Глеб Соколов - Попрыгунчики на Рублевке

«Если они будут съезжать со двора, то с верхотуры я буду легко заметен…» Рустам отлепился от стены и бросился вперед. Хотел оказаться у попрыгунчиков за спиной.

Нога за что-то зацепилась. На бегу он потерял равновесие, полетел на землю… Карета стремительно двигалась. «Лошади затопчут меня!» До ушей доносился дружный свирепый храп. Азино охватил ужас. Удар… При падении расшибся, но боли не почувствовал. Все произошло в одно мгновение.

— Что ты наделал?!. Это же Рустам. — Свет, лившийся из ярко горевших окон особняка, рассеивался в густых зарослях и почти не добивал до мрачного уголка сада.

— Вот черт… Точно!.. Я не узнал его. — Человек, одетый в балахон попрыгунчика, склонился над телом. Потерявший сознание Азино лежал прижавшись лицом к земле. — Ты же знаешь, я все время в филиале. Видел его только три раза, — оправдывался попрыгунчик перед вторым, на котором был надет точно такой же балахон. — Решил, это кто-то из гостей. Бросился мне наперерез…

— Непонятно… Зачем бы ему?..

— Он был пьян. Когда бежал, его шатало… Странный этот Азино! — в сердцах произнес первый попрыгунчик. — Нам надо исчезать… Смотри, кровь. Но я лишь бросил его на землю. Он ободрал руку раньше… Когда бежал…

В этот момент Азино пошевелил пальцами.

Рустам приподнялся на руках. Затем сел. Кругом было темно. Освещенные окна особняка, едва просматривавшиеся сквозь густую листву, были у него за спиной.

Провел рукой по смятой, прижатой к грунту траве. Почувствовал саднящую боль в предплечье. Потрогал его. Эксклюзивная рубашка была разорвана. Рустам потер подушечкой большого пальца о подушечки среднего и указательного. Липкие… Кровь! Он ранен. Хотел позвать на помощь, но потом решил: обойдется своими силами. Осторожно встал на ноги, пошел к дому…

Там он воспользуется черным ходом, пройдет через пустую кухню, окажется в помещении для стюардов. Начнет методично выдвигать ящики буфета. Наконец, в одном из них обнаружит то, что нужно, — аптечку. Разорвет упаковку бинта. Одной рукой спокойно и очень грамотно наложит себе повязку. Когда-то Азино учился на фельдшера и усвоил несколько простых навыков. Рана неглубокая: он просто рассек кожу, задев рукой об острый поломанный сук.

Потом он поднимется наверх, пройдет через свою спальню в гардеробную и выберет в шкафу свежую рубашку, по цвету похожую на ту, что была на нем в течение всей вечеринки.

Этим же вечером, проследив за свернувшими с трассы катафалком и рефрижератором, Костя Павлов, управляя «Порше Кайен», подъедет к воротам больницы. Перебравшись через забор, он увидит попрыгунчиков, закатывающих тележки с трупами в двери морга.

Хеопс вышел из дома в расстроенных чувствах. Дело, о котором он хотел поговорить с Кириллом, было чрезвычайной важным. Информация должна была полностью перевернуть представление маленького полного человечка о том, что происходит вокруг.

«Почему я с ходу не заговорил о деле? Начал дурацкую беседу о бароновских деньгах», — терзал себя Хеопс.

Память оживила недавнюю картину: во время разговора в просторную залу, освещенную канделябрами, вошел человек. Теперь поговорить с Кириллом с глазу на глаз уже не получится…

Еще через несколько минут Кирилл вместе с новым гостем удалились. Вынужден был уйти и Хеопс.

Сейчас он медленно брел по улице. Знание, которое все последнее время сводило его с ума, оказалось слишком тяжелым грузом. Хеопс чувствовал, что от безумия его отделяет совсем маленький шаг.

Люди, перемещавшиеся в девятнадцатый век, не догадывались о самом главном.

Сразу после того, как диджей Соланг начал проигрывать свою первую композицию, Боккум поднялась и пошла в сторону туалетов. В самый последний момент она изменила направление и заскочила в коридорчик, что соединял служебные помещения…

…Вечеринка, посвященная открытию бара «Макс Тавурин», проходила так, словно присутствовавшие на ней люди не представляли, для чего их пригласили сюда, а потому не могли расслабиться. Гости глазели друг на друга, маленькие группки не перемешивались в общий галдящий котел.

Тавурин появился, когда все уже собрались. Он побыл в зале пять минут. Почти ни с кем не разговаривал. Некоторое время что-то говорил диджею. Тот сосредоточенно перебирал виниловые диски, не произнося ни слова в ответ. Потом Макс повернул голову к сидевшей в углу Боккум. Несколько мгновений смотрел на нее. Встретившись глазами, тут же отвел взгляд и вышел из зала.

Теодора знала, о чем он думал в эти секунды.

Подъезжая к дому, Теодора экспериментировала с рукояткой, управлявшей фарами ее нового автомобиля. На последнем повороте она нечаянно выключила свет. Тут же хотела зажечь фары обратно, но впереди, — до ее ворот оставалось меньше сотни метров, — вдруг различила: как будто кто-то спрыгнул с забора туда, на ее территорию. Согнутая фигура человека мелькнула и исчезла в зареве света. Он исходил от встречного автомобиля, пока еще невидимого из-за следующего поворота.

Теодора испугалась. Снизила скорость. Не зажигая фар, остановила «Ауди» на некотором расстоянии от забора. Задумалась. Вероятно, ей померещилось. А может, и нет…

Еще несколько мгновений назад она хотела вызвать милицию, но теперь передумала. «Да, точно померещилось!»

Помимо основных ворот в самом конце забора была маленькая узенькая калиточка. Подходы к ней заросли травой. Выйдя из машины, Боккум медленно направилась туда. В кулаке сжимала ключ от замка. Механизм щелкнул, железная дверца едва заметно приоткрылась. Ручки снаружи не было. Боккум взяла дверцу за край и потянула ее на себя.

Скользнула в отворившуюся щель. Остановилась у забора. Замерла. Несколько мгновений прислушивалась и приглядывалась. Все тихо. Никого. Именно эта тишина почему-то пугала ее. Она медленно двинулась к дому. Ступив на лужайку перед особняком, прошла по ней несколько метров.

Пару дней назад рабочие благоустраивали двор. Оставшиеся после этой работы строительные материалы: кирпичи, куски бордюрного камня, тротуарная плитка — были свалены в кучу. Теодора наклонилась и взяла в руку тяжелый плоский обломок. Его угол был острым, как лезвие топора доисторического человека.

Боккум уверенно пошла к дому. Знала, что не встретит на участке посторонних. Спрыгнувшая с забора фигура — лишь плод ее мнительности…

Невысокого роста человек одет в спортивный костюм. Писательница наткнулась на него за углом дома. Он стоял к ней спиной и вглядывался в темное окно. Не расслышал ее шаги… От неожиданности и страха Боккум ударила человека камнем по затылку… Мужчина покачнулся, упал. С ужасом писательница разглядела, как на цементной поверхности у ее ног растекается лужа крови. Убила!..