Линкольн Чайлд - Обсидиановый храм

– Нет! – воскликнул он, и его голос прозвучал хрипло даже для его собственных ушей. – Нет. Я сам все покажу тебе. Я стану твоим проводником и открою тебе… ту часть моей души, которую никто никогда раньше не видел.

Констанс отдернула свою руку. В ее глазах мелькнуло что-то необъяснимое.

– Так и быть, – согласилась она.

Момент затишья прошел. И Диоген, немного пошатываясь, вышел из тайной комнаты, прошел через библиотеку и направился к входной двери. Констанс следовала за ним на расстоянии в пару шагов.

Спустя несколько мгновений некая темная фигура отделилась от глубоких теней библиотеки, где она пряталась и слушала, стараясь не высовываться, и последовала за ними, как только они зашагали по песчаной тропе, уходящей в мангровые заросли.

Пендергаст уже преодолел лестницу, ведущую из подвала, в то время как Лонгстрит шел более медленным шагом.

– Мы можем отправиться туда немедленно, – бросил через плечо Пендергаст. – Он находится на расстоянии в сотню миль от Маратона, если лететь на самолете. Там ты и я сможем нанять воздушный катер – я полагаю, что каналы в той части Флорида-Кис могут быть мелководными. Мы прибудем на место сразу же после наступления темноты.

– Подожди, – окликнул Лонгстрит, и что-то в его голосе заставило Пендергаста остановиться и оглянуться. – Что ты имеешь в виду: ты и я?

– Это же очевидно, – отозвался Пендергаст. – Нас же двое.

– Тайная операция?

– «Хирургический удар» по Диогену.

Лонгстрит покачал головой:

– Мы поступим не так.

Пендергаст нахмурился:

– Что ты имеешь в виду?

– Ты помнишь, что именно сказал в моем офисе в Нью-Йорке? – спросил он. Пендергаст молча ждал продолжения. – Ты сказал – цитирую дословно: «Мой брат должен умереть. Мы должны работать вместе, чтобы выследить его и сделать так, чтобы он не пережил арест».

– Так и было.

– А еще ты сказал: «Мы обязаны сделать это ради Майка Декера», – напомнил Лонгстрит, и Пендергаст снова ничего не ответил. – Как члены команды «Призрак», мы оба принесли торжественную клятву на крови: отомстить за смерть каждого члена команды, погибшего от руки, кого бы то ни было.

– «Fidelitas usque ad mortem.»

– Точно. И вот поэтому к Халсион-Ки направимся не только ты и я. Это будет ударный отряд спецназа.

Пендергаст сделал шаг назад, вниз по лестнице.

– Говард, такой метод не подходит для проведения этой операции. Я знаю своего брата. Ты и я, пробравшись на остров хитростью, будем иметь б о льшие шансы на успех, чем…

– Нет. Слишком много неизвестных. Мы не знаем, кто еще находится на острове. Мы не знаем, на какую систему охраны можем там нарваться. Мы не знаем, какие шаги Диоген предпринял, чтобы защитить и укрепить его домициль. Возможно, у него там повсюду ловушки. И у нас нет такой роскоши, как время. Ты сам говорил, что нам надо действовать уже сегодня вечером. У нас нет времени на разработку сложной стратегии. Диоген слишком умен и слишком непредсказуем.

– И именно из-за этого…

– Слушай, Алоизий. С тех пор, как ты вернулся в Нью-Йорк, я позволял тебе вести расследование своими собственными методами. Я делал запросы, промотал тысячи человеко-часов на поиски данных и проведение судебно-медицинских анализов. По твоей прихоти я последовал за тобой во Флориду. Я задержал выдачу двух трупов их семьям, устроил срочную эксгумацию, наблюдал, как ты собственноручно переворачивал труп, который уже начал разлагаться…

– В результате мы обнаружили местонахождение моего брата.

– Тобой двигала навязчивая идея. Но всю основную работу проделала система «PRISM». С тех пор как ты сказал мне, что Диоген все еще жив, я копнул глубже и провел небольшое расследование. Он несет ответственность не только за убийство Майка, но также и за смерть доктора Торранса Гамильтона и художника, Чарльза Дучэмпа. Он совершил покушение на убийство бывшего сотрудника нью-йоркского музея Марго Грин, похитил женщину, которую ты, я думаю, хорошо знаешь – Виолу Маскелене. А также украл уникальную коллекцию бриллиантов из Нью-Йоркского Музея Естественной Истории, после чего уничтожил ее. Он подстрекал к самоубийственному безумию нескольких сотрудников музея. Организовал крупномасштабную диверсию в Гробнице Сенефа, и цель этой диверсии до сих пор остается для меня загадкой! Не говоря уже о двух недавних жестоких убийствах в госпитале Майами. И это только те его преступления, которые сразу приходят на ум – я не сомневаюсь, что это лишь верхушка айсберга. И мы просто обязаны уничтожить этого смертоносного, опасного психопата. Извини меня, но о какой тайной операции ты говоришь? В которой будем задействованы только мы с тобой? Ну уж нет: теперь, когда мы знаем, где находится убежище Диогена, пришло время действовать строго по инструкции. Мы, конечно же, возглавим операцию, но с опорой на массированное присутствие федерального спецназа.

– Здесь имеется еще одна переменная: Констанс. Я рассказал тебе ее историю. Она психически нестабильная личность, чьи мысли и поступки мы не можем предсказать. Она может находиться под внушением Диогена. Как бы то ни было, мы не можем причинить ей вред.

– Если она действительно находится под его влиянием, то при штурме может вести стрельбу так же, как и он. Мои люди будут в опасности. Как бы то ни было, мы сделаем все возможное, чтобы она не пострадала.

– Если ты отправишь команду спецназа, будут убиты люди.

– Конечно. Диоген будет убит. Должен ли я снова напоминать тебе, что именно ты сказал « Мой брат должен умереть?..»

– Говард…

Лонгстрит поднял руку.

– Прости, старый друг. Но я вызываю подкрепление.

Последовало короткое, напряженное молчание. И затем Пендергаст просто кивнул.

Они подошли к офису старшего специального агента Вантрис Меткалф, где Лонгстрит предоставил ей очень неожиданную информацию и попросил оказать содействие в планировании и проведении немедленной операции с участием подразделений спецназа. Меткалф согласилась. Центр тактических операций размещался на втором этаже, и все трое немедленно отправились туда. К ним почти сразу же присоединились двое, потом еще полдюжины, а затем еще дюжина агентов. Совместными усилиями, но под бдительным надзором Лонгстрита, быстро и со знанием дела был разработан план ночной операции.

Между тем Пендергаст стоял отдельно от группы, снова напоминая статую в своем сшитом на заказ черном костюме, с одной рукой лежащей поверх другой. Он внимательно прислушивался планированию операции, но ни его взгляд, ни его выражение лица не выдавали его скрытых мыслей.

Констанс продолжала следовать за Диогеном, наблюдая за тем, как солнце медленно погружается в Мексиканский залив. Наконец-то они вышли из мангровых зарослей на луг в дальнем конце Халсион-Ки. Диоген не сказал ей ни слова с тех пор, как они вышли из дома. Теперь он снова держался прямо, а его походка стала более уверенной. Но Констанс не могла разобрать, что именно значит выражение его лица. Его разноцветные глаза казались бездонными омутами, в которых не пробегало даже проблеска эмоций.