Сергей Зюзин - Мертвецы из инета. Книга первая. Мёртвая бабка

Часто-часто заморгав, тот только-то и смог, что открыть рот, словно пытаясь что-то сказать, и… Больше ничего не успел. Через пару секунд он обессиленно уронил голову на грудь, одновременно обмякнув всем телом и безвольно повиснув на руке, которую бабка сразу не отпустила. Пол под его ногами вмиг забрызгало сбегавшей по торчавшему из груди клинку тёмно-красными струйками кровью, а его лицо прямо на глазах сделалось бледным, как мел…

–

Па-а-па-а!!! – неистово закричала Оксана, бросаясь к уже бездыханному папиному телу.

–

Оле-ег!!! – едва ли не перекрывая крик Оксаны, раздался и полный горя вопль её мамы.

При этом, едва сумев сама не потерять голову от только что свалившегося на неё с дочерью горя, она бросилась вслед за Оксаной и успела обхватить её руками за талию. Нельзя было её пустить к кровожадной мёртвой старухе, которая, уже вытащив клинок из папиной груди и отпустив его руку, как раз поднимала на них свой кошмарный взгляд. С трудом удерживая с горьким плачем вырывавшуюся Оксану, мама стала оттаскивать её к распахнутому окну. Отчаянно сопротивляясь, дочка даже несколько раз до крови её укусила. Только мама боли словно и не почувствовала.

–

Мама! Мама! Пусти! Что ты делаешь, мама?! Ты разве не видишь, что папе нужно помочь? – сквозь слёзы всё кричала и кричала убитая горем Оксана, всё вырываясь и вырываясь из маминых рук.

А ужасная бабка уже двинулась к ним, перешагивая через лежавшего на полу в луже крови мёртвого Оксаниного папу и всё так же сжимая в руке окровавленную саблю. Её, как она сама почти только что выразилась, «новые друзья» с кровожадными, похожими на рычание, возгласами толкали её сзади и даже пытались обойти, тоже желая поскорее добраться до почти обезумевших от горя и ужаса Оксаны и её мамы. И тогда старая покойница резко к ним обернулась и даже немного наклонилась навстречу:

–

Они мои! Я заберу их к нам, только я!!!

Времени для бегства у мамы с дочерью добавилось ещё несколько секунд. Однако, Оксанина истерика делала это почти бесполезным.

–

Да успокойся же ты наконец!!! – в отчаянии закричала мама, тут же изо всех сил залепив дочери пощёчину.

И это сработало. Оксана затихла. Молча, теперь даже не всхлипывая, и при этом очень удивлённо, она уставилась на мать. Мама, её, так ударить? По лицу?!

Ничего объяснять было некогда. С ловкостью легкоатлета мама вскочила на подоконник, несмотря на то, что дублёнка заметно затрудняла движения, и ухватилась руками за самодельный канат.

–

Лезь за мной. Живо! – только и проговорила она ошеломлённой дочери, тут же сама начав рискованный спуск за окно.

Мама соскользнула за него по канату, как заправский каскадёр. И откуда только взялись сила и цепкость в этих хрупких женских руках! Снизу, от окна квартиры этажом ниже, почти сразу послышался звон разбиваемого стекла. Вот почему мама полезла первой. Нужно было «проложить» дорогу дочери.

Тут к оставшейся у окна одной Оксане снова повернулась мёртвая бабка. Увидев это, её бедная внучка, всё так же плача, в мгновенье ока взобралась на подоконник, и тогда ужасная старуха, вытянув перед собой свои жуткие руки, с яростным хриплым воплем ринулась к ней! Отчаянно завизжав, Оксана тут же бросилась спускаться вслед за мамой, и это получилось у неё настолько стремительно, что она успела улизнуть от навалившейся почти в тот же миг на окно мёртвой старухи. Вскоре этажом ниже её подхватили заботливые мамины руки и она спрыгнула на пол расположенной ниже квартиры.

–

Бежим! Быстро! – прокричала мама. – Мёртвая сволочь наверняка полезет следом!

Сверху, словно подтверждая её слова, уже слышались какие-то звуки, а висевший за окном канат, по которому они только что спустились, начал характерно дёргаться. Выглянув наружу, мама увидела, что к ним и впрямь по их самодельному канату начинала спускаться та самая «мёртвая сволочь». Она уже свесила вниз ноги и теперь сползала по отливу окна на своём изрешечённом пулями животе. Вот-вот её нужно было ждать там, где всё ещё оставались мама и Оксана.

Отпрянув от окна, мама схватила дочку за руку.

–

Бабка уже лезет! – закричала она так, будто Оксана была глухая. – Бежим!

Рванув с места, она потащила дочь к входной двери. Здесь им повезло – замок на ней оказался таким, что его можно было отомкнуть изнутри без ключа. Спешно это проделав, мама вытащила Оксану из квартиры и сломя голову рванулась с ней к лифту.

Последний оказался не занят и сразу же тронулся к ним. Судя по звуку, откуда-то снизу. То недолгое время, пока он поднимался, маме Оксаны показалось вечностью. Наконец, автоматическая дверь услужливо распахнулась, и мама с дочерью, – первая всё ещё таща за собой последнюю, – буквально влетели в его кабинку. Мама сразу же стала давить кнопку с цифрой «1», одновременно обернувшись и не отрывая глаз смотря туда, где уже вот-вот должна была показаться гнавшаяся за ними мёртвая бабка. Через какие-то мгновения половинки двери лифта с негромким шумом сомкнулись, и маме показалось, что перед самым их соединением в щель между ними она всё-таки увидела злобную старуху-покойницу. Как бы то ни было, в следующий миг лифт помчал их на первый этаж.

Из глаз Оксаны по-прежнему градом катились слёзы. Она никак не могла поверить, что её любимого папы больше нет. Всё вокруг казалось теперь таким никчёмным, напрочь утратившим смысл своего существования…

Когда лифт остановился, мама едва дождалась открытия его автоматической двери, после чего сразу же потащила дочь к выходу на улицу. Она, хоть и была сама в глубочайшем шоке ото всего только что случившегося, смогла не потерять головы. Ей просто было нельзя. Нужно было спасаться самой и, самое главное, спасать дочь…

Глава 12

НА ДАЧУ

В метро успокоиться никак не получалось. Хоть мёртвая старуха уже и осталась где-то там, позади… Нервы по-прежнему были натянуты до предела, ведь из голов никак не шло, – да разве могло оно тогда из них уйти?! – что их любимого мужа и папы нет в живых. Нет в живых… Осознание ужасной потери, безжалостно душа их слезами, не давало даже нормально дышать, не говоря уж о том, чтобы хоть немного прийти в себя.

Ничего и никого не хотелось ни видеть, ни слышать – ни стен мчащего их по тоннелям подземки вагона, ни грохота его же колёс, ни находившихся в нём немногочисленных попутчиков, ни звучавшего время от времени в его динамиках голоса, объявляющего названия станций… Всё вокруг было безразлично к их горю, никто не понимал, что творилось в те мгновенья в душах у Оксаны и её мамы. Всем и всему вокруг было наплевать…

Однако, как бы то ни было, жить дальше было нужно. А в их случае «жить» прежде всего означало «выжить». И это «выжить» всё настойчивее и настойчивее требовало от них хоть каких-нибудь дальнейших действий.