Бентли Литтл - Кочегарка

«Честер Уильямс, – подумал Скайлар. – Этого человека зовут Честер Уильямс». Ему сказал об этом старый китаец. Он запомнил это с прошлого раза.

Уильямс взял с верстака длинный нож и с любовью отрезал один из пальцев на кисти. Вытекла тонкая струйка крови.

Скайлар чуть не поперхнулся – его вырвало прямо рядом с тем местом, где он сидел, и это привлекло внимание Уильямса. Бородатый повернулся, и мальчик с ужасом заметил у него эрекцию.

– Не волнуйся, мой сладкий, – сказал мужчина, указывая на Скайлара ножом, с которого капала кровь. – Ты будешь следующим.

А потом Скайлар оказался в темном месте, которое ни на что не было похоже. Он не мог бы сказать, стоит он на земле или плывет в бесконечности, потому что ни подошвы его обуви, ни другие части его тела не ощущали никакого сопротивления. Он вытянул руки вперед и попытался идти, но тьма была такой густой, что мальчик не имел ни малейшего представления, движется ли он вперед, топчется ли на месте или вращается в воздухе. Его органы чувств подсказывали ему, что он не один, но Скайлар не был в этом уверен до тех пор, пока не услышал голос.

– Скайлар, – обратился тот к нему.

Голос не походил на тот, что он уже слышал, на голос китайца-кукловода. В этом голосе было что-то нечеловеческое и змеиное, особенно судя по тому, как он растягивал гласные в его имени.

Скайлар ничего не ответил и попытался уменьшиться в размерах, постарался спрятаться, хотя прекрасно понимал, что эта сущность хорошо видит в темноте и именно сейчас наблюдает за ним.

– Разрушь дом. В этом ключ ко всему.

Слова сопровождались изображениями. Но не только ими. Они сопровождались пониманием. Скайлар понял, что он делает и по каким причинам.

Он увидел перед собой особняк, в который его переместили, и один из секретных подвалов, который, как он теперь знал, был схроном Честера Уильямса. Скайлар слышал, как Ма, бабушка и мисс Финч говорили о Честере Уильямсе и его дневниках, когда думали, что он спит, и помнил, что видел скальп, большие пальцы и другие части тела, когда его перенесли в тайный подвал. Но все это было частью чего-то большего. В этих стенах Честер Уильямс совершил много, очень много преступлений, и, хотя Скайлар и видел какую-то часть из них, он знал, что самые страшные зверства от него скрывают, и за это он был благодарен.

А дом все еще стоял, и его секреты защищались потомками Уильямса – дом был не просто памятником жестокости человека, но и живым хранилищем его мерзких поступков. Сам Уильямс все еще был где-то здесь, и не как призрак, а как сущность, вплетенная в само здание: в его стены, полы и потолки. Именно дом сохранял его живое присутствие, и именно он являлся тем местом, на которое, как цель, была направлена ненависть всех жертв его омерзительных преступлений. Они долго ждали в темноте, подобной той, которая окружает его сейчас, – ждали возможности ответить человеку, который натравливал на них целые толпы; который пытал и убивал их. Теперь же у них появилась своя толпа, целая армия убитых, которые наконец смогли соединиться друг с другом и теперь могли отомстить не только Уильямсу, но и обществу, которое ему попустительствовало.

– Уничтожь дом, – повторил голос, и Скайлар понял, что это позволит остановить старого китайца и его подельников, потому что цель их ненависти будет уничтожена. Ими руководил гнев, который все эти годы поддерживал их дух. Без точки приложения этого гнева их действия теряли смысл и цель и были обречены на фиаско, которое должно было превратить их в обычных мертвецов. Рука мальчика дернулась, когда он вспомнил о нитке, за которую его дергали.

– Но почему я? – спросил Скайлар.

Он не был уверен в ответе. Перед глазами у него появились новые изображения: мать в форме пограничного патруля, стоящая над мертвой семьей, которую она нашла в расщелине в пустыне; группа скрюченных китайских рабочих, давным-давно умерших, в тоннеле (все они были чем-то похожи на семью в расщелине); сам Скайлар, играющий с Карлосом, своим лучшим другом, в Юме; и опять Скайлар, идущий мимо могил матери-дочери. Во всем этом было зашифровано какое-то послание, которое он никак не мог понять.

– Ты был избран, – произнес голос, но мальчик не знал, что это означает в действительности, и подумал, что все свелось к тому, что он оказался в нужное время в нужном месте.

Или не в то время и не в том месте.

– Кто… кто вы? – спросил Скайлар.

В комнате посветлело, и сущность показала себя.

И Скайлар с криком проснулся.

Джолин крепко обнимала своего сына. Ее мать тоже проснулась, словно вырванная из сна первобытным, пронзительным криком ребенка. Джолин была одновременно и испугана, и удивлена выражением на лице матери – это было выражение отчаянной готовности защищать свое чадо. Такой женщины она не знала. Это была не та мать, которая растила ее долгие годы, – хотя это была мать, о которой она всегда мечтала. Впервые в жизни у нее появилась мысль, что, может быть, у ее сына все-таки будет бабушка, которую он заслужил, и что сама она сможет установить настоящие отношения со своей мамой.

Если они смогут все это пережить.

Крики Скайлара перешли во всхлипывания, а она все еще продолжала шептать ему на ухо: «Все хорошо… все в порядке… мамочка рядом…»

Во входную дверь кто-то постучал. Сначала Джолин решила, что это пришла Лесли, но стук повторился. Лесли стучать не станет – у нее есть ключ.

– Кто там? – крикнула Джолин с бьющимся сердцем. Она передала Скайлара матери и вышла в гостиную, разыскивая нож для нарезания мяса, который на всякий случай держала при себе.

– Агент Энтони Салдана, ФБР.

Это был ответ, который она меньше всего ожидала услышать; он настолько не соответствовал ее ожиданиям, что она не сразу смогла ответить.

– Вы Джолин Коннор? – спросил мужчина.

– Да, – ответила она сквозь закрытую дверь и оглянулась на мать, которая смотрела на нее широко открытыми глазами, полными страха. Скайлар прекратил плакать и теперь вытирал слезы – глаза у него были сосредоточенными и настороженными.

– Можно с вами поговорить?

– Начинайте.

– Мне надо поговорить с вами о том, что произошло в особняке Уильямса. Около часа назад я говорил с шефом Таннером, а только что закончил беседовать с вашей подругой Лесли Финч, которая и сказала мне, где я могу вас найти. – Он замолчал. – Вы не могли бы открыть дверь?

Голос явно принадлежал человеку, который привык, что ему подчиняются, и Джолин так и не поняла, была ли это просьба или приказ. Она все еще не могла избавиться от подозрений и не хотела никого впускать, но дрожащими руками повернула замок и выглянула в щель, не снимая дверной цепочки. В руках у мужчины в сером костюме, стоявшего на крыльце, были удостоверение личности и знак сотрудника ФБР. На подъездной дороге у него за спиной стояла черная машина с сидящим в ней водителем. Джолин захотела сказать, что до недавнего времени была служащей Пограничной службы и до какой-то степени коллегой мужчины, но потом решила, что это не важно.