Роберт Блох - Странные Эоны

Молча она приносила благодарности другому голосу — голосу, который возвращал ее к реальности.

Давайте-ка сделаем несколько снимков в профиль, — говорил Элстри. — Поднимите-ка сейчас ваш подбородок на полдюйма. Вот так, порядок…

Когда, наконец, они закончили, Кей чувствовала себя выжатой, как лимон. Как ни странно, она была благодарна Элстри за то, что он убрал слепящие пятна и Наю, за то, что он затенил освещение сверху, так что комната снова окуталась тенями. Теперь ей уже не нужно было смотреть на причудливых богов, вглядываться в око Осириса и следить за тем, как оно вглядывается в нее.

Элстри спешно занялся разъединением проводов, разборкой и укладкой оборудования. Если бы только отсюда пораньше выбраться…

Он поднял сумки и кивнул:

— Все готово, — сказал он.

Спасибо за то, что вы пришли, — сказал преподобный Най, провожая их до входной двери.

Фотоснимки будут готовы послезавтра, — сказал ему Элстри.

Превосходно, — Най повернулся и коротко постучал в панель над дверью. — Джоди, открывай!

Вертящаяся дверь повернулась вовнутрь.

На пороге стоял все тот же бородатый молодой человек. В руках у него было нечто, при виде чего Элстри быстро полез в карман куртки.

Он что-то выкрикнул Кей показалось, что это было:

— Осторожней! — но она не была уверена, потому что его голос прозвучал как бы эхом откуда-то за прихожей.

Но это уже вовсе не было эхом, когда бородатый молодой человек поднял свой револьвер и выпустил все заряды в голову Фреда Элстри.

Кей почувствовала холод каменного пола на своей щеке, и первой ее реакцией было удивление. Я не из робкого десятка, говорила она сама себе. Затем она вспомнила все, что видела, и голова у нее снова пошла крутом. Но, почему-то, все случилось без единого звука. Может быть, у него был глушитель.

А вот теперь раздался звук; низкий звук бормочущих голосов. Кей открыла глаза. Оттуда, где она лежала на полу комнаты в музее, она могла видеть, что бородатый молодой человек разговаривал с Наем перед полуоткрытой дверью. Кей не могла услышать, что он ему говорил, и что Най отвечал, но она видела, как тот кивнул и вышел, волоча тело Элстри, которое положил на кафельные плиты позади.

Най закрыл дверь, затем повернулся; Кей присела. Он подошел к ней; в лице — ни движения; в голосе — ни выражения.

— У вас есть оружие? — сказал он.

Кей покачала головой.

Она вздрогнула, когда он резко приблизился к ней, но он даже не пытался коснуться ее. Наоборот, он поднял ее сумочку, которую она уронила, и та лежала тут же рядышком. Он ее открыл, вывернул наизнанку и вывалил все содержимое на мол. Пудра, ключи, ручки и карандаши и прочая косметика в коробочках. Он был этим удовлетворен и отошел в сторону.

Когда Кей удалось подняться, опираясь на локоть, Най помог ей встать на ноги. Но до того его руки в белых перчатках двигались над ее телом, внушая силу, мощное влияние.

Мне странно, что они не вставили вам — жучка, — сказал он. — Хотя, конечно, здесь не было бы никакой разницы.

О чем вы говорите?

Най покачал головой:

— Не путайтесь, и пусть ничто не перехватывает ваше дыхание. Будьте рады тому, что вы еще дышите. Джоди хотел, чтобы вы перестали пыхтеть, как и все другие.

Другие?

Те двое в грузовичке-пикапе снаружи, — он кивнул, указав головой в ту сторону. — Они так часто слушали радио, чтобы узнать, когда же он придет, тот, о котором они слышали, а я слушал то, что они слушали. Глушитель — это же не только глушитель, это информатор, который, я считаю изобретением, пускай не до конца доработанным, но полезным изобретением.

Они мертвы?

Говоря в духе наших нынешних идиом, они удалились. Джоди оставил грузовичок включенным на вершине утеса. Не знаю, есть ли свидетели происшедшего, но мне бы хотелось посмотреть на тела и на записи в переговорном устройстве. Поскольку у меня нет такой возможности, я должен полагаться на вас. Это нечто вроде обеспечения безопасности, не так ли?

Не знаю.

Тогда, полагаю, вы расскажете мне о том, что знаете.

Кей покачала головой. — Ничего. Все, что я делала, это была не моя инициатива, и я хотела…

Элстри тоже хотел, — голос Ная стал тихим и низким. — Он не работал на Макса Колбина, он был нанят кем-то, чтобы сопровождать вас. Ну а теперь скажите: кто несет за это ответственность?

Я говорю вам, я…

Даже если рука в перчатке, то все равно больно. Боль пронзила щеку и висок Кей.

Прошу прощения, — Най опустил руку, и голос его тоже снизился. — Судя по обстоятельствам, я слишком многого требую от вас — вы мне все равно не расскажете всей правды. Но у меня есть определенные предположения. Я нахожусь под неустанным наблюдением некой тайной правительственной службы, скорее всего, выдуманной. Распространение наркотиков, контрабанда, терроризм… Ведь они вас просили о сотрудничестве, желая выпытать, на что вы годитесь. Давайте отбросим все прочие сомнения. Все обвинения справедливы.

И вы это допускаете? — Кей почувствовала очередное головокружение и постаралась справиться с ним. — Это значит, что вы собираетесь убить меня…

Черное лицо выглядело, как загадочная маска. — Я это допускаю, потому что это не играет никакой роли. Тех людей ничто не спасет. Они умерли бы в любом случае, как, впрочем, и все остальные. Включая Альберта Кейна.

Вы знаете, о нем?

Конечно, знаю. Неужели вы считаете, что я совершенно случайно связался с вами, вызвал вас к себе через рекламу идиотского модельного агентства? Мне ни к чему какие-то картинки, чтобы представлять сумасшедший культ и привлекать его поклонников. Все это — часть задуманного плана…

Какого плана?

Спасти вашу жизнь.

Я вам не верю.

Подождите и подумайте. Зачем и почему все это? Если только для того, чтобы выстроить Звездную Мудрость, то не следовало бы прибегать к таким крутым мерам. Но тут есть иная цель, более высокое назначение. Я допускаю, что наши методы жестоки, мы используем чрезвычайную осторожность, а наша софистика довольно убога. Но мы должны быстро двигаться вперед, мы должны сопротивляться времени, которое должно исчезнуть, когда звезды выстроятся верно, и придет то время, когда мир закончится.

Кей нахмурилась. — Вы говорите, что культ — это мошенничество. Но вы проповедуете мне почти так же, как проповедовали тем самым людям в Храме.

— Да, культ — это вранье. Но само учение основано на правде. Мир гибнет — тот мир, который вы знаете, тот самый милый, уютный мир мудрости, морали и человечности. Великие Старые пробуждаются, и земля содрогается в преддверии их возвращения. Только избранные будут спасены, и вы — одна из них, и вы призваны сыграть особую роль в том, что случится. Именно поэтому я сделал так, чтобы вы спаслись.