Эндрю Кальдекотт - Загадочный город

Несмотря на громкие заявления, Фангин позволил их кораклу отплыть назад и болтаться в хвосте оставшихся западных номеров. Расчистив немного свободного пространства и рассчитав маршрут, он, подбоченившись, объявил:

— Леди и джентльмены, представляем вашему вниманию «Фангиновский вращатель»!

Птица додо коснулась шестом дна и необычным, почти танцевальным движением в несколько оборотов закрутила коракл так, что тот совершил решительный бросок вперед. Хохот и насмешки сменились восхищением, когда пять минут спустя коракл «З-4», уже проходя под городскими стенами с западной стороны, обогнал попугая и вырвался вперед у восточной станции.

— Научился у боливийского водного жука! — прокричал биолог.

Многие зрители бросились делать ставки на Фангина и Облонга, и кассиры с радостью принимали наличные. Фангин уже не раз самым впечатляющим образом упускал победу на Гонках Великого Равноденствия — но коэффициент на его победу на всякий случай понизили.

Когда Ротер разделился, уводя западные номера на одну сторону города, а восточные — на другую, решительные болельщики последних направились через северный мост в Гроув Гарденс, чтобы держать своих в поле зрения.

Как никто другой, привлекал внимание Грегориус Джонс, добавивший к официальным правилам собственный кодекс чести: он нападал лишь на тех, кто атаковал первым, и громким криком предупреждал всех, кто, как ему казалось, мог пострадать от Стриммера и ему подобных. А главное, Джонс не забывал об элегантности, вращая шестом и блистая костюмом после каждого удачного маневра, при этом его хвост произвольно раскрывался и закрывался. С берега, а затем и с перил на Гроув Гарденс ученики 6-Б подбадривали своего героя, размахивая павлиньими перьями.

Мисс Тримбл, весьма решительно настроенная, возглавляла восточные номера и неотрывно смотрела вперед, пока вопль Джонса и беглый взгляд за спину не подсказали ей, что нужно готовиться к обороне. К ней, держа шест на плече, подобно копью, неумолимо приближался Стриммер; поролоновый шарик на острие все ближе подбирался к ее лопаткам. Она прикинулась усталой, а когда Стриммер приготовился атаковать, резко сменила курс. Стриммер так сильно ударил шестом в воздух, что потерял равновесие и упал, стукнувшись о борт голенью, и с трудом удержался в лодке.

В пылу восторга Тримбл не заметила, как упавший было Стриммер снова поднял шест и тщательно прицелился. С шипением сжатого воздуха шест вытянулся на треть от первоначальной длины и угодил прямо в левое плечо мисс Тримбл. Она с громких всплеском плюхнулась за борт, чем вызвала разочарованные стоны в палатке для ставок. Ее считали темной лошадкой. Удлиненная часть шеста так быстро втянулась обратно, что все решили, будто мисс Тримбл просто потеряла равновесие. Оса выбилась вперед, навстречу противникам с восточной стороны, в полной уверенности, что потопление мисс Тримбл избавило его сразу от двух соперников.

И Стриммер был прав: как и в предыдущие годы, вид тонущей женщины оказался фатальным для Грегоруиса Джонса.

— Джонс спешит на помощь! — крикнул он и прыгнул в воду.

А мисс Тримбл ничуть не желала, чтобы ее спасали.

— Отцепитесь, придурок! — выпалила она, и грудь ее заходила ходуном от возмущения.

— Все в порядке, девушка, я преподаю спасение на водах…

— Отвали!

И только после еще нескольких реплик и попытки мисс Тримбл отмахнуться от Джонса веслом спасатель наконец сдался. Оба выбыли из гонки за победу, но мисс Тримбл, даже лишившись шлема, выровняла свой перевернутый коракл, снова забралась в него и вернулась на маршрут. Джонс, печально сидевший на отмели, пока оторванный павлиний хвост уплывал по течению, сообщая грустную новость его болельщикам в южной части города, внезапно ощутил прилив страсти. Анджела Тримбл вернулась в гонку. Она проявила характер. Она знала кодекс чести.

К ужасу Стриммера, целых три западных номера достигли слияния Ротера раньше его и находились всего в двух сотнях ярдов от финиша.

Именно в этот критический момент у «Фангиновского вращателя» возникла проблема. После столь сильного всплеска активности начали брать свое и годы, и его новая диета уволенного учителя, состоящая из крепкого пива с ризотто. Лишившись дара речи от изнеможения, Фангин передал управление в руки Облонга, который, в отличие от напарника, не проводил часы тренировок, имитируя движения боливийского водяного жука.

Точно свихнувшийся танцор, лишенный всякой элегантности и чувства ритма, коракл наматывал круги без продвижения вперед. Фангин, схватившись за голову, стонал, пока одни зрители хохотали, а другие молчаливо наблюдали за ними (в зависимости от того, какие ставки они сделали).

Орелии Рок хватало и чувства ритма, и элегантности. Ее легкое суденышко опередило двухместный коракл Фангина. Бедра с лодыжками ныли, но Орелия все равно получала море удовольствия. Она видела, как слева набирал скорость Стриммер. Соревнование у финиша будет не из легких.

— Нас обошла продавщица антиквариата! — хмыкнул Фангин.

Мокрый и униженный, Облонг сделал последнюю попытку. Дважды прокрутился вокруг своей оси, изо всех сил уперся шестом в дно и оттолкнулся ногами. И по какому-то чудесному стечению обстоятельств коракл рванулся вперед. Изумленный Фангин выпал за борт, а Облонг взмыл высоко в небо. Пустой коракл продолжил движение по заданной траектории. Из новой выгодной точки обзора Облонг мог наблюдать за взорвавшейся хохотом толпой.

Затем он бросил взгляд вниз, и в голове созрела простая идея. Он станет настоящим кузнечиком. Приземлившись в коракл Орелии, он случайно сбросил ее в Ротер, к Фангину, а сам оттолкнулся шестом и снова взмыл в воздух. Стриммер мчался вперед, в победном жесте воздев кулак.

И тут, будто по мановению волшебной палочки, у него на глазах вынесло вперед пустой коракл Облонга. Подражая фангиновской стойке серфингиста, Облонг удивительным образом, как прирожденный гимнаст, приземлился в лодку. Рванувшись вперед от нового толчка, коракл ускорился и поравнялся с осой. Соперники одновременно сорвали финишную ленту. Сноркел, который был занят подсчетами прибылей, от изумления сломал карандаш. Ничья означала, что победителей стало двое, и ставили на них щедро. Рок пришла второй (третьей, если считать ничью), а мисс Тримбл приплыла пятой, сразу за парой летучих мышей.

Вглядываясь в телескоп, Горэмбьюри мог только пожимать плечами.

— Жулик! — закричал Стриммер. — Требую пересмотра!

У подиума Стриммера и Облонга обступила толпа. Спустя какое-то время к ним присоединился мокрый Фангин.

— Он — чужак, — протестовал Стриммер. — Он не считается, по крайней мере, не один.