Array Коллектив авторов - Невеста зверя (сборник)

– Я ничего не сказал, потому что это ничего бы не изменило. Старый злыдень сбежал, ферма досталась его дочери, и никто это не собирается оспаривать. Долги бы все равно не исчезли, и Мэри их выплачивает, а как выплатит, станет полноправной хозяйкой фермы, если только захочет.

Макклендон фыркнул, но все же спросил:

– Ну так и что же с ним случилось?

– Сейчас я до этого дойду, – сказал док. Он взял банку и сделал еще один долгий глоток прозрачной жидкости. – Я собирался рассказать об этом мальчикам, но раз уж ты пришел, то наверняка тоже захочешь услышать эту историю, а может быть, и арестовать меня, кто знает.

Собравшиеся – да и мы, мальчишки, – испуганно переглянулись. Неужели наш добрый, честный док Макфиллими собрался признаться в убийстве?

– Я сказал Кригусу: «Я хочу показать тебе кое-что в конюшне». «Что еще?» – раздраженно спросил он. «Ты ведь забил свою лошадь до смерти, – сказал я ему. – Вот я и решил предложить тебе взамен другую лошадь, да не простую». Он хотел, чтобы я привел лошадь к дому, но я не согласился. Тогда он с ворчанием и проклятиями по плелся за мной. Мы зашли в темную конюшню, и я спросил его: «Ты помнишь, какой сегодня день?» «Разумеется, – фыркнул он. – Первое ноября». «Точно, – согласился я. – А знаешь ли ты, что мои предки родом из Ирландии?» – «Ну да, но мне-то что за дело?» – «А дело все в том, что в Ирландии бывают такие парни, которых называют „пука“. Они и вообще ребята хоть куда, а первого ноября у них к тому же просыпается дар ясновидения. Это значит, что пука может заглянуть в будущее и увидеть, как все обернется, а если окажется в настроении, то и с тобой своими знаниями поделится».

Кригус поморгал и спросил наконец: «Ну и что?»

«А то, – говорю. – Хочешь сам услышать предсказание?»

«Так ты, что ли, сам из этих?.. – Я кивнул, а он усмехнулся и говорит: – Ну давай, предскажи мое будущее». А сам прицеливается, готовый, если предсказание ему не понравится, застрелить меня на месте.

Ну я и говорю: «Самая главная хорошая новость – жизнь у твоей дочери удачно сложится. Она выйдет замуж за отличного парня по имени Томас».

И с этими словами док уставился прямо на меня, а Дейви, Чарли и все прочие заулюлюкали и принялись толкать меня под бока, так что пришлось кому-то из взрослых на них прикрикнуть.

– Кригус ухмыльнулся: «Да неужели? Думаешь, мне интересно знать, что случится с этой девчонкой? Ты мне скажи, господин гадатель, что со мной будет?»

«С тобой? По правде говоря, – отвечаю, – будущего для тебя я не вижу никакого».

Док откинулся на сено и продолжал курить со странной улыбкой на лице. Ни к кому в особенности не обращаясь, он добавил:

– И я угадал, правда ведь?

– Но что с ним случилось-то, черт подери? – подступил к нему Макклендон. – Говори, не тяни.

– Я показал ему того непростого коня, как и обещал. Ты, Макклендон, знаешь какого, даже если другие не знают.

– Ну да, я знаю, кто такой пука. Конь из ночных кошмаров, на котором, упаси Бог, прокатиться.

– Точно. Так вот, не успел Кригус и глазом моргнуть, а не то чтобы найти курок на своем дробовике, как я тем конем – раз, и обернулся. Вскинул этого дурня на спину и ускакал с ним к самому холму Шендхилл. Там я три раза топнул по земле, холм расступился, туда я его и сбросил. Он вопил, пока земля не сомкнулась и не поглотила его. И если вы меня спросите, я скажу, что там он и остался.

