Александр Варго - Донор [сборник]

Костя посмотрел на чашку — Кирилл Егорович не сделал и глотка.

— Не провожайте меня, — сказал врач и вышел из кухни.

— Куда это он? — В кухню вошла Наташа. — Вылетел, как будто убегал от кого.

— Скорее догонял, — сказал Костя и, предугадывая вопрос, добавил: — Мысли свои. Диссертацию побежал писать. И что-то мне подсказывает, что ни бога, ни дьявола он в ней не упомянет.

— Чего?

Костя отмахнулся, встал и пошел к холлу.

— Пойду к отцу. А то он скоро уйдет, а мы этого и не заметим.

Алексей проснулся с головной болью. Так бывало, когда он по какой-то причине ложился спать днем. Но сегодня боль была невыносимой, как будто ему сделали операцию под общим наркозом, а сейчас он начал отходить. Боль была такой, словно в его мозгу все еще кто-то ковырялся.

Страхов поморщился и встал с дивана. Грохот во дворе стих, но Рома не мог не обозначать свое присутствие. Его шаги слышались под окнами. Гравийная дорожка возмущенно хрустела фракциями и на время затихала, когда Роман останавливался.

— Неугомонный, — прошептал Алексей и вышел из дома.

Он обогнул дом и изумленно уставился на дорожку. Возможно, он не услышал и Роман ушел за дом. Алексей не собирался играться с ним — хочет гулять, пусть гуляет. А может, сидит сейчас на своей груше и наблюдает за новыми соседями. Сколько они уже в доме? Неделю? Пару дней? Алексей не мог припомнить, говорила ли об этом Наташа. Почему твари еще не воспользовались ими? Хотя ему тут же вспомнился сумасшедший старик в комнате на первом этаже. Он мог быть не сумасшедшим. Он вообще мог уже быть кем угодно, только не собой. Твари выбирают самых слабых. Если Они еще в доме, то выбрали бы ребенка либо инвалида. Ребенка, насколько Страхов понял, у Наташи не было. Зато был сумасшедший дед. Значит, Они уже начали действовать. Алексей вспомнил ухмылку старика, и его передернуло. Значит, нужно действовать и им.

Алексей сел на скамейку за домом. Гравий зашуршал где-то совсем рядом, но Страхов даже не посмотрел в ту сторону. Ему сейчас не до игр.

Он попытался вспомнить, что знал об обитателях своего дома пять лет назад. Какие-то знаки… Были какие-то письма? Открытка! И… Какие-то слова. Алексей не мог вспомнить даже примерно. На цыганском языке, что-то типа «Они здесь». Да, точно, в музыкальной открытке было написано: «Они здесь». Но ведь не это главное, правда? Он не понимал, почему за четыре года раздумий и терзаний это не пришло ему в голову. Появление открытки со словами на цыганском, видения цыганки Андрею… Все это неспроста. Все это имело какую-то связь. Связь этой семьи с цыганами. Не могли же сами призраки играть в хороших и плохих. Одни предостерегали, другие… А если могли? То почему образ цыганки? Почему не бразильянки в карнавальном костюме? Алексей живо представил полуобнаженную девицу с перьями на голове, покачивающую смуглыми широкими бедрами. Могла ли она предостеречь от чего-то? Молодого парня, демобилизовавшегося из армии, вряд ли. Он даже не обратил бы никакого внимания на надписи, потому что думал бы только об одном. Да если бы у нее на шее висела табличка с надписью «Сегодня все венерические заболевания бесплатно и в одном месте», он бы рискнул, не обращая внимания на глупую табличку. Вот поэтому старая цыганка в засаленных юбках.

Размышляя о горячем теле бразильянки, он так и не определился, что значит появление цыганки. Либо это игры призраков, либо это какое-то третье лицо, знающее о колдуне Борьке больше, чем узнал Алексей.

Наташу беспокоило два факта. Первое — раз Виктору Афанасьевичу стало лучше, то почему Фарида еще здесь? Второе — причастность к ночным извращениям сиделки очевидна, так почему же она еще здесь? Она намеревалась выяснить это с мужем, но его больше волновало «воскрешение» отца. Нет, она все понимала, но когда здесь начнут понимать ее. Она не хотела этого делать, но надо звонить Олесе. Младшая сестра давно предлагала свою помощь, но Костя отказывался от нее — не хотел ни от кого зависеть. Независимый. Теперь у него по дому шлюхи озабоченные шатаются.

Наташа решила прогуляться и все-таки разузнать, кто живет по соседству. Если она раньше хотела познакомиться и «дружить домами», то сегодня, вот прямо сейчас, она могла вцепиться в глаза твари, которая ночью терлась сиськами о беспомощного старика. Чтобы никого не убить, ей нужен провожатый. Косте сейчас не до нее, Фарида… Фарида могла стать первой, на кого могла наброситься Наталья. Алексей! Сосед, который не совсем сосед и который где-то был пять лет. Лучше малознакомый уголовник, чем муж, думающий только о себе. К тому же Алексей производил положительное впечатление. Своим ощущениям надо доверять. Или нет?

Бубенцы неваляшки отвлекли Наташу от мыслей. Игрушка покачивалась из стороны в сторону.

— Нет? — Наташа улыбнулась. — Ты думаешь, не стоит ему доверять?

Наташа тут же взяла неваляшку в руки, опасаясь, что она качнется в ответ на ее вопрос, а не от сквозняка или физического воздействия. Она ведь могла толкнуть стол бедром, когда решала, хороший уголовник Алексей или плохой, курицу у соседа украл или убил его, застав с собственной женой. Нет, за убийство пять лет не дают.

«Но он мог и сбежать», — звякнули бубенцы.

Наташа посмотрела в большие глаза неваляшки.

Мог, но… Аргументы закончились, и поэтому Наташа решила сделать так, как сердце подскажет. Живое сердце, а не холодные полые шарики. Наташа, прижав неваляшку к груди, вышла в холл, посмотрела на дверь кабинета и, так и не решившись войти, поднялась по лестнице на второй этаж. Неваляшка в руках загудела, будто внутри были не погремушки, а басовые струны, толстые, с палец толщиной. Даже не струны, а пластина, которая теперь гудела. Но у спальни игрушка перестала издавать хоть какие-то звуки, и Наташа успокоилась. Странно, но теперь ей еще больше хотелось на улицу, подальше от неваляшек, Фарид, мужей и свекров.

Костя не был так счастлив с рождения сына. Отец неожиданно пошел на поправку, как заново родился. Вот так-то. И если этому способствовали сексуальные домогательства ночной гостьи, то он готов нанять ему такую. Но дело скорее в совокупности происшествий плюс медикаментозное влияние на организм… Медикаментозное? Вот до чего общение с докторами доводит. Как бы он и писать, как они, не начал. Костя улыбнулся. Ему нравилось сегодня все.

Кроме того что Наташа так ни разу и не зашла к отцу. Нет, он все прекрасно понимал — она еще винила отца в смерти Ильи, но… Здесь Костя не мог найтись с возражениями.

Все наладится. Просто не могло не наладиться. Полоса белая, полоса черная… Хватит, слишком долго они жили в черной полосе.

Фарида вошла в кухню и села за стол. Косте показалось, да, наверное, показалось, что рад выздоровлению отца только он. Фарида нервно теребила салфетку и смотрела на собственные руки.