным собранием сочинений Данте.

Сэр Веронал перечислил другие жемчужины коллекции:

— Если двигаться слева направо — «Герцогиня Малфи» и «Белый дьявол» [16] Пьесы Джона Уэбстера (1578–1634), английского драматурга, современника Шекспира, мастера так называемых «кровавых трагедий». ( Примеч. ред. ) , изданные при жизни автора, отпечатанные Николасом Оуксом. Первого издания «Короля Лира», того, ин-кварто, со знаком пестрого быка, у меня нет… пока что.

И представление продолжалось до тех пор, пока сэр Веронал не добрался до цели своего экскурса.

— Для меня существует одно недостающее звено — история Ротервирда. — Сэр Веронал приблизился к Облонгу. — У меня есть всего два предположения, почему эти люди скрывают свое прошлое. Либо они хотят сберечь сокровище, либо стремятся избежать опасности, но, возможно, и то и другое. — Сэр Веронал помедлил. — Я щедро плачу тем, кто мне помогает.