Джеральд Бром - Крампус, Повелитель Йоля

– Линда, – сказал он напряженно, с усилием. – Уйди.

– Не уйду.

Диллард закрыл глаза, и Джесс было заорал, чтобы предупредить Линду, но Диллард уже принялся действовать. Он ударил ее по щеке раскрытой ладонью, с такой силой, что ее развернуло. Ноги у нее заплелись и она покатилась на пол в гостиную.

– Ах ты, гребаный кусок дерьма! – заорал Джесс и попытался встать.

Эш, весу в котором с лихвой хватило бы на двух Джессов, прыгнул сверху и пригвоздил его коленями к полу.

Линда села, потрогала лопнувшую губу и посмотрела на пальцы. На них была кровь.

– Мама? – в коридоре, стиснув в руках куклу, стояла Эбигейл в пижаме. Вид у нее был недоумевающий. И тут она увидела Джесса.

– Папа? Папа! – закричала она, и бросилась к нему. Диллард попытался схватить ее за руку, промахнулся, вцепился вместо этого ей в волосы, и дернул назад. Эбигейл вскрикнула от боли и страха.

– Твою мать! – заорал Джесс, брыкаясь и выгибая спину, не чувствуя даже, как наручники впиваются в его запястья, пытаясь сбросить Эша.

– Ну уж нет, это у тебя не прокатит, – сказал тот и всадил кулак Джессу в затылок. В глазах все опять поплыло, но ему все равно было слышно, как кричит Эбигейл. Диллард, все так же держа Эбигейл за волосы, подтащил ее к двери с дальней стороны гостиной и открыл дверь. За ней была лестница, которая, очевидно, вела в подвал.

– Линда, – резко сказал он. – Если ты не хочешь, чтобы с ней что-то случилось, ты отведешь ее в подвал… Сейчас.

Линда поднялась на ноги и бросилась к Эбигейл, подхватила ее на руки. Девочка уцепилась за шею матери, не переставая рыдать. Джесс поймал один, последний, донельзя испуганный взгляд Линды, и они с Эбигейл исчезли за поворотом лестницы.

– Вот черт, – сказал Чет тихо. – Я же предупреждал тебя, Джесс. Я же тебе говорил, держись от него, на хрен, подальше.

Диллард захлопнул дверь в подвал и задвинул засов, заперев Эби и Линду внизу. Еще с минуту он стоял неподвижно к ним спиной, медленно, размеренно дыша. Потом медленно повернулся, прошел обратно в прихожую и взял со столика «Мак-10». Опустившись на одно колено, он схватил Джесса за волосы и сунул ему под нос пистолет-пулемет.

– Где ты достал эту пушку?

Кровь текла у Джесса из носа, капала с подбородка.

– Застрели меня, ты, задница! – выплюнул Джесс, и он говорил это искренне. Он знал, с ним уже покончено, так или иначе, и единственное, чего ему хотелось – не слышать больше душераздирающие крики Эби, которые все звенели у него в голове. Мысль о том, что теперь может произойти с его девочками, была просто невыносима. Прав был Диллард, он – неудачник. Он не просто облажался, он сделал так, что все стало гораздо хуже, для всех.

Диллард прижал дуло пистолета к виску Джесса, положил палец на спусковой крючок. Чет и Эш оба сделали шаг назад. В прихожей наступила мертвая тишина, и Джесс зажмурился. Он ждал.

– Эээ… Послушай, Диллард, – мягко сказал Чет. – Генерал говорил, нам вроде как нужно его живым доставить. Ну, это я так. Просто сказал.

Диллард не двигался, он был словно каменный.

– Диллард… друг. Ну ладно тебе. Кому нужно, чтобы Генерал нас потом за задницы держал.

Диллард тяжело вздохнул, передал «Мак-10» Чету и, наклонившись, заговорил Джессу прямо в ухо.

– Ты все продолбал. Для меня, для себя, для Линды и Эбигейл, – в его голос прокралась дрожь, казалось, будто он вот-вот заплачет. – В последний раз, как мы разговаривали, я тебе пообещал кое-что. Помнишь? Я тебе сказал, что случится, если ты еще хоть раз ступишь на мою землю, – он схватил Джесса за мизинец и, крутанув, загнул назад до самого запястья. Джесс почувствовал, как в руке что-то щелкнуло, и вверх, до самого плеча стрельнуло обжигающей болью. Он закричал.

Диллард взялся за следующий палец, потом за следующий. Он по очереди разворачивал и ломал каждый палец на левой руке Джесса, не просто выдергивал их из суставов – ломал. Джесс орал и выгибался, пытаясь понять, как боль может быть настолько сильной. Все вокруг помутилось, остались только яркие огни, да во рту – привкус камня от плитки, на которой он лежал. С последним щелчком Диллард сломал Джессу большой палец. К счастью, в этот момент Джесс потерял сознание и мир погрузился в темноту.

С заднего сиденья Четового «Шеви Аваланш» Джесс наблюдал, как ворота ползут, открываясь, по ржавой рельсе. Дождь усилился, небо потемнело, и все вокруг казалось каким-то серым. Чет въехал на территорию Генерала, подрулил к гаражу; Эш в пикапе Джесса следовал за ним. Сложенные из шлакоблоков стены, колючая проволока, ржавеющие в грязном снегу запчасти от дизельных двигателей – Джессу трудно было представить себе более тоскливую обстановку для смерти. Он смотрел, как дождевые капли скапливаются на стекле, а потом катятся вниз, и ему вспомнилось, как ребенком он любил фантазировать, будто они едят друг друга. Он попытался представить себе, будто едет на заднем сиденье папиной машины, и направляются они к бабушке, на ужин. Он попытался сдержать сотрясавшую его дрожь, страх, ледяной лужей лежавший на дне желудка. Страх не был связан с его неизбежной смертью; к этому он был готов. Он потерял все – Эбигейл, Линду, а теперь и последнее, что у него оставалось – музыку. Его левая рука была изуродована; он никогда больше не сможет играть. Нет, его страх питался сознанием того, что его смерть будет долгой и нелегкой. Очень, очень нелегкой. Он зажмурился. «Пожалуйста, Господи, пусть это будет побыстрее. Нет у меня на это сил. Ты же знаешь, что нет». Чет вышел из машины, обошел ее вокруг и открыл дверцу со стороны Джесса. Выудив из кармана ключи Дилларда, он отцепил от подлокотника наручники. Убрал наручники и вытащил Джесса из машины, задев в процессе его сломанные пальцы. Боль заново обожгла Джессу руку, и он еле удержался, чтобы не вскрикнуть.

– Привыкай к боли, – сказал ему Чет. – Потому что впереди ее у тебя вагон и маленькая тележка. Если честно, я могу с уверенностью заявить, ты – последний человек, с которым мне хотелось бы прямо сейчас поменяться местами.

Было видно, что говорит он искренне; на его лице была написана настоящая жалость.

Послышался щелчок, жужжание электромотора, и дверь гаража, громыхая, поехала вверх. Показались сапоги, потом ноги, потом, наконец, шеренга мужчин. Генерал стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на Джесса. Лицо у него было как камень – казалось, он даже не мигает. Позади него стояло с десяток людей, все – Боггзы или Смутсы, все – так или иначе родичи Генерала. «Да тут весь клан собрался, – подумал Джесс. – Настоящее семейное сборище, и все ради меня». И не то чтобы он не понимал почему: Генерал явно задумал сделать его примером, показать этим людям, что бывает, когда кто-то предает Сэмпсона Улисса Боггза.