Алексей Большаков - Страстные приключения Изгоя

— А это означает неопределенный, но продолжительный срок. И я думаю это связано с космическим вторжением и последующей оккупацией планеты Земля. И в данной книге я излагаю свои видения будущего человечества!

Дуля хотел что-то брякнуть, но босая нога смазливого мальчишки наступила на обломок проволоки. Подросток ойкнул, а крашенная рыжуха стала доставать из пятки обломок.

Шамай с печальным тоном заметил:

— Да не очень хорошая примета, когда шут начинает хромать.

Дуля остроумно заметил:

— Лучше хромающий шут, чем спотыкающийся король!

Шамай согласился с улыбкой:

— Да королю не предстало спотыкаться. Но и шут должен следить за языком. Ибо ничто так не укорачивает жизнь, как длинный язык!

Дуля хихикнул заметив:

— Так все равно этот год последний. — И шут снова пропел. — Роковой год — можете мне не верить… Тысяча девятьсот девяносто девять! Дьявол повернет золотыми рогами, три девятки к верху ногами!

Шамай серьезно заметил:

— Одно дело войти в новый мир проклятым и униженным, другое дело возвышенным и сильным. Те кто примет наше учение перейдут, не познав смерти на огромную планету. Точнее в новую вселенную, где каждый будет иметь собственную большую планету с рабами, гаремами и дворцами. Размеры этой планеты равны пятидесяти тысячам годам пешего хода. — Шамай дико вращая глазами, бурно говорил, буквально захлебываясь. — А на это планете настоящий рай. Вечное лето, алмазные дворцы, всегда сладкие и вкусные фрукты. Все рабы вечно юные и красивые, без неприятных запахов. Там фонтаны брызгают на сотни километров в высоту. И текут реки из меда, сгущенного молока, сладкого вина от которого не бывает похмелья. Там полный набор аттракционов и разнообразнейших развлечений. Там множество удовольствий и наслаждений. Все что только может представить человеческое воображение и множество всего что и представить нельзя.

Шут Дуля прочирикал:

— Все невозможно возможно знаю точно, не только поступать в дурдом заочно!

Нефритовый стержень Эдуарда изверг сладкой манки. Черноволосая, облизывалась и охала от удовольствия. Она красивая чертовка, но её похотливость слишком уж противоестественная. Впрочем, если вспомнить рыжую? Та еще круче была!

Шамай видя, что Эдик расслабился, естественная реакция мужчины на извержение вулкана, подошел к нему и спросил:

— Хочешь посетить наше собрание?

Эдуард смущаясь, ответил:

— Я бы хотел бы поговорить с профессором Алексей Викторовичем…

Шамай обрадовался и даже подскочил:

— Так и пойдем к нему! Я люблю умных и интеллектуальных людей!

Эдик растерялся, и промямлил:

— Но, видишь ли, мы можем большой толпой смутить профессора…

Шамай отмахнулся и взял молодого мужчину под руку:

— Не дури! Профессор будет только рад познакомиться с таким гением, как я!

Эдуард, опасаясь вызвать бурную реакцию психа, согласился:

— Ну ладно, пойдем!

Шамай по дороге включил ноутбук и, снова прошла интересная космическая история.

На другом краю мега-галактического скопления армада из миллионов разнотипных звездолетов продолжала стремительное скольжение в гиперпространственном туннеле.

Фундаментальной прорывной силой обладали массивные каплеобразные линкоры — корабли с колоссальной ударной мощью орудий, многослойной матричной защитой, безусловно, главный козырь всех сражений.

Другие более мелкие звездолеты имели обтекаемые, но максимально хищные формы, в том числе с целью уже одним своим видом внушать трепет противнику, заставлять проиграть еще до начала боя.

Десятипорядковый межпространственный смерч резко ускорил движение, вселенная вокруг этой чудовищной эскадры как бы перестала существовать. Получивший звание временного офицера недавний преступник и раб Барс Фраскандэр проводил ознакомление со своим боевым подразделением. Под его руководство было отдано группа из 32 юлингов солдат входящих в корпус ЗПР — Звездно-пространственной разведки.

В составе подразделения было 16 истребителей-шпионов «Нейтрино»-18, это умеющие маскироваться машины последнего поколения, почти неуловимые для самых чутких приборов и способные на довольно большие самостоятельные межпространственные перемещения. Даже самой название нейтрино, частица ставшая символом неуловимости.

Естественно и арсенал оружия и оснащение оказались самого последнего поколения из массовых систем вооружений. Барс по возрасту еще подросток 18 циклов, а по репутации грозный звездный терминатор, почти легенда великого космоса, неспешно прошелся вдоль выстроивших бойцов. Это были юлинги, только что вышедшие из числа мини-солдат, но уже успевшие полностью освоить полноценную программу космических сражений и планетарных баталий.

В Стэлзанате обучают воевать, когда зародыш созревает с кибернетическом инкубаторе, боевая подготовка от виртуальной, до реальных учений и спаррингов протекает с самого рождения.

Нет гражданского населения — все стэлзаны служат в армии, отличаются только рода войск. Военно-промышленный комплекс, науку, инфраструктуру обслуживают специальные экономические подразделения.

Все солдаты были даже младше командира, может для избежания лишнего напряжения. Ведь нелегко стэлзану подчиниться рабу-человеку да еще, если он сверх того младше по возрасту. Воины стояли смирно, неподвижные, без внешнего проявления эмоций, словно биороботы. Все мускулистые, очень рельефные включая девчонок, красивые, с идеальной симметрией лиц. Напоминают земных подростков, которые могли бы стать эталонами для нацистских плакатов Гитлер-югента.

Фраскандэр бросал волчьи взгляды, чутье и инструктаж подсказывали, что лучше сразу заарканить дракона, закрутить гайки.

— Слушайте меня внимательно солдаты-юлинги. Я ваш командир и требую тотальной дисциплины, абсолютного подчинения, последствия неподчинения ликвидация или физическое воздействие соразмерно проступку и уставу. А устав гласит?

— В условиях тотальной войны, командир решает все!

Дружным хором гаркнули юлинги. Они все понимают, умение сражаться и беспрекословно выполнять приказы командования закладываются с рождения.

Принципы ведения военных действий и морали в армии Стэлзаната были задействованы на логике. Практическая целесообразность, максимальное уничтожение противника с минимальными потерями. В частности боец должен жертвовать своей жизнью ради спасения иного бойца, только в том случае если другой боец представлял большую ценность. То есть здесь решала математика, довольно сложная система подсчета различных коэффициентов. Тут даже звание играло не ключевую роль. Точно также как ценилось выживаемость, если это конечно не связано с потерей более, ценного, чем сам солдат.