Денис Филонов - Жалкие создания

«Неужели заблудился?» – подумал я, ощущая нежный ветерок, гуляющий по коже. Яркая вспышка молнии прорезала черное небо. Что-то заставило меня обратить внимание на один домик, стоявший в конце переулка. Он разительно отличался от остальных, расположившихся поодаль от него. На манер старинных английских фермеров, с круглым чердачным оконцем и овальной красной дверью, к которой была проложена вымощенная крупным булыжником дорога. Строение выглядело слишком далеким от современности и сразу привлекало к себе внимание необыкновенной конструкцией. Деревянная крыша напоминала по форме колпак. Никогда в жизни не видел ничего подобного и в голове моментально возник рисунок из проклятой книги. Из установленной на крыше домика трубы шел густой дым, поднимавшийся в небо и плавно рассеивающийся в его темных объятиях. Дыхание участилось, когда в окне загорелся огонек и ветер усилился, словно подгоняя меня ко-встречи с хозяином причудливой лачуги. Неуверенно я направился вперед, в надежде разобраться и раз и навсегда положить конец этой истории, от которой начал сходить с ума, раз вижу то, что не должно быть на самом деле. Здания склонились над улицей, и вглядываясь в вывески, я пытался определить, где нахожусь. Но все было тщетно. Названия казались абсолютно бессмысленными, пока я не достиг крайнего здания и не прочел последнее предложение, которое помогло мне связать все воедино.

«Sanguine Amon», «Dilexit nocte», «Sanguine Amon», «Sanguine Daimonts», «Sanguine Diaverntum», «Lavabo in tenebris lumen rectis sanguine».

Это было колдовское заклинание, о котором я когда-то вычитал в одной из ветхих рукописей, хранящихся в университетской библиотеке. Тело охватила невольная дрожь, а я продолжал стоять, как вкопанный и рассматривать невинную вывеску, на которой была выведена дьявольская надпись.

– Какого черта...

Первые капли дождя упали перед самым моим носом. Нужно было немедленно где-нибудь укрыться, и я, спрятав руки в карманы куртки, поплелся к домику в конце улицы, по пути прокручивая в голове заклинание.

Согнув руку в кулак, постучал в дверь и стал ждать. После не долгой паузы, послышались тяжелые шаги, щелчок засова, а затем дверь с дребезжанием отворилась. На пороге стоял сутулый коренастый старичок, с длинной серой бородкой, острым носом и густыми кустистыми бровями. Также я не мог не заметить заостренных ушей и большой мерзкой бородавки, красовавшейся точно на левой щеке. Одеждой ему служила красная рубашка, поверх которой был надет зеленый шерстяной костюм, на голове шляпа, из под которой пробивались черные лохматые волосы.

– Что-то случилось, мальчик? – вопросил он низким, хриплым, студенистым голосом.

– Эмм... извините, что потревожил. Я заблудился, а на улице идет дождь и...

– Входи, конечно, входи. Погода нынче жуткая, кажется, намечается буря, – сказал старик, запирая за мной дверь. Он, ковыляя, направился к горевшему камину. Я снял куртку и повесил ее на стоявшую рядом вешалку.

Комната, где я оказался, выглядела удивительно чистой и гармоничной, словно каждая вещь лежала на своем месте, и не было ничего лишнего, что могло бы помешать идеально созданной атмосфере уюта и умиротворения. Постеленный на полу красный коврик расшитый узорами вел к обеденному круглому столу. Огонь тихо потрескивал в камине, рядом с которым находилась кресло-качалка. Прямо напротив стола, на стене висела искусственная голова оленя. В заднем углу комнаты я увидел тяжеленный старинный сундук, и в голове почему-то возникла мысль, что в нем полно несметных сокровищ и драгоценных реликвий, но не монеты – нечто более ценное. Слева находилась поворотная лестница с забежными ступенями, следовавшими на чердак.

Несмотря на мирную обстановку, сложившуюся в домике у старика, я чувствовал неизвестную тревогу и страх. Сумрачное помещение освещал лишь камин и четыре свечи, стоявшие на темном дубовом шкафу.

«Пережду дождь и сразу уйду. Ни минуты дольше не останусь», – подумал я.

От этих мыслей мне стало гораздо легче. Но только на секунду.

Старик взял в руку кочергу и поворошил угли в камине.

– Садись за стол, мальчик, скоро будем ужинать, – повелительным тоном бросил старик. Я прошел к столу и сел на один из поскрипывающих стульев с деревянными подлокотниками. – Как тебя зовут? – спросил он, не оборачиваясь.

– Денис... а вас?

Он еще немного повозился с камином, потом медленно положил кочергу на место и повернулся ко мне.

– Я есть сущий. – Старик мерзко ухмыльнулся, оскалив несколько выпирающих острых зубов.

– Ну, класс, – пробубнил я себе под нос, ощущая смертный ужас от взгляда старика, освещаемого неровными бликами огня. Смеясь, он прошел к плите, на которой стоял чайник, снова вставая ко мне спиной.

– Скажи, Денис, ты крещеный? – неожиданно задал вопрос старик, замерев на месте, словно в ожидании ответа.

– Д-да, – неуверенно ответил я, пожалев о том, что вообще решил заглянуть в этот чертов дом. Старик резко повернулся ко мне с перекошенным от злости лицом, выпученными глазами, держа в руках горячий чайник, и дико вскричал:

– Зачем же ты занимаешься этими делами, мальчик!? Почему так старательно ищешь нас!? Разве тебе не говорили, что любопытство карается болью?!

– Я... я вас не понимаю. Что вы имеете в виду? Кто вы такой? – глядя расширенными глазами на чайник, из носика которого поднимался пар, я как можно сильнее прижался к спинке стула. Старик коварно улыбнулся, не отвечая на мой вопрос. Он налил в обе чашки горячий чай и присел на другой стул.

– Детские души так наивны и чисты. С возрастом вы становитесь только хуже, лезете, куда не надо, точно свиньи ныряете в грязь, даже завлекать вас не нужно. Вы сами идете, сами находите дорогу из черепов и пополняете ее своим черепом. Хочешь, я покажу тебе кое-что, а потом попьем чай. – Старик сомкнул ладони вместе. Я в отчаянии посмотрел в сторону входной двери.

– Тебе еще рано уходить, - словно прочитав мои мысли, сказал он. – Ты еще не увидел самого интересного.

– Что не увидел? – с опаской спросил я, тяжело сглотнув. Глаза нервно искали подручные средства для защиты или другие варианты отступления, но их просто не существовало. Старик зловеще ухмыльнулся, указав костлявым волосатым пальцем в центр стола, где лежало серебряное блюдо.

– Смотри.

Поначалу я видел только свое отражение, но постепенно дно тарелки стало искажаться, приобретая форму человеческих лиц, в свете полыхающего пламени. Картинка сменилась на довольно знакомую мне комнату, в которой на кровати лежал молодой парень, потягивающий банку пива. Он беззаботно листал спортивный журнал и не подозревал о том, что кто-то следит за ним, продолжая свое увлечение, иногда прерывался, чтобы проверить время на настенных часах. Я не верил своим глазам, старик же с довольным прищуром наблюдал за моей реакцией, потешаясь, как ребенок.