Бентли Литтл - Хранилище

Весь свет резко погас. Билл услышал позади металлический лязг. Внезапно потянуло сквозняком, и Билл стремительно обернулся.

В дверях стоял Ньюмен Кинг, освещенный сзади фарами своего лимузина.

— Добрый вечер, Билл, — сказал Кинг. — Рад снова вас видеть.

В его голосе не было ни радости, ни дружелюбия, а только жесткая, зловещая монотонность, лишенная чего бы то ни было человеческого. Кинг просто стоял в дверях, один, совершенно неподвижный, черная фигура, внушающая ужас, не более чем силуэт. Странная неестественность его тела, такая очевидная вблизи, также отчетливо чувствовалась в линиях его фигуры, и Билла тотчас же захлестнул безотчетный страх. Но он не двинулся с места, спокойно глядя на Кинга.

— Добрый вечер, — ровным голосом произнес он.

Свет снова вспыхнул, и председатель правления направился по проходу к Биллу.

Сценические трюки. Кинг использовал театральное освещение, чтобы привлечь к себе внимание.

Почему-то эта мелочная практичность несколько успокоила Билла.

— И что вы тут делаете? — спросил Кинг.

— Стою здесь.

— Я хочу сказать, что вы делаете с «Хранилищем»?

— Выполняю свою работу.

Они стояли лицом к лицу. И снова Билл обратил внимание на неестественную белизну кожи Кинга, на искусственную ровность его зубов, на злобу в глазах. Он отвел взгляд, не в силах смотреть больше нескольких секунд на это нечеловеческое лицо.

— На курсах директоров «Хранилища» вас учили не этому.

— Да, но я решил сделать все именно так. На мой взгляд, так будет лучше для Джунипера.

— Я решаю, что будет лучше! — буквально сорвался на крик Кинг.

— Я не думаю, что все может быть настолько стандартизовано. На мой взгляд, нужно подстраиваться под конкретное место. В Аризоне все не так, как, скажем, в Огайо…

— «Хранилища» везде одинаковые! — Кинг шагнул вперед, и Билл быстро отступил назад. Между ними пронесся вихрь. — Я не позволю вам перечить воле «Хранилища» и по собственной прихоти ставить под угрозу его будущее!

Билл пришел в ужас, он вынужден был сделать над собой усилие, чтобы сохранить внешнее спокойствие, но ему удалось оставить свой голос ровным.

— Я управляю этим «Хранилищем» так, как считаю нужным.

— В таком случае вы больше не будете управлять этим «Хранилищем»!

— Вы предоставили мне полную самостоятельность, — возразил Билл. — Это прописано в контракте.

— Вы не справляетесь со своими обязанностями. Очевидно, я вас переоценил. Вы не подходите «Хранилищу».

— И что вы намереваетесь делать? Забрать у меня «Хранилище»? — Билл помолчал. — Вы собираетесь отступить от своих слов? Нарушить условия контракта?

— Ты придурок, — тихо произнес Кинг. — Ты паршивый кусок дерьма.

Билл молча стоял на месте.

Между ними прошел «ночной управляющий».

Какое-то мгновение казалось, что Кинг набросится на Билла. Он сверкнул глазами, у него напряглись мышцы, руки сжались в кулаки. Даже волосы на голове зашевелились.

Затем он улыбнулся и небрежно обвел взглядом торговый зал.

— Я вам не говорил, что мы расширяемся? В дополнение к кафе и секциям автозапчастей мы собираемся открыть в наших магазинах бордели. Торговля секс-услугами приносит большие деньги. В нашей стране это последний бастион чистой, неразведанной коммерции. Пора уже заняться их продвижением на рынке.

Билл ощутил щемящую пустоту в груди. Ему показалось, он понял, куда все это идет.

Внезапно в руке у Кинга возникла видеокассета. Он бросил ее Биллу.

— Ваша последняя ночь в Далласе. Это наш учебный материал. — Он усмехнулся. — Не хотите посмотреть?

Швырнув кассету на пол, Билл растоптал ее ногой.

Но Кинг уже держал в руке другую.

— Давайте посмотрим вместе, хорошо? — со смехом предложил он.

Рядом с кассами стояли телевизор и видеомагнитофон, которыми пользовались для проверки продаваемых видеокассет. Кинг подошел к ним, вытащил из видеомагнитофона кассету со «Спящей красавицей» Диснея и вставил свою, после чего включил телевизор.

В ту ночь комната была погружена в кромешную темноту, однако изображение было не монохромным с зеленоватыми или красноватыми оттенками, что характерно для ночной съемки. Вместо этого образы на экране, хотя и нечеткие, были полноцветными, снятыми в прямом ракурсе. Судя по всему, видеокамера была спрятана за зеркалом в гардеробе, и Билл увидел, как к нему в номер входит обнаженная женщина. Она держала голову опущенной, и длинные волосы скрывали ее лицо, но хотя Билл и не смог разглядеть ее черты, он впервые увидел ее груди, лобковые волосы, и устыдился того, что прикасался к ним, вспоминая, чем он занимался с этой женщиной.

У него еще никогда не было такого прекрасного секса .

Ему захотелось отвернуться, но он не смог, и он шумно выдохнул, только теперь поймав себя на том, что все это время не дышал. Женщина на экране забралась в кровать, оседлала его верхом и подняла голову, посмотрев в объектив видеокамеры.

Это была Сэм.

Откровение оказалось таким ошеломляющим, таким неожиданным, что целых тридцать секунд у Билла не было никакой реакции, вообще никакого отклика. Он просто глупо стоял на месте и смотрел, как на экране его дочь начала его ласкать.

Затем его захлестнули чувства: унижение, боль, презрение к самому себе, отвращение. И также его заполнило беспросветное отчаяние, равного которому он никогда не испытывал, ужас такой глубокий и всепоглощающий, о существовании которого он даже не догадывался. А под всем этим, или над всем этим, или перемешанная со всем этим, была мучительная скорбь по Сэм, проникающие до мозга костей страдания, порожденные тем, что она совершила, что с ней произошло, что он сам позволил ей сделать с собой.

И, перекрывая все, была голая, лютая ненависть в отношении Ньюмена Кинга.

Билл повернулся к председателю правления.

— Она станет одной из лучших наших шлюх, — мечтательно произнес Кинг.

Билл набросился на него. У него не было никакого плана, никаких мыслей, а лишь слепая жажда сделать больно, потребность убить. Он действовал, повинуясь инстинкту, его кулаки и ноги замелькали в ярости. И вдруг он оказался на полу, оглушенный, тряся головой. Проходивший мимо «ночной управляющий» даже не посмотрел на него. Билл не мог сказать, что произошло, но телевизор был выключен, сам он лежал на полу, а Кинг стоял у открытой двери, готовый уйти.

Председатель правления улыбнулся.

— Я пришлю копию вашей жене. — Он помолчал. — Если вы не одумаетесь.

— Это мой магазин! — воскликнул Билл.

— Нет, это мой магазин. Я позволил вам поиграть с ним.

— Чтоб ты сдох, подонок! — выкрикнул Билл. Он попытался подняться на ноги, но, почувствовав головокружение, упал.