Джули Си Дао - Лес тысячи фонариков [litres]

Здравый смысл подсказывал ей, что следует повернуть назад и пойти по другому туннелю, но внутри у нее заговорил иной голос. Он напоминал ей, какие чувства она испытывала, когда Гума объясняла значение выпавших ей карт, или когда она разговаривала с королевой тэнгару , или когда Вэй сказал ей, что Наследный принц пригласил ее во дворец. И она почувствовала, что ее судьба здесь, что она странным образом принадлежит этому месту.

– Сифэн , – промурлыкал голос. Тварь зашевелилась у нее под сердцем, ее движения были нежны.

Нечто ожидало ее внизу, и она хотела – ей необходимо было – узнать, что это.

Спускаясь вниз, она хваталась за стену, стараясь не поскользнуться. Ей казалось, что темнота рассеивается, или, быть может, ее глаза к ней привыкли. Еще дюжина ступеней, и тепло и звук падающих вниз капель усилились. Внезапно ступени закончились, и она оказалась на плоском каменном полу; перед ней лежало широкое пустое пространство.

Сифэн стояла в пещере с неровными каменными стенами. Сквозь отверстия в каменном потолке, находившемся на огромной высоте у нее над головой, пробивались мерцающие лучи солнечного света, освещая край водоема – медлительный поток, кружащийся на глубине, с поднимающимися от него клубами пара. Струи горячей воды, вытекая из расщелины в потолке, веером стекали вниз по одной из стен. У Сифэн вырвался изумленный вздох, когда она увидела свое отражение на поверхности этого водопада; оно было столь четким, что, казалось, она видит себя на поверхности стоячей воды… или в зеркале.

– Горячий источник, – пробормотала она, не веря своим глазам; по коже у нее пробежали мурашки. – Что же это за волшебство?

Рассказы о подобных чудесах она считала баснями, не веря, что в природе может существовать нечто похожее. Реки и болота вблизи ее городка были прохладными даже летом. Правда, в прочитанных ею историях утверждалось, что некоторые источники берут свое начало в глубине Земли, где в далекие времена Владыки-Драконы хранили огонь, от которого произошло все человечество. Привилегия купания в этих водах принадлежала только царям и царицам.

Вода здесь не была спокойной, как в Императорских прудах высоко на поверхности. Она не блестела и не журчала, как в ручьях Великого Леса. Эта вода клокотала . Она бурлила . Она прорывалась сквозь трещины и расщелины в скалах, пробивая себе путь с восхитившей Сифэн свирепой силой. На ее поверхности кипели и лопались пузыри, она была великолепна в своем уродстве, казавшемся почти красотой.

Сифэн осторожно вскарабкалась наверх по выступающим из скалы валунам рядом с водопадом. Сверху, как с балкона, можно было оглядеть всю пещеру.

« Мой личный царский двор» , – думала она.

Часть воды задерживалась в чаше, образованной валунами, превращаясь в довольно большую тихую заводь, защищенную от бурного потока. Сифэн потрогала воду пальцами. Она была горячей, но не слишком – ее прикосновение к огрубевшей коже действовало успокаивающе. Тогда Сифэн решительно опустила в водоем всю руку, с наслаждением пропуская сквозь пальцы шелковистую на ощупь воду и растворяясь в безмятежности этого затерянного тайного места.

Сидя на булыжнике, Сифэн смотрела на ревущий поток, ее тревога таяла. Пол пещеры покрывал толстый слой пыли, на котором отпечатались только ее собственные следы. По-видимому, сюда годами никто не наведывался… или, может быть, веками.

Ступени означали, что в свое время этот источник был кому-то известен. Скорее всего, в давние времена здесь совершал омовения один из предков Императрицы, но потом про источник забыли, или же он стал недосягаем.

Сифэн было приятно думать, что никто не сможет отыскать ее в этом месте, что это скрытое ото всех святилище принадлежит ей одной. Она сняла с себя мокрую от дождя одежду, разложив ее на камнях для просушки, горячий воздух ласкал ее кожу. Опустив ноги в водоем, она нащупала пальцами неглубокое дно, затем погрузилась в воду всем телом, ловя ртом горячий воздух. Привыкнув к тяжелому, резкому запаху воды, Сифэн ополоснула ею лицо и волосы.

– Это моя собственная позолоченная ванна, – сказала она в темноту.

Ей показалось, что льющийся из трещин в потолке свет замигал, и по коже у нее пробежал холодок – ощущение было похожим на то, что она в свое время испытала на поляне тэнгару . Это было древнее место, хранящее память о былом, – пещера, высеченная в скале в те времена, когда боги сотворили мир и царства рождались и исчезали. Под водой вибрировал поток магии, и ей казалось, что, если она позволит, этот поток может проникнуть к ней в тело и слиться с ее кровью.

Нагая, она вышла из заводи и, глядя на водопад, повторила жест госпожи Сунь, погладив свой гладкий обнаженный живот. Пар клубился вокруг ее тела, и она вглядывалась в зеркальную гладь воды, уверенная, что нет никого на свете прекраснее того отражения, которое она в ней видела. Лицо, подобное цветку ранней весной, плавные линии грудей и бедер, напоминающие силуэт драгоценной мраморной вазы.

Никто, даже госпожа Сунь в своей соблазнительной притягательности, не мог соперничать с ней.

– Прекраснейшая , – произнес голос внутри нее.

Лицо Сифэн, отражаясь в воде, казалось бледной луной в вечернем небе. В мерцающем свете она ощущала себя богиней. Она была ожившей поэмой, а каждая жилка в ее теле – строкой.

Как не права она была, сомневаясь в своем предназначении, думая, что карты могут ошибаться. Борьба, трудное начало были лишь испытанием ее воли, ее решимости на пути к трону.

Наипрекраснейшая из всех .

– Тебе нечего бояться, – проворковала она. Хотя она произнесла эти слова сама, но явились они из иного места, из другого мира.

Кружение потока отзывалось скольжением внутри нее.

– Ты должна лишь слышать меня и делать то, что я прикажу. Доверься мне. Я помогу тебе, дитя, – произнес голос, и он так был похож на Гумин, что Сифэн зарыдала, простирая руки к лицу во тьме, испытывая только любовь и страстное желание увидеть тетку.

Ее тетка была здесь, и она хотела ей помочь. Она никогда больше не будет ее бить, она полюбит ее материнской любовью. Вместе они победят всех врагов. Сифэн жалела, что у нее нет с собой связки курений, спрятанной под подушкой, ведь дым от них, смешавшись с паром, быть может, помог бы ей увидеть Гуму еще раз.

Откуда-то донесся еле слышный звук. Сифэн быстро повернула голову, и магия рассеялась от ее движения.

Она снова была одна, в темноте никого и ничего не было.

– Ты что такая сонная сегодня? – рявкнула мадам Хун.

Сифэн терла слезящиеся глаза.

– Простите. Меня мучили кошмары…

– А ты работай прилежней, а не то я тебе предоставлю еще одну причину для кошмаров.