Фрэнсис Хардинг - Песня кукушки

— Не думаю, что они знают выход, — продолжила Трисс. — Я сама не знаю, что делать.

— Тебе надо попросить родителей снова отправить тебя в школу, — порывисто ответила Триста. — Попроси сейчас, они не смогут отказать тебе.

— Что? — Трисс побледнела. — Но я много лет не ходила в школу! Я не знаю, как… имею в виду… я не могу!

— Послушай меня, — произнесла Триста, поворачиваясь лицом к своему второму «я», — Трисс, я прошу тебя прыгнуть.

Ушибы Вайолет зажили, и она сердито шагала по больнице из угла в угол с палкой, пока доктора наконец не уступили и не выписали ее. Пирс заплатил за ремонт мотоцикла, и, когда она вышла из клиники бок о бок с Тристой, он ждал ее, блестящий, уродливый и великолепный.

Триста залезла в коляску. Без Пен, ерзавшей у нее на коленях, коляска казалась непривычно пустой. «Но я вырасту, и она станет мне впору, — сказала она себе. — Или нет? Может, я навсегда останусь в этом возрасте, как Питер Пен, только с острыми зубами».

— Типичная ситуация, — буркнула Вайолет, потом взглянула на Тристу и рассмеялась. — Просидели в больнице целый месяц. Мы неудобные, мы все портим и не вписываемся ни в какие рамки. Поэтому нас прячут и говорят, что мы больны.

Триста подумала о других неудобствах. О запредельниках, которые переехали в новое здание вокзала под руководством прагматичного Сорокопута, кое-как заключившего с Пирсом перемирие. И Джеке, воспринявшем новости о неминуемом переезде Вайолет в Лондон с торжественным спокойствием и со словами, что ей пора все отпустить.

«Что за жизнь у нас, чужаков? Мы сбитые ветром плоды, гниющие под большим деревом?»

— Мы как привидения, — произнесла Триста вслух. — Настоящий мир проходит мимо: работа, семья, истории в газетах, а мы наблюдаем снаружи.

— Нет, — сердито возразила Вайолет. — Это они — привидения. Пирс, Селеста и остальные. Цепляющиеся за прошлое, притворяясь, будто ничего не произошло. Все меняется, ломается, части перестают подходить друг к другу — и мы это знаем, несмотря на наши остановившиеся часы. Мир рушится, меняется и танцует. Он все время в движении. Так он устроен. Так должно быть.

И Вайолет стукнула ногой по стартеру, словно бык на корриде, принимающий вызов. Она пригнулась, когда двигатель страшно взревел, и они вдвоем понеслись все быстрее и быстрее, оставляя позади себя изгороди.

В безоблачном синем небе мелькали белые пятнышки птиц. Солнце безжалостно жгло золотистые поля, на которых рабочие в поте лица спасали тронутый снегопадом урожай. Из-за поворотов без предупреждения и громко гудя вылетали машины с пыльными лобовыми стеклами. Белели дорожные знаки, указывая на Лондон.

Глаза Тристы щипало. Возможно, от пыли, возможно — нет. Она уже смирилась со своими слезами из паутины. Ее легкие и разум полны жизни — такой, какая она есть, а не такой, какой она должна быть, по чьему-то мнению.

«Эта секунда моя, и эта, и эта, и эта…»

Невидимое ожерелье тянулось перед ней по извилистой дороге, и каждая бусина являла собой золотую секунду. Триста не знала, сколько их. Может быть, миллион, а может, меньше десятка. И она рассмеялась, зная, что при любом повороте на этой скорости ожерелье может порваться, бусины рассыпятся и укатятся в канаву. И это возможно. Все не наверняка.

И это — чудесно.

Хочу поблагодарить моих редакторов Рут Олтаймс и Рейчел Перри; моего агента Нэнси; мою писательскую группу за отзывы и поддержку; Лондонский музей транспорта (и особенно Эмили Картрайт за терпеливые ответы на мои несколько странные вопросы о трамваях); книги «Беспокойные вещи: история фей и истории о феях» Дианы Перкисс («Пингвин Букс», 2001); «Мы плясали всю ночь: социальная история Британии между двумя войнами» Мартина Пу («Винтадж», 2009); «Женщины в 1920-х годах» Памелы Хорн («Саттон Паблишинг», 1995); «Под лестницей: знаменитые воспоминания горничной о 1920-х годах» Маргарет Пауэлл («Пан Букс», 2011); «Британия 1920-х годов» Джанет и Джона Шеперд («Шир», 2010); «Подменыши: очерк» Д. Л. Ашлимана (1997) и его же за восхитительную коллекцию фольклора; моего любимого Мартина; «Джеффри» — музей интерьеров; Криса Фокса и напоследок мою бабушку, которую я не знала, но которая в молодости повергла свою деревню в смущение, однажды вернувшись из Лондона на мотоцикле.

Сборник стихов английского поэта и писателя Уолтера де ла Мара (1853–1956), наиболее известного своими произведениями для детей и фантастическими рассказами.

Книга английской художницы Сесиль Мэри Баркер (1895–1973), прославившейся изображениями фей и эльфов.

Речь идет о старинном телефоне, в котором микрофон приходилось держать одной рукой, а динамик — другой.

Оливковая ветвь — символ примирения в Библии.

Сеть кондитерских, в то время самая популярная в Великобритании. Были основаны в 1884 году как часть большой компании, включавшей также производство продуктов и отельный бизнес. Сеть закрылась в 1981 году.

Кукла-половинка — фарфоровая статуэтка, представлявшая собой верхнюю часть женского туловища, которая соединялась с подушечкой для иголок, шкатулкой и пр. Такие куклы особенно были популярны на рубеже XIX и XX веков, а сейчас они предмет коллекционирования.

Очень широкие мужские брюки, популярные среди студентов Оксфорда в 1920–1945 годах.

Скульптурное изображение фантастического существа, украшающее водосток. Характерно для готической архитектуры.

Пер. с англ. Ю. Фокиной.

Имеется в виду герой сборника стихотворений немецкого психиатра Генриха Гофмана, популярного в Европе с середины XIX в. В русском переводе книга известна как «Степка-Растрепка».

Духовой медный музыкальный инструмент в виде рожка.

Сигаретные карточки выпускались с 1875 года до конца Второй мировой войны и вкладывались в пачки сигарет, чтобы уминать табак — в те времена сигареты еще скручивались вручную. На них, как правило, изображались актрисы, спортсмены, реклама сигарет.

Зоотроп — устройство, изобретенное до эры анимации и создающее иллюзию движущейся картинки за счет чередования рисунков или фотографий, показывающих разные фазы движения.

«Волк уже возле дверей» — английский фразеологизм The wolf is at the door, эквивалент русскому «Беда стучится в дверь».

Рыбий глаз — разновидность объектива для фотоаппарата.

Канат, лежащий в связке, кругом, цилиндром или восьмеркой.

Ночь Гая Фокса, известная также как Ночь костров, — традиционное для Великобритании ежегодное празднование в ночь на 5 ноября.