Стивен Кинг - Страшила

— Я спал на кушетке. При включенном свете.

— И что-нибудь произошло?

— Я видел сон, — сказал Биллингз. — Я находился в темной комнате, и там было что-то, но я не мог... не мог понять, что именно. Оно издавало звуки... хлюпающие звуки. Это напоминало мне сборник комиксов, который я читал в детстве. «Байки из склепа», помните? Боже! Рисунки делал один парень, Грэм Инглз. Так он мог нарисовать все что угодно, любую пакость, которая только есть в этом мире. И которой здесь нет тоже... В общем там была история о женщине, которая утопила своего мужа. Привязала к его ногам цементный блок и сбросила в карьер. Вот только он вернулся. Он был весь черно-зеленый и почти разложившийся, а рыбы выели у него глаза. Вместо волос у него теперь были водоросли. Он вернулся и убил ее. И когда посреди ночи я проснулся, мне показалось, что это же существо прижалось ко мне. Обняло своими лапами с... с длинными когтями.

Доктор Харпер взглянул на вмонтированные в стол электронные часы. Лестер Биллингз находился здесь уже почти полчаса. Тогда он спросил:

— Когда ваша жена вернулась домой, какие у вас с ней были отношения?

— Она продолжала любить меня, — с гордостью сказал Биллингз. — Она всегда выполняла все мои распоряжения. Жена ведь должна знать свое место, так ведь? Эти женские подлизывания только раздражают мужчин. Для человека самое главное знать свое место. Свое... э...

— Положение в жизни?

— Да, именно так! — Биллингз щелкнул пальцами. — Точно. И жена должна слушаться своего мужа. О, после этого она почти полгода была какой-то неживой, словно в ней что-то сломалось — все время бродила по дому и бесконечно повторяла: «Не пой, не смотри телевизор, не смейся». Я понимал, что ей нужно переболеть этим, Когда дети еще маленькие, не стоит особо приглядываться к ним. А не то вскоре придется доставать альбом и смотреть фотографию, чтобы вспомнить, как же они в действительности выглядели в детстве. Она хотела еще одного ребенка, — мрачно добавил он. — Я сказал ей, что это неудачная идея. Не навсегда, конечно, но на ближайшее время — точно. Я сказал, что сейчас самое время обо всем забыть и начать наслаждаться друг другом. У нас ведь раньше никогда не было времени для этого. Если возникает желание сходить в кино, то приходится искать няньку. Ты не можешь поехать в город на игру любимой команды, если ее родители не возьмут детей, потому что моя мать отказала нам в какой-либо помощи. Денни родился почти сразу после нашей свадьбы, не прошло и пару месяцев, понимаете? Она сказала, что Рита — девка, простая уличная шлюшка. «Уличная шлюшка», — так обычно ее называла моя мать. Ну что тут поделаешь. Она как-то раз усадила меня возле себя и стала рассказывать, что можно подцепить, занимаясь этим с б... проституткой. Как в один день на твоем ... члене появится всего лишь маленькая ранка, а на следующий — он полностью почернеет. Она даже не явилась на нашу свадьбу.

Биллингз забарабанил пальцами по груди.

— Гинеколог порекомендовал Рите одну из этих штучек, их называют «противозачаточными спиральками». «Стопроцентная гарантия», — сказал он. — Она просто ставится в женский... в нужное место, и больше ничего не требуется. Если туда что-то вдруг и попадет, яйцеклетка не оплодотворится. И вы даже не почувствуете, что она там, — он с мрачным наслаждением улыбнулся, глядя в потолок. — И не понять, была она там или нет. А на следующий год Рита опять забеременела. Вот тебе и стопроцентная гарантия.

— Никакие методы контроля над рождаемостью не совершенны, — сказал Харпер. — Противозачаточные таблетки помогают лишь в девяносто восьми случаях из ста. А эта штучка могла и выпасть из-за спазма, сильной менструации, а то и просто во время испражнений.

— Да. И ее еще могли просто вынуть.

— Тоже возможно.

— Хотите спросить, что дальше? Она вязала детские вещи, напевая в душе и, как сумасшедшая, все время ела соленое. Сидела у меня на коленях и говорила, что так пожелал Бог... Дерьмо.

— Ребенок появился почти через год после смерти Ширл?

— Точно. Мальчик. Она назвала его Эндрю Лестер Биллингз. Я старался держаться в стороне от всего этого, во всяком случае вначале. Я считал, что раз она обманула меня, то пусть сама и заботится о нем. Понимаю, как это звучит, но не забывайте, что я многое пережил,

Тем не менее, я вскоре изменил свое отношение к нему. Он был единственным из наших детей, похожим на меня. Денни был похож на мать, Ширл вообще ни на кого не похожа, разве что на мою бабушку. А вот Энди был моим отражением.

Приходя с работы, я всегда играл с ним. Он хватал меня за руки, улыбался и пускал пузыри. Ребенку всего девять недель, а он уже улыбается своему отцу. Вы представляете?

Но однажды я вышел из аптеки с прыгунком для него. Я! Дети не ценят своих родителей до тех пор, пока не становятся достаточно взрослыми, чтобы сказать спасибо. Я всегда так считал. Но вот он я, покупаю ему всякую дребедень и только тут я понял, что люблю его больше, чем кого-либо. К тому времени я нашел уже другую работу. И работа была вполне ничего — продавал сверла для дрелей в «Клюэт энд санз». Мои дела пошли в гору, и, когда остался только Энди, мы переехали в Уотербери. Со старым домом у нас было связано слишком много плохих воспоминаний.

И там было слишком много стенных шкафов.

Следующий год был лучшим в нашей жизни. Я бы руку отдал, чтобы все это вернуть. Да, конечно, продолжалась война во Вьетнаме и везде бегали голые хиппи, а нигеры во всю глотку вопили о своих правах, но все это не интересовало нас. Мы жили на тихой улице, у нас были прекрасные соседи. Мы были счастливы, — подвел он итог. — Я как-то спросил Риту, не беспокоит ли ее это. Ну, знаете, Бог любит троицу, и все такое. Она сказала: «К нам это не относится». Сказала, что Энди — особый случай. Что Бог бережет его.

Биллингз с болью посмотрел на потолок.

— Последний год был не так удачен. Атмосфера в доме изменилась. Я стал оставлять туфли в прихожей, мне теперь не нравилось заглядывать в шкаф. Мне все казалось:

«А что, если оно все еще там? Забилось где-то и готово выскочить, едва я открою дверь?» И у меня появилась уверенность, что я стал слышать хлюпающие звуки, как будто нечто слизкое и темно-зеленое шевелится там...

Рита спрашивала, может, я переработался, а я опять стал бить ее, как раньше. У меня в животе что-то обрывалось, когда я оставлял их одних в доме, а сам уходил на работу. Но с другой стороны, Бог — свидетель, я был рад, покидая наш дом. Вначале я думал, что оно потеряло нас, когда мы переехали. Но оно рыскало где-то поблизости, кралось ночью по улицам и, может, ползало по канализациям. Вынюхивало нас. Это заняло целый год, но оно нашло нас. Оно вернулось. Оно хотело Энди, оно хотело меня. Мне пришла мысль, что если думать о чем-то достаточно долго и не переставать верить в это, то оно становится реальным. Все эти чудовища, которых мы боялись в детстве — Франкенштейн, Человек-Оборотень, Мумия, — может, они не просто сказка. Может, они реальны, достаточно реальны, чтобы убивать детей, которые считаются затянутыми песками, утонувшими в озерах или просто пропавшими. Может быть...