Джонатан Мэйберри - Адвокат дьявола (ЛП)

отпустили ее, и она побежала в ванную, захлопнула за собой дверь. Она сорвала кофту,

чтобы увидеть, как сильно ее ранило.

Вот. Красное пятно, яркое, как от свежего ожога, в форме вспыхнувшей звезды, лучи

тянулись в стороны. Она, казалось, пульсировала жаром, светом, болью.

А потом угасла, пропала, забирая с собой ощущения, следы обожженной плоти.

Осталась только гладкая кожа.

Дана стояла там, прижавшись бедрами к рукомойнику, она склонялась к зеркалу,

чтобы рассмотреть кожу.

Ничего.

Дана прижалась к стене ванной. Она съехала и сжалась там, дрожа.

– Что это? – спросила она у пустой комнаты.

Никто ей не ответил.

Она долго поднималась на ноги, хватаясь за рукомойник и ручку двери. Она умыла

лицо, пошла, шатаясь, в спальню и упала для молитвы. Но слова молитв казались ей

неправильными, неуклюжими.

Дана забралась в кровать и молила бога, вселенную, кого–нибудь дать ей поспать без

снов. Даже без хороших. Только тьма и умиротворение.

И она уснула.

Но сон снова был. В этот раз ей снилось, что она мертва. Что она умерла во сне. Ей

снилось, что она парила как пылинка в неподвижном воздухе спальни, смотрела с

беспомощным ужасом, как мама пришла будить ее. Стоны вырывались из груди матери,

когда ее пальцы коснулись холодной плоти дочери, и звуки было невероятно жуткими.

Когда Дана проснулась в прохладе через пару минут после рассвета, она задыхалась,

ощущая себя слабой и истощенной.

– Боже, – выдохнула она. – О боже.

ГЛАВА 30

Дом Скалли

4 апреля, 6:07

– Ты как мертвая, – сказала Мелисса, когда Дана пришла на кухню.

Они были вдвоем. Папа поздно пришел и еще спал, бабушка дремала в кресле в

гостиной, а мама пила чай на заднем дворе. Так она делала, чтобы побыть одной. Утро в

доме Скалли было холодным и тихим.

– Спасибо, – буркнула Дана, взяла нож, чтобы разрезать рогалик. Лезвие отразило ее,

на миг Дана замерла и смотрела на свое лицо. Мелисса была права, она выглядела

кошмарно.

– Снова сны? – спросила Мелисса.

Дана отводила взгляд.

– Вроде того.

– Видение? – спросила сестра, оторвавшись от комикса в газете.

– Нет, – Дана не хотела описывать те сны. – Просто сны. Не хочу вспоминать. Кофе

есть?

– Ты же его ненавидишь.

– Мне нужно немного.

Мелисса встала и заварила чайник. Дана налила в кофе немного сливой и пила. Они

сидели в мрачной тишине, пока ели. Бабушка прошла и села, улыбаясь.

– О, привет, Маргарет, – сказала она Мелиссе. – Кто твоя подружка?

Они не исправляли ее. Девушки поцеловали ее, собрали вещи и пошли в школу.

Они не видели, как раздвинулись шторы в спальне на втором этаже. Они не видели,

что отец провожал их взглядом.

* * *

Дейв и Эйлин снова столкнулись с ними, и в школу они шли все вместе. Судя по

яркой улыбке Дейва Мелиссе, Дана поняла, что столкновение было запланировано. Дейв

улыбался Мелиссе ярче апрельского солнца.

– Красивая блузка, – сказал он.

Мелисса поправила блузку, что была почти прозрачной, спасал только узор из

полевых цветов. Она была с большим вырезом, и у Мелиссы была помада нового цвета.

– Спасибо, – сказала она. – Просто надела первую попавшуюся вещь.