Док приветственно вскинул банку, подмигнув раскрывшим рты слушателям. Секунд через десять они наконец рассмеялись. Макклендон чуть не вдвое согнулся, держась за бока от смеха. Наконец выговорил, грозя пальцем:

– Ну, ты даешь, док, старина! Сначала чуть в убийстве мне не признался, а потом рассказал, что ты пука!

– Святые угодники, – хохотал Алан Петрис. – И ведь все знают, что Кригус в Чикаго удрал, где у него родня.

– Со шлюхой! – громко добавил Люк, и все опять расхохотались. Они хлопали дока по спине и чокались с ним банками. Каждый стал рассказывать о том, что вытворял отец Мэри и делиться догадками, куда он сбежал. Сумасшедшая история дока развязала всем языки, и они разговорились о том, о чем раньше молчали.

Постепенно все разошлись – кто на аукцион, кто к накрытому на свежем воздухе столу. Перекусив, все отправились по домам, и большинство везли на телегах покупки. Родители созвали сыновей. К закату половина собравшихся разъехалась.

Позднее, когда уже стемнело, я пошел прогуляться один, чтобы убить время. Кто-то развел костер – ночью похолодало. Мои родители задержались позже всех: мама вместе с другими членами церковного комитета помогала Мэри навести порядок после аукциона.

Когда я проходил мимо конюшни, кто-то окликнул меня:

– Томас!

Я чуть не до луны подпрыгнул. Это док все еще сидел на брикете сена, словно и минуты не прошло.

– Ох и испугали ж вы меня, док, – сказал я.

– Да ну, парень, разве тебя так просто испугаешь? – Он чиркнул спичкой, огонек загорелся и отразился в его глазах, когда он стал раскуривать трубку. Огонек, казалось, наблюдал за мной. – Скажи-ка, Томас, холм Шендхилл ведь на вашей земле?

Эта земля и правда принадлежала моей семье – я с ним согласился.

– Это хорошо. Знаешь, когда я расколол там землю, то увидел здоровенную золотую жилу. Богатства в ней, как на всей Аляске. Вот я и подумал: надо вашему семейству сохранить эту землю, ведь твоей молодой леди не пристало жить в бедности, а обеспечивать ее будешь ты.

Я вытаращился на него. Обычно глаза у него были добрые, но сейчас огонек трубки отражался в них блеском адского пламени.

– Откуда вы знаете про нас с Мэри?

– Откуда? – усмехнулся он, вынув трубку изо рта. – А откуда люди вообще узнают такие вещи?

И больше он ничего не сказал.

О доке Макфиллими я не вспоминал с самых его похорон. Насчет Мэри он был прав. Она на меня давно глаз положила, а когда моя мать взяла ее под свое крылышко, мы стали больше времени проводить вместе, и какой-то огонек между нами затеплился. Через год мы уже были помолвлены. Наверное, помогли и рассказы других мальчишек о предсказании дока. Когда отец умер в четырнадцатом году, я унаследовал ферму. На следующий год мы продали кусок земли, но холм Шендхилл, казалось бы, никчемный, я оставил себе, и нанял геолога его изучить. Как док и обещал, он нашел там золото – да столько, что я и придумать не мог, что с ним делать. На вырученные деньги я купил это ранчо в Орегоне, и мы с Мэри и детьми сюда переехали. Ферма досталась брату с женой. Года через два брат написал, что док отошел в мир иной. На поминках был весь город. Жаль, что я не смог приехать. Брат писал, что они весь день и всю ночь рассказывали истории о доке – вспомнили и его рассказ про то, как он унес отца Мэри под холм в наказание за жестокость. Пара подвыпивших гуляк ввалились ночью в дом, твердя, что видели, как мимо по улице проскакал черный конь с огненными глазами. Им никто не поверил, а кто-то из более трезвых гостей указал на то, что черную лошадь темной ночью и вовсе не разглядишь.