Сергей Пономаренко - Сети желаний

— Виолетту за что убил?

— Видишь ли, у меня случались халтуры на кладбище — наносил портреты покойных на памятники, там я несколько раз и пересекался с ней. А когда в тот раз выходил из твоего подъезда, случайно встретил ее. Я еще не знал, что она твоя соседка, но снова понял: звоночек Судьбы прозвенел. Я знал, что всегда могу найти ее на кладбище, в общем, так и получилось. Мы с ней разговорились, она, ни о чем не подозревая, рассказала, что сбежала от ментов, так как в ванной у соседа обнаружила мертвую тетку. Я понял: если менты ее найдут и она расскажет о нашей встрече в подъезде, для меня это будет конец. Мне было ее жаль, но пришлось… Бедная девочка!

— А как у вас на голове оказались рога? — вмешалась Наташа.

— Рога?! — Валерий улыбнулся, недоумевая. — На голове у меня была лыжная шапочка, чтобы волосы не были видны.

Олег пояснил:

— Ну да, если шапочка плоская сверху, а середина запала внутрь, получаются небольшие рожки по бокам. Тень от нее и в самом деле как черт. — И повернулся к художнику: — Девочку не пожалел, а когда я сообщил о бомже-свидетеле, то почему-то никак не прореагировал.

— Я был той ночью на кладбище. Но до того, как я решился действовать, тот самый бомж скончался от водки. Зато там я увидел тебя и понял — это была ловушка, но Судьба снова была ко мне милостива, — и художник развел руками.

— А этой ночью Судьба повернулась к тебе задом, — констатировал Олег, доставая мобилку. — Сюда приехал сам — обратно тебя отвезут. С почестями, с охраной.

— Да, — согласился художник, опустив голову и сгорбившись, — я проиграл.

Олег начал набирать номер на телефоне, но внезапно художник молнией метнулся к нему, выставив вперед руку с фонариком. Тело Олега затряслось от электрического разряда, вызвавшего невыносимую боль, пронзившую сердце, и он кулем упал на пол, полностью парализованный, не в силах даже глотнуть воздуха и судорожно дергаясь. Окружающий мир утратил формы, вокруг него заплясали цветные пятна, играя с сознанием, как волны с пустой бутылкой. Голос художника то нарастал, то становился глухим.

— Ты не поинтересовался, как мне удалось справиться с твоим приятелем. Это была твоя ошибка. Электрошокер-парализатор — прекрасная вещь! По виду обыкновенный фонарик, а таит в себе триста тысяч вольт, которые дают мне преимущество в несколько минут, чем я незамедлительно и воспользовался.

Художник достал из кармана моток скотча и стал обматывать им руки беспомощного Олега. Наташа бросилась на него, но он небрежным ударом отправил ее в противоположный угол комнаты. Девушка ударилась головой о стену и затихла.

— Не волнуйся, дойдет очередь и до тебя, — пообещал он ей с улыбкой.

Олег немного пришел в себя, но было уже поздно — его руки и ноги были оплетены клейкой лентой, а Валерий уже занимался Наташей.

— Отпусти ее! Я прошу тебя, она будет молчать! — умолял он, извиваясь на полу и проклиная себя за беспечность.

— Обязательно будет молчать, мертвая! — улыбнулся художник и заклеил Олегу рот. — Я вас не буду потрошить, это уже перебор. Вы просто исчезнете, яма в лесу и негашеная известь помогут мне в этом. Проще, конечно, было бы вас утопить — река рядом, но ведь всплывете! Ты вон какой здоровенный, не меньше двух чугунных батарей понадобится. А где их взять?

— Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! — бормотала Вероника, стоя у стены.

— Любимая, все это пустяки, — сказал художник. — Главное, мы вместе. И будем вместе всегда!

— Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!

— Поехали, малыш! — Валерий схватил Олега за ноги и поволок к двери. — Твоя подружка будет полегче.

Он стащил Олега вниз по крутым ступеням, и от множества ударов у того помутилось в голове. Лента, закрывающая рот, стягивала кожу, мешала дышать. Возле «октавии» Олега приткнулась темно-синяя «четверка». Художник завозился, раскладывая задние сиденья.

Ночную тишину не нарушал ни один посторонний звук, и надежда Олега на чудо — приезд Архангельских, освобождение — растаяла окончательно.

Валерий открыл багажник и, собрав все свои силы, затащил туда Олега.

— Тяжелый! — пожаловался он и накинул на него старое, пыльное, колючее одеяло, под которым стало еще труднее дышать. Олег заворочался, пытаясь его скинуть.

— Какой ты неугомонный! — пожурил его художник. — Ты меня вынуждаешь! Сейчас принесу целлофан и молоток — это тебя успокоит. Ничего личного, все только ради дела!

Олег услышал удаляющиеся шаги. Говорят, перед смертью вспоминают всю свою жизнь, о чем-то сожалеют, хотят повернуть время вспять. Олег ничего не вспоминал — он хотел жить и яростно вертелся, имея шансов на освобождение не больше, чем червяк на крючке.

— Ва-ле-ра! Ва-ле-ра! — скандировали, беснуясь, трибуны стадиона, когда он, обманув защитника, вышел один на один с вратарем, имея реальный шанс забить гол… Но обычно сон на этом заканчивался, чтобы вернуться через годы.

Возможно, Валерий Витович действительно мог стать известным футболистом, как ему пророчили друзья и знакомые, ведь он, учась в восьмом классе, уже играл в дублирующем составе сборной… Если бы не одно досадное происшествие.

В то утро все складывалось так, чтобы помешать ему пойти с друзьями кататься на лыжах в Голосеево: сначала он чуть не проспал, потом еле нашел лыжные ботинки, отказался от заманчивого предложения отца проехаться, сидя за рулем, на стареньком «москвиче» по периметру гаражного кооператива в обмен на помощь в ремонте того же «москвича». Нельзя сказать, что Валерий был любителем лыжных прогулок, — это была всего лишь вторая, причем на чужих лыжах, так как своих у него не было.

— Кто не проедет Кумпол три раза, тот трус! — объявил Венька, лидер их компании, обладатель смешной фамилии Веников.

Кумполом назывался очень крутой склон высокого холма, и чтобы покорить его, требовалось искусство горнолыжника, умеющего маневрировать, гася скорость на поворотах. В самом конце смельчака ожидала «братская могила» — подобие трамплина высотой чуть больше метра, а дальше — обледеневшие кочки, словно наждак, и спуск на лед озера. «Братская могила» славилась множеством поломанных лыж и ног.

Венька тут же продемонстрировал свое мастерство — умело и красиво спустился по Кумполу, пролетел с «братской могилы» метра два в воздухе и завершил триумф эффектным приземлением с разворотом на 90 градусов уже на льду озера. Валера, до сих пор успешно боровшийся с Венькой за лидерство, чему способствовала его слава футболиста, решил сразу же последовать его примеру, но уже на середине Кумпола, не справившись с управлением, полетел вверх тормашками на сумасшедшей скорости, вызвав взрыв смеха. А что для кумира всей школы и двора может быть страшнее, чем слететь с пьедестала и вызвать смех?