Она полчаса выбирала блузку и тесные джинсы, всем было ясно, что эту встречу она

предвкушала. Особенно если учесть, что было не тепло, она явно мерзла. Эйлин поймала

взгляд Даны, они отвернулись, скрывая улыбки.

– Люблю сокращенные дни, – сказал Дейв, – но жаль, что это из–за проводов.

Кошмар. И некоторым разрешили завтра пропустить школу из–за похорон Мейси.

Эйлин огляделась.

– Вы идете?

– Нет, – сказала Мелисса. – Я не хожу на похороны.

Эйлин посмотрела на нее.

– Потому что ты ее не знала?

– Нет, потому что смерть означает перерождение, а не толпу людей, глядящих на

труп в гробу. Это жутко.

Никто ничего не сказал, тишина окутывала их почти все время пути по улице.

Они перешли дорогу и увидели Карен и ее подругу Энджи. Девушки замерли и

смотрели на Дану нечитаемыми взглядами. Дана рефлекторно кивнула им, через миг

Карен кивнула в ответ. Слов не было, девушки пошли вперед.

– Что это было? – спросил Дейв.

– Кузина Мейси и ее подруга, – сказала Дана. – Мы вчера говорили. Они опечалены.

Они шли в тишине две улицы, а потом Дейв сказал:

– Мы говорили вчера с Этаном Хейлом. Он спрашивал о тебе.

Дана сказала:

– О..? – она пыталась звучать спокойно, но Мелисса и Эйлин пронзили ее взглядами.

Мелисса нахмурилась.

– О чем он спрашивал?

– Пустяки, – сказал Дейв. – Он знал, что я тебя знаю, и хотел узнать о Дане.

– Что он хотел узнать? – не унималась Мелисса.

– Общие вещи. Где вы живете. Что Дана любит. Ну, знаете, книги, фильмы, музыка.

Все такое.

– Ах, – Эйлин понимающе кивнула.

– Ах, – поддакнула Мелисса.

Дана была слишком смущена, чтобы говорить. Одним из минусов рыжих волос было

то, что лицо резко краснело от перемен настроения, она словно была вареным раком.

Ярко–красным и горячим.

– Этан мил, как для ботаника. Что ты ему сказал? – спросила, заинтересовавшись,

Мелисса.

Дейв пожал плечами.

– Я знаю лишь, что она любит учиться.

Дана ускорила шаги, словно могла убежать от румянца.

– Эй, – сказал Дейв, когда они добрались до школы. – Смотрите на них.

Две машины из отделения шерифа и несколько офицеров в форме тесно обступили

директора, мистера Штернхольца, и главного охранника школы, чье имя Дана не знала, но

все ученики звали его Текс.

– Я слышала, они хотят внедрить скрытых офицеров в ФСК, – сказала Эйлин.

– Точно, – сказал Дейв, – потому что мы стали злодеями.

– Из–за Мейси, – возразила Эйлин, – и других подростков. Может, проблема все–

таки есть.

– Возможно, – тихо сказала Дана. – И я не думаю, что дело в наркотиках.

ГЛАВА 31

Высшая региональная школа ФСК

7:21

Водитель Герлака стучал пальцами по вершине руля.

– Она вас видела, кстати, – сказал он.

Агент Герлак рылся в бардачке в поисках пачки жвачки. Там уже была дюжина, но

большая часть была пустой. Он не выбрасывал мусор в окно. Отпечатки. Он нашел

последнюю целую пачку за журналами о его пистолете.

– Знаю, – сказал он.

– Это проблема?

Герлак развернул пластинку и согнул, чтобы проверить свежесть. Ломкая и

несвежая. Он вздохнул, но сунул пластинку в рот.

– Мое лицо не запоминается, – сказал он.

– Уверены? – спросил водитель. – Я читал о ней. Она умная. Юная, но умная.

Герлак жевал жвачку и не отвечал.

Последние ученики вошли в школу, все вокруг окутала фальшивая тишина, словно

никого не было.