Роберт Киркман - Ходячие мертвецы. Дорога в Вудбери

Снаружи ветер донес звон тревожного колокола.

– ВОТ ДЕРЬМО!

Джош на мгновение потерял контроль над собой и еще раз уронил панель на громадного мертвого фермера. Лилли отбросило в сторону, а Джош поднялся и начал колотить своим тяжелым ботинком по деревяшке, которая раскалывала череп зомби. Снова и снова прыгая на панель, Джош издавал хриплые, безумные крики. Лицо его исказилось от ярости.

Наконец раздался слабый хруст черепа мертвеца, и из-под панели с брызгами хлынула мозговая жидкость. Фермер затих. Вокруг него растекались широкие ручейки черной крови.

Все это произошло за несколько секунд, пока Лилли в ужасе отступала назад. Неожиданно с улицы перед сараем раздался голос, знакомый голос, спокойный и сдержанный, несмотря на его громкость: «ЛОЖИТЕСЬ, РЕБЯТА!!! ЛОЖИТЕСЬ НА ПОЛ!» – и Джош почти подсознательно узнал выговор Мартинеса, в то же мгновение вспомнив, что еще трое ходячих лезли в сарай через окно.

Спрыгнув с панели, Джош повернулся и увидел, что мертвецы уже приближались к Лилли, протягивая к ней свои с трудом контролируемые безжизненные руки. Лилли закричала. Джош подскочил к ней, пытаясь нащупать оружие. На полу были только обрезки железа и металлическая стружка.

Лилли пятилась и кричала, и крик ее перекрывался громким и властным голосом, раздававшимся с улицы:

– ЛОЖИТЕСЬ НА ПОЛ, РЕБЯТА! НА ПОЛ, СЕЙЧАС ЖЕ!!!

Джош вдруг все понял, схватил Лилли и повалил ее в грязь.

Над ними нависали три мертвые твари, рты их были разинуты, капали слюни. Они были так близко, что Джош чувствовал мерзкую вонь их смрадного дыхания.

Передняя стена осветилась. Раздалась пальба из автоматов, и гипсокартон украсился ожерельем из пулевых дырок, сквозь каждую из которых внутрь сочился дневной свет. Очередь прошлась по животам трех вертикально стоявших трупов, заставив их станцевать в темноте жуткий танец ватуси [34].

Шум поднялся невероятный. На Джоша и Лилли, прикрывших головы, посыпались деревянные щепки, куски гипса и частицы гниющей плоти.

Краешком глаза Джош заметил пляску смерти. Ходячие вздрагивали и дергались под какую-то неритмичную барабанную дробь, а темноту пронизывали блестящие нити света.

Черепа раскололись. Во все стороны полетели частицы материи. Мертвецы один за другим обмякли и повалились на землю. Пальба продолжалась. Тонкие лучи солнца заполняли сарай потоками невыносимо яркого света.

Вдруг наступила тишина. С улицы до Джоша донесся приглушенный стук гильз о мостовую. Он слышал, как тихо передергивались затворы и перезаряжались обоймы. Тяжелое, напряженное дыхание людей растворялось в шуме ветра.

Прошла пара секунд.

Джош повернулся к Лилли, которая лежала рядом, прижавшись к нему и вцепившись в его рубашку. На мгновение ему показалось, что она впала в кататонию. Лицом девушка уткнулась в грязный пол. Джош подтянул ее ближе и погладил по спине.

– Ты в порядке?

– Лучше и быть не может… просто супер.

Казалось, она очнулась от ужаса и смотрела на растекавшиеся лужи мозговой жидкости. Изрешеченные пулями обмякшие тела лежали всего в нескольких дюймах от них. Лилли села.

Джош встал и помог ей подняться на ноги. Он начал было говорить что-то, но тут его внимание привлек скрип старого дерева у входа в сарай. Дверь, верхняя половина которой была пробита пулями, с треском распахнулась.

Внутрь заглянул Мартинес.

– Вы двое в порядке? – без предисловий поспешно спросил он.

– Порядок, – ответил Джош и расслышал в отдалении шум.

Ветер эхом разносил громкие сердитые голоса. Раздался глухой треск.

– Нам тут еще один пожар надо потушить, – сказал Мартинес, – если с вами все хорошо.

– Мы в порядке.

Кратко кивнув, Мартинес отошел от двери и исчез в сером свете дня.

В двух кварталах к востоку от железнодорожных путей, около баррикады, шла драка. Драки вообще стали привычным явлением в новом Вудбери. Две недели назад парочка охранников мясника перегрызлась из-за замусоленного порнографического журнала. В тот день доку Стивенсу пришлось вправлять вывихнутую челюсть одному из спорщиков и зашивать налившуюся кровью глазницу другому.

В основном эти стычки происходили не на виду – за стенами домов или поздно ночью – и вспыхивали по самым глупым поводам, которые только можно было вообразить: один не так посмотрел на другого, другой оскорбил третьего неудачной шуткой, а четвертый просто раздражал всех своим видом. Уже несколько недель Губернатор был озабочен тем, что стычки эти случались все чаще.

Но до этого дня большинство таких столкновений оставались личными.

Сегодня же драка разразилась прямо средь бела дня, около продовольственного центра, на глазах у двадцати человек… и толпа, похоже, только подливала масла в огонь. Сперва прохожие с отвращением смотрели на двух молодых солдат, голыми кулаками колотивших друг друга на холодном ветру. Их лишенные изящества удары были пронизаны презрением и яростью, глаза горели гневом неизвестно на кого.

Но вскоре что-то в толпе изменилось. Злобные выкрики уступили место возгласам и гиканью. В глазах наблюдателей вспыхнула жажда крови. Стресс, вызванный эпидемией, вырвался наружу в форме диких животных воплей, безумных одобрительных восклицаний и исступленных жестов некоторых из молодых мужчин.

Мартинес с охранниками появился как раз на пике драки.

Дин Горман, паренек-реднек с фермы в Огасте, одетый в потрепанные джинсовые вещи и исколотый татуировками в стиле хеви-метал, сделал подножку Джонни Прюитту, толстому и рыхлому любителю травки из Джонсборо. Прюитт, который опрометчиво выступил с критикой футбольной команды «Огаста Стейт Джагуарс», резко выдохнув, повалился на песок.

– Эй! А ну-ка прекратите!

Мартинес подошел с северной стороны, держа у бедра еще не остывшую после потасовки в сарае «М1». По пятам за ним следовали трое охранников, оружие которых тоже было наизготове. Мартинес перешел улицу, но разглядеть дерущихся за плотным кольцом разгоряченных зевак было не так-то просто.

Виднелись лишь клубы пыли, мелькавшие кулаки и кричавшие зрители.

– ЭЙ!!!

Внутри сомкнувшегося круга наблюдателей Дин Горман пнул Джонни Прюитта по ребрам металлическим носком своего тяжелого ботинка, и толстяк скорчился в муках, перевернувшись на спину. Толпа возликовала. Горман напрыгнул на парня, но Прюитт парировал маневр, выставив колено, которое пришлось Горману точно в пах. Зрители ахнули. Горман упал на бок, прижав руки к своему хозяйству, и Прюитт, подскочив к противнику, нанес несколько косых ударов ему в лицо. Из носа Гормана на песок алыми полосами брызнула кровь.

Мартинес начал расталкивать зрителей, пытаясь пробиться в центр.