Кевин Хирн - Проклятый. Hexed [litres]

– Там две немецкие ведьмы, которые хотят убить нас обоих. Без защиты они смогут вас прикончить одним словом. Это талисман, и он толкнет вас в грудь, когда они сотворят против вас заклинание. Вы не должны снимать амулет, иначе он сразу перестанет действовать, понятно?

– Ладно, но почему они хотят нас убить?

– Вот короткая версия: у одной из них сегодня выдался неудачный день, – сказал я. – Длинную версию я озвучу потом.

Большие окна на фасаде не разбились все одновременно, как сахарное стекло [66] Так называемое «сахарное», или «каскадерское», безопасное стекло и изделия из него используют в киносъемках. в фильмах. Настоящее стекло способно выдержать один или два сильных удара, возможно, треснуть, прежде чем рассыпаться на кусочки. После первого удара кошки с пронзительным мяуканьем разбежались и попрятались. Мне показалось, что ведьмы использовали стоявшие перед домом стулья, чтобы разбить окна, и сосредоточился на активации талисмана вдовы. Даже после того как стекла с грохотом разлетелись на осколки и я услышал, как ведьмы ругаются на немецком, забираясь в гостиную, я продолжал свою работу. Мне удалось все закончить, когда кто-то принялся трясти дверь в ванную комнату.

– Sie sind hier drinnen! [67] Они здесь, внутри! ( нем. ) – сказала одна ведьма другой.

– Забирайтесь в ванну и задерните занавеску, – прошептал я вдове. – Я обо всем позабочусь.

Они принялись колотить ногами в дверь, которая не могла долго выдержать такие удары. Задвижки в ванных комнатах предназначены для того, чтобы члены семьи оставались снаружи, когда вы упражняете свою толстую кишку; они не рассчитаны на защиту от жаждущих крови ведьм. Я понимал, что, если буду дожидаться, пока они вломятся внутрь, то потеряю инициативу и дам им возможность атаковать вдову. Поэтому я не стал ждать.

Сосредоточившись на задвижке, уже начинавшей поддаваться после пары ударов, я принялся шептать ослабляющее заклинание для металла, дожидаясь третьего удара. После того как он последовал – и практически сломал задвижку, – я завершил заклинание и позволил напряженному металлу расслабиться. Затем я резко распахнул дверь – сталь раскрошилась, как вчерашний кекс, ведьма, наносившая удар, потеряла равновесие и попятилась. Я влепил кулаком в ее удивленный нос, она сильно ударилась головой о стенку коридора, у нее подогнулись колени, и ведьма начала оседать на пол. Это была брюнетка. Блондинка, стоявшая справа от меня перед дверным проемом, закричала:

– Gewebetod! [68] Некроз, омертвение тканей ( нем. ).

И мой амулет тут же отбросил меня обратно в ванную. Полотенце соскользнуло, и я решил этим воспользоваться, пока блондинка уговаривала подругу встать и сражаться. Я заметил, что она не стала меня преследовать; блондинка лишь кричала брюнетке, чтобы та кончала прикидываться.

Натянув полотенце двумя руками, я раскрутил его, как это делают в спортивных раздевалках, пока оно плотно не свернулось по всей длине.

– Отличная задница, – тихо сказала вдова, когда я шагнул к дверному проему, и мне с трудом удалось сдержать смех.

Но блондинка едва не сбила меня с ног, и мне следовало лишить ее преимущества; смех мог предупредить ее о моем приближении.

Брюнетка даже не смотрела в сторону двери, и я увидел, как она потянулась к другой ведьме, которая оставалась сбоку. Направление взгляда брюнетки позволило мне точно определить, где находится ее напарница. Бинго.

Я прыгнул в дверной проем, выбросил правую руку вперед, нанес удар полотенцем на высоте головы и услышал плотный шлепок, за которым сразу последовал крик боли блондинки. Дуглас Адамс был прав – во вселенной нет ничего полезнее полотенца.

Бросив полотенце и выскочив в коридор, я увидел, что обе ведьмы отступают в гостиную, чтобы перегруппироваться. Блондинка прижимала руку к правому глазу, брюнетка едва стояла на ногах, если судить по количеству крови, заливавшей ее лицо.

– Vielleicht sollten wir ihn späterer ledigen, – сказала брюнетка. Возможно, нам лучше прикончить его позднее .

– Nein! – запротестовала блондинка, направляясь на кухню. – Er ist allein und unbewaffnet. Wir machen es jetzt. Он один и не вооружен. Убьем его прямо сейчас.

Конечно, я был один. Неужели она думает, что у меня тут целый отряд? Но я оставался безоружным, а она направлялась на кухню за ножами. Мне не следовало бросать полотенце. Я уже подумывал, не вернуться ли за ним, когда наше общее внимание привлек скрежет тормозов возле дома, и из синего «БМВ Z4» выскочил Хал, ноздри которого раздувались – он уловил запах крови.

– Er ist ein Wolf! Das ändert die Sache, – сказала брюнетка. Он волк! Это все меняет .

Проклятье, тут ты права, ведьма.

Бросить оборотня в схватку с ведьмами – все равно что направить танк в змеиное логово. Да, у змей есть ядовитые клыки, но танк не почувствует их укусов. Так же как ведьмы могли творить одно заклинание за другим, а он сказал бы им перед тем, как разорвать глотки:

– Прекратите, мне щекотно.

Ведьмы поняли, что их шансы на спасение катастрофически упали, и сразу перешли к тотальному отступлению. Мне пришлось увернуться от пары торопливо брошенных ножей, но я не сумел задержать ведьм, когда те бросились бежать. Хал напрягся и оскалил зубы, когда они выскочили в окно и помчались через лужайку на улицу, но не стал их преследовать, лишь проводил взглядом.

Я бросился было в погоню, но в последний момент вспомнил, что у меня нет одежды. Голый мужчина, преследующий по улице двух женщин с соблазнительными формами, – меня определенно могли неправильно понять.

– Тысяча проклятий, – пробормотал я, и мой голос задрожал от гнева. – Проклятье на семидесяти мертвых языках, Хал. Почему ты их не остановил?

Он нахмурился, продолжая следить за убегающими женщинами.

– Приказ Альфы, Аттикус, – спокойно сказал он. – Ты знаешь, что я не должен участвовать в твоих сражениях.

Он медленно пошел к крыльцу, не спуская глаз с ведьм, пока они не запрыгнули в «Камаро» и не умчались по Юниверсити-Драйв. Потом он повернулся, посмотрел на разбитое стекло и замер на месте.

– Великие боги бурлящего мрака, – сказал он, уперев руки в бока, – почему ты ходишь голым по дому вдовы?

– Что? О, дерьмо.

– И ты опять весь поцарапан. Если ты снова скажешь, что это следы жесткого секса, я тебе врежу.

– Подожди, Хал, дай объяснить…

– Я без конца звоню тебе по сотовому, но теперь, кажется, понял, почему ты не отвечал.

– Нет, все не так, ты не понимаешь…

В этот момент из коридора появилась вдова – из коридора, ведущего в спальню.

– Ну, это было клево, не так ли, мой мальчик? – спросила она с улыбкой на раскрасневшемся лице, звонко шлепнула меня по заду и рассмеялась.