Александр Варго - Невыживший (сборник)

Самсонов промолчал, не понимая, какое последует продолжение.

– Почему ты не отвечаешь? – насторожилась Наталья.

– Я думал, мы расстались, – проговорил Самсонов.

– Вот об этом я и говорю. Почему мы расстались?

– Вообще-то ты сама ушла. Наверное, искать мужа.

– Отлично знаешь, что не поэтому.

– А почему?

– Мне хотелось развития отношений. А тебя все устраивало.

– Меня и сейчас устраивает. Я не передумал.

– Понимаю. Но я люблю тебя и не хочу расставаться. Просто я… психанула. – Наталья сделала паузу. – Понимаешь?

– Понимаю.

– Я все обдумала и поняла, что лучше буду просто встречаться с тобой, чем… чем без тебя, короче. Вот так! Что скажешь?

– Несколько неожиданно, – проговорил Самсонов. Ему нужно было время, чтобы все обдумать.

– Я понимаю.

– Рано или поздно тебе все равно захочется того, что я дать не смогу.

– Ну, тогда и будет видно. Да и потом, может, через год-другой тебе захочется того же. Может ведь такое быть?

– Может, – нехотя ответил Самсонов. Получалось, Наталья будет ждать, что он передумает. А он в конце концов начнет чувствовать себя виноватым в том, что обманывает ее надежды. – Я тебе позвоню через несколько дней, – сказал он. – Мне нужно разобраться с делами на работе. Я не могу сейчас… решать такие вопросы.

– Конечно, – упавшим голосом проговорила Наталья. – Понятно: работа важнее всего.

Самсонов не стал оправдываться.

– Я думал, ты уехала за границу, – сказал он.

– Нет. Передумала.

– А как же отпуск?

– Не было никакого отпуска, – ответила Наталья после короткой паузы. – Я соврала.

Самсонов помолчал. Он не знал, что чувствовал. Ему действительно нужно было разобраться в себе и все обдумать.

– До скорого, – сказал он.

– Пока, – отозвалась Наталья. – Позвони, я буду ждать.

Самсонов отключился. Сейчас он не имел права отвлекаться от дела: на кону стояла человеческая жизнь. Кроме того, он чувствовал, что не знает, что делать со своей личной жизнью, а обдумывать подобные вещи «на ходу» было не в его правилах.

Самсонов постарался сосредоточиться на работе. Надо было выяснить, какие есть в округе мастерские по изготовлению конской упряжи и конюшни, где делают кнуты. Через некоторое время перед ним лежал список из четырех адресов.

В первом месте ему сказали, что у них есть кнуты из конского волоса, но они не продаются. Это была конюшня одного конного клуба. Самсонов попросил узнать, все ли кнуты на месте, и ему пришлось ждать минут десять, пока собеседник сходил куда-то и вернулся. Оказалось, что все кнуты висят там, где должны.

Во втором месте старшему лейтенанту ответили, что делают кнуты, но только из синтетики, и порекомендовали мастерскую, где точно изготавливают то, что полицейскому нужно. Там Самсонов узнал, что за последнее время было продано по меньшей мере десять кнутов, но кому – неизвестно, потому что, конечно, никто не записывает фамилии покупателей. Только про двоих там могли рассказать, потому что их хорошо знают как постоянных клиентов. Один – тренер по конному спорту, другой – владелец фермы в семидесяти километрах под Питером. Некие Панфилов Лев Игоревич и Брик Андрей Леонидович. Ничего не говорящие полицейскому имена и фамилии, если не считать того, что «Брик» напомнила о Маяковском.

В последнем, четвертом месте Самсонову ответили, что кнутов у них на конюшне полно, однако они либо синтетические, либо из кожаных ремней.

Наверняка были и другие места, где имелись кнуты, но о них полицейский нигде не смог найти информацию.

Получалось, что заняться надо либо первой конюшней, либо мастерской и теми двоими, которые приобрели кнуты. Тренером и фермером. Время, когда они совершили покупки, вполне подходило под картину преступления.

Самсонов решал, с чего начать, когда у него зазвонил телефон. Номер был незнакомый.

– Это Александр Меркальский, – сказал звонивший, когда Самсонов взял трубку. – Помните меня?

– Да, конечно. Вы сын… пострадавшего.

– Я хотел узнать, есть ли новости?

– По поводу чего? – не понял Самсонов.

– Убийства моего отца, – в свою очередь удивился Меркальский.

– Боюсь, произошло недопонимание. Убийством вашего отца занимается другой следователь, Григорий Поленов. Вы его видели, он такой… коренастый, в кожаной куртке.

– А я думал, вы его начальник.

– Нет, я из другого отдела.

Возникла пауза, во время которой сын Меркальского, должно быть, решал, стоит ли спросить, что Самсонов в таком случае вообще делал у них в квартире. Но он не стал. Вместо этого он сказал:

– Значит, Григорий Поленов?

– Да.

– У вас нет его телефона?

– К сожалению, нет. Позвоните в управление.

– Хорошо, спасибо.

Самсонов повесил трубку, и тут же телефон зазвонил снова. Это оказался Башметов. Старший лейтенант поспешно прижал трубку к уху.

– Алло, Пал Петрович, здравствуйте! Вы по поводу ордера?

– Да, Валера. До тебя не дозвониться. Уже раза три набирал, все занято и занято.

– Я разговаривал с сыном Меркальского. Он хотел знать, как продвигается расследование убийства отца.

– А почему он тебе звонил? Кто этим делом занимается?

– Поленов из убойного. Наверное, он не понял, кто из нас ведет дело, ведь мы оба были тогда в их квартире.

– И ты дал ему свой телефон?

– Кажется, нет. Он мог узнать его… у кого-нибудь, – нетерпеливо закончил Самсонов. – Павел Петрович, что с ордером?

– Все в порядке, он у меня. Через полчаса буду в управлении, заберешь.

– Отлично! А может, я сам к вам подъеду?

– Да я уже выехал. Скоро буду.

– Ладно, – нехотя сказал Самсонов. – Я тогда пока позвоню в архив и договорюсь, чтобы там нашли и подготовили к моему приезду документы по усыновлениям.

Повесив трубку, старший лейтенант открыл Интернет, чтобы узнать, как связаться с архивом. Если убийца – один из усыновленных мальчиков, то скоро они узнают, как его зовут. Самсонов не мог взять в толк, как это понял Иртемьев, но, очевидно, что-то в этих документах сразу наводило на правильную мысль. Вот только что?

Полицейскому пришло в голову, что, возможно, он ошибся, и информация, которую он с таким нетерпением ждал, окажется бесполезной. Ведь Иртемьев мог увидеть в документах приюта нечто совершенно иное, никак не связанное с мальчиками. Тогда это будет настоящий провал! Корчакова, конечно, умрет, и ее труп окажется в реке, а ее подруг придется арестовать по подозрению в нападении на Меркальского – в первую очередь, чтобы защитить от маньяка. Самсонов вздохнул: ему не очень-то хотелось поднимать это старое дело, поскольку педофил был ему глубоко несимпатичен. Тем более что теперь он мертв.

Увидев на экране телефон архива, старший лейтенант снял трубку и стал набирать номер. Хоть бы он оказался прав!