Джонатан Мэйберри - Адвокат дьявола (ЛП)

подойти к твоим видениям, и тебе стоит считать это строгим предупреждением. Она

такова: «Если ты долго смотришь в бездну, бездна тоже смотрит в тебя». Ты понимаешь

это?

Лицо Даны сковал лед.

– Боже…

– Что это значит? – осведомился Этан.

– Это значит, сынок, – сказал Луч, – что, пока Дана узнает об ангеле больше, он

узнает и о ней.

– О, нет! – воскликнула Дана.

– Да. И, поскольку ангел, как я вижу, очень сильный медиум, он может многое о тебе

знать, Дана. Может, и о тебе, Этан. Он явно знает, кто вы, ваши имена, вашу школу,

может, ваши дома. Я не удивлюсь, если он уже планирует, как придет за тобой. Не

ошибись, ему придется прийти за тобой, ведь ты для него опасна.

Казалось, в тишину погрузился весь магазин. Дана слышала только бешеное биение

своего сердца.

Луч все еще улыбался.

– Я тебя перепугал, – сказал он, – так что я расскажу, как нам это исправить.

– А мы можем? – прохрипел Этан. – Разве уже не поздно?

– Есть другое выражение, которое мне нравится, – сказал Луч. – «Пока живу,

надеюсь».

– Что мы можем сделать? – взмолилась Дана.

– Ты? Пока что ничего. Сидеть дома. Ни с кем не говорить об этом. Я хорошо

известен в Крейгере. Даже был в программах. Все знают, какой я, как им кажется. Они

знают, что я – известный медиум, – Луч пожал плечами. – Я даже помогал пару раз

шерифу с поиском пропавших. И тела пропавших детей были найдены. Семьи могли хоть

похоронить их. Это значит, что у меня есть связи с шерифом и полицией штата. Может, я

тихо смогу поведать им об этом.

– Сможете?

Луч поджал губы, отодвинувшись.

– Мне нужно подумать, как лучше сделать это. Нужно сделать так, чтобы не

раскрыть ваше участие.

Этан кивнул.

– О, пожалуйста, – сказала Дана.

– А пока что, – сказал Луч, – вам нужно перестать искать информацию. Не

заглядывать в папки дяди Фрэнка. Ни с кем об этом не говорить. Дана, если будет новое

видение, приди и поговори со мной. Я хочу, чтобы вы держались в стороне от этого.

– А ангел? – спросил Этан. – Если вы правы, и он знает о ней, как нам уберечь Дану?

Луч кивнул.

– Хороший вопрос. Дана, нужно быть осторожной. Больше не ходи ночью одна.

Больше никаких занятий джуджутсу. Больше никаких поздних визитов. Не ходи в

темноте. Одна не ходи. Ты сможешь?

Дана невольно посмотрела на Этана.

– Я…

– Дана? – сказал Луч с предупреждением в голосе. – Ты умная. Будь умной. А Этан

будет джентльменом. Если Дана захочет тебя видеть, приди к ней домой. Не позволяй ей

ходить ночью одной.

Этан побледнел.

– Да, сэр.

Луч кивнул и протянул к ним руки. Они замешкались и обхватили его ладони. Его

кожа была очень горячей.

– Мы справимся, – сказал Луч. – Обещаю. Дайте мне все исправить.

Тень упала на стол, пришла Коринда.

– О! Я не видела вас. Я так была занята, что вы прошмыгнули мимо. Все хорошо,

Дана?

– Да, – сказала Дана, сжав руку Луча. – Похоже на то.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

КРАСНАЯ ЭРА

«Коварство демонов не сравнить с предательством ангела»

— Бренна Йофанофф

ГЛАВА 63

Крейгер, Мэриленд

17:11

Этан и Дана стояли на улице, держались за руки и дрожали. Они словно

вибрировали.

– Это было… – начал Этан, но замолчал, не зная, как закончить.

– Странно? – предположила Дана.

– Больше. Странно, страшно, запутанно. У меня не хватит эпитетов.

– С Лучом немного сложно, да, – сказала она.

– Немного? – Этан покачал головой. – Ох и план у него. Уже хочу рассказать об этом

ребятам из клуба науки.

– Ты смеешься над ним? – осведомилась Дана.

– Нет. Но если все про эту новую эру реально, то в этом должна быть хоть часть

науки. Тиса, Джерри и Сильвия думают, что это все связано с медиумами. Должен

признать, я все еще не определился, во что верю. Я доверяю тебе, Дана, но мне сложно все

это принять. Я хочу поговорить с ребятами из клуба науки. Может, мы поймем, как

связать это во что–то, что мы можем… не знаю… измерить? Изучить? Понять?

Дана молчала минуту.

– И все же, – сказала она, – лучше, когда Луч на нашей стороне.

Этан кивнул.

– Нам потребуется вся возможная помощь.

Они зашагали. Он жил ближе к главной улице, а ее дом был на относительно прямой

линии в нескольких улицах за его домом. Солнце клонилось к закату, унося за собой

тепло дня. Ветер пах морской водой. Деревья по бокам улицы были полны шумных птиц.

Вороны и грачи заглушали всех, их черные крылья блестели, черные глаза были

внимательными и настороже.

– Что теперь? – спросил Этан, они прошли пару переходов. – Мы будем делать вид,

что не вовлечены в это?

– Так сказал Луч.

– И мы можем?

– А разве не можем? – парировала Дана.

Этан скривился.

– Но как мы можем? Мы часть этого. Это наше.

Она остановилась и повернулась к нему.

– Не в гордости дело, Этан.

– Я не это имел в виду.

– Тогда что?

Он долго не отвечал, и Дана уставилась на него.

– Ты серьезно? Ты хочешь присвоить себе открытие? – осведомилась она. – Это так,

да? Все в твоем желании быть судмедэкспертом. Ты хочешь разгадать большое дело.

– Нет, – сказал он, но в его тоне не хватало нажима. – Мы разгадали это вместе.

– Мы? – парировала она. – Припоминаю, что это моя теория отсылок к религии

помогла все понять.

Этан скривился.

– Теперь ты себе присваиваешь дело. Тогда не надо обвинять меня и говорить, что

это все в моем желании быть судмедэкспертом, когда сама ведешь себя как великий

детектив, раскрывший дело.

– Я его и раскрыла, – прокричала она.

– Потому что я показал тебе папки дел, Дана. Не забывай, что я рисковал с этим.

– Будто я не рискую всякий раз, когда закрываю глаза, – сказала Дана. – Будто я не

рискую, выходя утром за дверь.

– Я не говорил, что это не так.

– О, – сказала она, – но ты рисковал больше, да?

– Я так тоже не говорил, – возразил Этан, его голос тоже стал выше. Птицы вопили

на них с деревьев, но они не замечали. – Я хочу знать, почему нам стоит отгородиться от

этого.

– Потому что нас могут посадить лет до восьмидесяти, – рявкнула она. – Ты сам так

говорил. Ты думаешь, кто–то поверит в улики того, кто украл дела у своего дяди?

– Эй, я не воровал. Я вернул в таком же виде, в каком нашел.

– Будто кого–то будет интересовать эта разница.

– А тебя папа не накажет? – сказал Этан. – Насколько я слышал, он жестокий.

– Не смей говорить о моем отце.

– Я просто…

– Нет. Не говори о нем. И о моей семье вообще. Ты не знаешь ни его, ни нас.