Ричард Лаймон - Луна-парк

Он подумал, что ее, наверное, согрел бег. Да и сам он уже не чувствовал холода. Дрожь, никак не желавшая его отпускать, имела к холоду очень слабое отношение.

– Сними все остальное, – сказал он.

В свете Луны он увидел, как она улыбнулась:

– Что, больше не боишься?

– Ну же, сделай это.

Балансируя на одной ноге, она принялась стягивать кроссовку и носок:

– Мне ни капельки не страшно, а тебе?

Бакстер кивнул в ответ, а сам вглядывался в темноту. Ледяные пальчики страха ощупывали его, то и дело сжимаясь.

Ким прыгала на одной ноге, ее груди подскакивали, когда она пыталась высвободить из кроссовки и носка вторую ногу.

– Так и будешь стоять столбом? – спросила она, развязывая узелок на поясе.

– Да, – ответил он.

Ее спортивные штаны упали на песок. Она шагнула вперед, высвобождая ноги из резинки. Потом приблизилась к Бакстеру, но вместо того, чтобы обнять его, взяла одеяло и уже с ним в руках побрела во тьму, под навес променада. Когда темнота сомкнулась над ней, страх сдавил Бакстера с невероятной, неожиданной силой, силой уже не похотливой шлюхи, но жестокой ведьмы, терзающей его.

Ким расстелила одеяло.

– Нет, – сказал Бакстер. – Давай расстелим его здесь, под Луной.

– А если кто-то будет мимо проходить? – спросила Ким. – Тут поспокойнее.

– Но мне хочется видеть тебя.

– Ага! – Она вышла из тени, отчего его страх немного ослабил хватку. Повернувшись спиной к океану, Ким развернула одеяло, присела на корточки и расстелила его на песке, прижав с двух углов своими кроссовками. Взявшись за противоположные концы, Бакстер снял обувь и проделал то же самое.

Ким заползла на одеяло и легла на спину, заложив руки за голову.

– До чего хорошо, – сказала она.

– Думаешь, не слишком холодно, чтобы мазаться маслом? – дрожащим голосом спросил Бакстер.

– А мне хочется, – сказала Ким.

Он отыскал в кармане пластиковый флакон и бросил на одеяло у ее ног, затем снял носки и тренировочный костюм и опустился перед ней на колени.

Она лежала прямо, сжав ноги, ее загорелая кожа почти сливалась с темным песком и темным одеялом, но все равно выделялась на фоне темноты променада. Руки с расставленными локтями по-прежнему покоились под головой. Она слегка извивалась, словно наслаждаясь мягкостью одеяла и предвкушая прикосновения мужниных рук.

Бакстер снял крышку с флакона и провел дорожку масла по ее правой ноге и выше. Ким вздрогнула и выгнула спину, когда дорожка пересекла ее пах, и вновь расслабилась, когда муж повел ее вниз по левой ноге. Он стал водить руками по ее коже, размазывая масло. Аромат кокоса вызывал мысли о сладкой вате; ему захотелось попробовать кожу Ким на вкус.

Ее подбритые голени были немного шершавыми, зато кожа бедер казалась атласной.

Она раздвинула ноги. Она застонала, забилась, когда он начал натирать ее там.

Склонившись над ней, Бакстер обнял ее скользкими от масла руками. Ее нагота, прикосновения ее тела – все это лишало его самообладания, несмотря даже на ветер, который поглаживал его ноги, обдувал промежность, проникая между ягодиц, взбирался по спине и ерошил волосы. Несмотря на все это, Бакстер был невероятно возбужден.

Стараясь успокоиться, пока не стало слишком поздно, он положил руки на бедра Ким, опустил голову и закрыл глаза.

Она сказала, что ей невероятно хорошо.

Да не то слово.

Они уже занимались любовью дважды, в номере мотеля перед сном. И бесчисленное множество раз на протяжении предыдущего месяца. Но такого он не испытывал никогда.

А ведь это только начало. Она еще даже не дотронулась до него.

Надо бы начать сзади, подумал он.

Он почувствовал ладони Ким у себя на спине. Они скользнули вдоль плеч и, обхватив его руки, направили их вниз, между ее ног.

– Проявляешь инициативу? – пошутил он, приподняв голову.

Она улыбнулась и, изогнувшись, вытянула руки над головой.

Он ласкал ее пальцами.

Она ахнула.

Но ведь я не сделал ей больно, подумал Бакстер… и когда она выскользнула из-под него, он, чувствуя, как ладони соскочили с ее бедер, подумал: чего это она?

– Бакс! – завизжала Ким.

Он поднял голову.

Тень, тень из-под променада засасывала ее.

Нет, не тень.

Два с трудом различимых во мраке сгорбленных силуэта тащили ее за запястья.

– Нет! – закричал он.

Половина тела Ким уже скрылась под променадом. Ее ноги сучили по воздуху.

Бакстер поймал одну из них и вцепился в нее обеими руками. Несмотря на скользкое масло, он пытался удержать Ким, но не мог. Его тащило вместе с ней, колени путались в одеяле, прорывали канавы в песке.

– Стойте! – завопил он. – Вы что?!..

Крик так и застрял у него в горле. Позади двух нападающих в темноте под променадом скрывались и другие. Они выбирались из-под опор и балок – сгорбленные, оборванные тени. Сколько их там? Восемь? Десять?

Бакстер выпустил ногу Ким.

Она исчезла во тьме.

– Не бросай меня! – визжала она.

Бакстер поднялся на ноги.

Он застыл на месте, понимая, что еще есть время бежать. Потом, с ревом ненависти и отчаяния, ринулся во тьму. Навалившись на тех двоих, что тащили Ким, он свалил их с ног и, взгромоздясь на одного, крикнул Ким, чтобы она убегала. Костлявые руки похитителей вцепились в его тело. Пальцы с длинными ногтями терзали кожу. В руку вонзились зубы. Второй вгрызся ему в бедро. Бакстер закричал от невыносимой боли и принялся бить вслепую, пытаясь сбросить нападающих, но озверевшие твари вцепились намертво. Их вонь душила его.

– Вставай, Бакс! Быстрее!

– Беги! – заорал он. Черт бы ее подрал, почему она не убегает?! Неужели не видит, сколько их здесь?

«А где же остальные?» – подумал он. Ведь они, по идее, должны наброситься на него.

Он не переставая наносил удары кулаком тому, кто лежал под ним, чувствуя, что уже прилично его отделал. Тип хрипел, дергался и в конце концов отпустил его. Тогда Бакстер ударил локтем другого, попав, очевидно, в солнечное сплетение.

Он понял, что свободен. Они отпустили его. Он выкарабкался на четвереньках из-под скрюченных тел, поднял глаза и увидел Ким.

Она стояла в темноте между Бакстером и ужасной сворой, замахиваясь куском топляка, словно Дэви Крокетт, из последних сил обороняющий стены Аламо прикладом разряженного мушкета. [9] Дэвид Крокетт , более известный как Дэви Крокетт (англ. Davy Crockett; 17 августа 1786 – 6 марта 1836) – американский путешественник, офицер и политик, вошедший в фольклор. С 4 марта 1827 по 3 марта 1831 годов представлял штат Теннесси в нижней палате Конгресса как противник президентского Закона о переселении индейцев. В результате проиграл на выборах 1830 и 1834 годов, однако был вновь избран в 1833 году. Проиграв очередные выборы, отправился в Техас. Погиб в 49 лет, защищая крепость Аламо во время войны за независимость Техаса. ( Прим. редактора. ) Похоже, ни одному из этих выродков не хватило отваги рискнуть головой и напасть на нее.