Шимун Врочек - 13 монстров (сборник)

Колени у Игоря подломились, и он, пошатнувшись, выпал из окна. Мир завертелся вокруг него – небо-дом-снег-небо-дом… – а потом он спиной упал в сугроб. Удар, хоть и сотряс все его естество, почему-то показался не таким уж и сильным, а боль – глухой, отдаленной, словно бы она была не внутри, а где-то рядом с ним.

Почти сразу же Игорь услышал крики. Голоса приближались, становились громче.

– Вон он лежит, вон!

Под чьими-то ногами заскрипел снег.

– Сейчас я его…

– Не трожь! Не трожь, отойди!

«Помоги… уне…»

– С ума сошел? Смотри, он же голый, он замерзнет! – молодой женский голос зазвучал совсем рядом с Игорем. Он открыл глаза в надежде увидеть, кто же пришел ему на выручку, но сумерки не позволили этого сделать.

– Не трожь! Он позвоночник мог сломать! – второй голос принадлежал мужчине. – Инвалидом его сделаешь! Пусть врачи, я сейчас вы…

«Унеси… она…»

– О боже! – кажется, девушка наконец рассмотрела Игоря хорошенько. – Какой он…

Ее спутник хмыкнул.

– Наркоша конченый, Свет, вот какой. На последней стадии уже. Обдолбался вконец, вот и выпал.

«Я не… я не нар…»

В отдалении послышались новые голоса. Сюда, к сугробу, бежали другие люди. Игорь закрыл глаза, наслаждаясь ощущением тепла, растекавшегося по телу.

«Спасли… жить… буду».

– Алло, «Скорая»? Тут человек из окна упал… да, записывайте… Озерная, четырнадцать, корпус два… нет, не трогали…

Каждое услышанное слово звучало для Игоря новой нотой в мелодии, обещавшей ему спасение. Теперь, когда вокруг столько людей, она не посмеет, она не сможет…

«Жить… буду».

– Все, приедут сейчас. Спасут… – мужчина помолчал, – наверное. Дуракам же у нас счастье. Поширяется еще полгодика, а потом…

– Дима! Что ты такое говоришь!

– А что? Так все и…

– Ой!

Вслед за возгласом Игорь услышал вздох.

– Ой, смотри! Вон, наверху!.. Как красиво!..

Дима восхищенно выругался и замолчал. Игорю оставалось только гадать, что же такое – и где? – увидела девушка, которую звали Светой. Он заморгал, отчаянно надеясь, что сумерки все-таки рассеются, хотя бы ненадолго, но мгла перед глазами оставалась такой же густой, как раньше.

– Аномалия какая-то… никогда такого не видел.

«Аномалия… аномалия… аномалия…»

Игорь задергался, принялся елозить ногами в сугробе. Что-то приближалось к нему, что-то неопознанное, необычное. Чем бы оно ни было, он хотел оказаться как можно дальше от этого.

– Прямо облако из снежинок!

Игорь застыл на месте. А потом завыл, поскуливая – тонким, прерывавшимся голосом. Его пальцы еще хватали снег, еще пытались найти, за что уцепиться, когда искрившийся под лучами солнца рой опустился на распростертого в сугробе человека.

– Не трожь, пусть скорая! Иначе у них сдохнет, а на тебя свалят! Им только повод дай.

– Но он же…

– Да не будет с ним ничего! Он вон и так в снегу валяется. Чуть больше, чуть меньше… Света, ну прошу же!

А снежинки уже вовсю таяли, покрывая Игоря поблескивавшим ковром капелек. Они соединялись друг с другом, образовывая дрожавшие на коже лужицы, которые почему-то не спешили стекать вниз.

– Мой сладкий… я уже переварила, – прошептали крошечные прозрачные губы, вылепившиеся из крупной капли в левом ухе Игоря. – А ты успел соскучиться?

Дима и Света, замерев, смотрели на слой воды, который, как одеяло, полностью укрыл собой выпавшего из окна человека.

– Что это?.. Дима, что это такое?

– Не знаю, – хрипло отозвался парень, не отрывая взгляда от аномалии, поверхность которой покрылась рябью, породившей россыпь солнечных бликов. – Не знаю…

Подбегавшие к ним люди замечали, что происходит, и вставали рядом, как вкопанные. Кто-то тихо матерился, кто-то молча глядел во все глаза.

Вода схлынула внезапно: только что мерно колыхалась над человеком, и вот – ушла в снег до последней капли, как не бывало ее. Люди подались вперед…

Первой завизжала Света, которая была ближе всех к Игорю, спустя долю секунды к ней присоединились другие женщины, прибежавшие позже. Несколько минут назад в сугробе лежал пусть донельзя истощенный, но все же живой мужчина. Теперь его место заняла мумия. Желтая кожа туго обтягивала сверху скелет, оставшийся, казалось, без грамма плоти, свисала морщинистыми складками с ребер. Съежившиеся веки обнажали перед взглядами людей опустевшие глазницы.

Нижняя челюсть мумии дрогнула, отвисла, а затем упала ей на шею. Этот слабый удар тем не менее оказался для иссохшего до предела тела слишком серьезным испытанием. По коже зазмеились трещины. Они росли, соединялись друг с другом, образовывая густую сеть, и вот уже первые желтые лепестки, оторвавшись, провалились внутрь скелета. За ними последовали другие. Вскоре от мумии остался один только скелет с редкими лохмотьями кожи на костях.

И никто из пораженных зрелищем людей, конечно же, не обратил внимания на тонкий ручеек, вырвавшийся из-под снега на другой стороне газона. Струя воды, весело журча, излилась на дорожку перед соседним подъездом, пересекла ее и через несколько секунд скрылась за углом дома, откуда почти сразу же раздался негромкий мелодичный смех.

Кедр был здоровым, с огромным необхватным стволом – и поэтому мне не нравился. Кора толщиной в палец, иголки яркие, мясистые, и много-много шишек. Синие, смолянистые, сидят крепко, будто приклеенные к веткам. Такой надо колотить изо всех сил, чтобы хоть что-то упало.

Насмехаясь надо мной, солнце пробивало темно-зеленую вершину и светило прямо в глаза так, что, даже прищурясь и прикрыв их ладонью, нельзя было уберечься от света. Приходилось моргать и утирать выступающие слезы.

Комары зудели, словно заведенная бензопила.

– Ну, чего встал? Долби давай!

Я зло посмотрел на Вальку и ухватился за ручку колотушки. Все тело сразу же заныло, как обожженное кипятком. Рук я вообще не чувствовал, будто они отвалились пару часов назад, полностью, от ногтей до плеч. Такая тяжелая эта гребаная дубина, кто бы знал! Спасибо хоть выстрогали ее из сосны, а не листвяка – иначе бы и трех метров не протащил… но все равно, попробуй-ка весь день по болотам побегать. Может быть, для девятиклассника я и выгляжу крепким, но колотушку делали мужики в два раза старше и мерили по себе.

«А-а-а!»

Размахнувшись, я изо всех оставшихся сил саданул по стволу.

Бум!

Колотушка выпала из рук.

Я тут же втянул шею в плечи и прикрыл голову ладонями.

Присвистывая в воздухе, сверху посыпались шишки, гулко шлепаясь в бледно-зеленый мох. Одна из них зарядила мне по пальцам, и, не дав выругаться и зашипеть от досады, тут же на плечо ухнула другая, да так больно, что удар не смягчила даже шерстяная кофта.