Хелен Уэкер - Голем и джинн

— Я ведь пересекала океан, — сказала женщина, — но даже не представляла, что внизу подо мной плавают такие существа.

— А я никогда не видел океана, только залив, — отозвался Джинн. — Какой он?

— Огромный. Холодный. И тянется бесконечно во все стороны. Если бы я не знала, что это не так, я бы подумала, что весь мир — это один океан.

Он вздрогнул, представив себе такую картину:

— Это ужасно.

— Нет, океан прекрасен, — возразила она. — Он все время меняется.

Между ними то и дело повисало напряженное молчание. Странно, что теперь, когда она согласилась поговорить с ним, он не знал, что с этим делать.

— Я ожила в океане, — снова заговорила женщина и замолчала, словно прислушиваясь к эху своих слов.

— Ожила, — повторил он.

— Да, в трюме парохода. Меня оживил человек. Он был моим хозяином, но недолго. Совсем недолго. — Ей словно приходилось силой выталкивать из себя каждое слово. — Он скоро умер.

— Это ты его убила?

— Нет! — Она смотрела на него почти с ужасом. — Конечно нет! Он был болен! Я бы никогда ничего подобного не сделала!

— Не хотел тебя обидеть, — поспешно сказал он. — Просто ты назвала его «хозяином», и я решил, что он силой заставлял тебя служить себе.

— Нет, все было не так.

Они опять помолчали, наблюдая за акулами; те, в свою очередь, наблюдали за ними.

— У меня тоже был хозяин, — заговорил Джинн. — Колдун. Я бы с радостью убил его. — Он нахмурился. — Вернее, я надеюсь, что действительно убил его. Но я ничего не помню.

И он рассказал ей все: о своей жизни в пустыне, о потере памяти, о пленении и последовавшем освобождении — неполном, потому что железный браслет все еще приковывал его к человеческому облику.

Женщина слушала, и ее лицо становилось мягче.

— Какой ужас, — сказала она наконец.

— Я не для того все это рассказал, чтобы ты меня жалела, — сердито огрызнулся он. — Я просто хочу, чтобы ты перестала шарахаться от меня, как перепуганный ребенок.

— Если я и кажусь тебе слишком пугливой, так у меня есть на это причины, — возразила она. — Я должна соблюдать осторожность.

— А как же та ночь, когда мы встретились? Если тебе надо соблюдать осторожность, как ты умудрилась заблудиться?

— Я была не в себе тогда, — пробормотала она. — Той ночью умер равви.

— Понятно. — Кажется, он немного смутился. — А кто это?

— Хороший человек. Мой покровитель. Он заботился обо мне, после того как умер хозяин.

— Что-то не везет тебе с хозяевами и покровителями.

Она вздрогнула от обиды:

— Мой хозяин болел, а покровитель был совсем стар.

— А сама ты совсем беспомощная и не можешь без них обойтись?

— Ты не понимаешь, — сокрушенно сказала она и обхватила себя руками.

— А ты объясни мне.

Женщина пристально взглянула на него:

— Нет, пока не могу. Я тебе еще не доверяю.

— Ну что еще мне тебе рассказать, чтобы ты поверила? — нетерпеливо воскликнул он.

— Расскажи, что ты делаешь по ночам, пока люди спят.

— Вот это и делаю. — Он обвел рукой вокруг себя. — Гуляю по городу, хожу куда хочу.

В ее глазах вспыхнула нескрываемая зависть.

— Как это прекрасно! — вздохнула она.

— Ты говоришь так, будто что-то мешает тебе делать то же самое.

— Конечно мешает! Как я могу гулять одна по ночам? На меня тут же обратят внимание. В ту ночь, когда мы встретились, я один-единственный раз вышла ночью одна.

— То есть ты все ночи проводишь дома? И что ты делаешь?

Она неловко пожала плечами:

— Шью, наблюдаю за прохожими в окно.

— Но тебе-то уж точно ничего не грозит на улице!

— А если кто-нибудь захочет оскорбить меня или ограбить? И если я оттолкну этого человека, а он почувствует мою силу? Или, еще хуже, я что-нибудь ему сломаю? Пойдут разговоры, и что потом? Меня будут искать и в конце концов найдут. Могут пострадать невинные люди.

Все эти страхи очень напоминали ему те, что высказывал Арбели. И все-таки почему она так легко сдается? Почему добровольно отказывается от свободы, за которую он борется? Она вызывала в нем жалость и презрение одновременно.

— И как же ты это выносишь?

— Это трудно, — тихо отозвалась она. — Особенно сейчас, когда ночи такие длинные.

— И так ты собираешься прожить всю жизнь?

— Я не люблю об этом думать. — Она отвернулась. Ее пальцы беспокойно переплетались, и она, казалось, думала, куда бы убежать.

— Но почему ты не можешь…

— Не могу, и все! — крикнула она. — Все, что ты мне предложишь, я уже обдумала! Я в любом случае подвергну опасности себя и других, а я не хочу думать только о себе. Но бывают такие ночи, когда мне хочется только бежать и бежать! Я не знаю, сколько еще… — Она внезапно замолчала, зажав рот рукой.

— Хава… — Жалость победила, и он взял ее за руку.

— Не трогай меня! — крикнула она, вырвала руку и бросилась прочь, в одну из темных боковых галерей.

Джинн был поражен силой, с которой она вырвала у него руку. По крайней мере, тут она права: если кто-то еще почувствует такую силу, это несомненно привлечет к ней внимание.

Он уже начал сомневаться, правильно ли делает, стараясь поближе узнать ее. Во время первой встречи ее явный страх и скрытность возбудили его любопытство, но сейчас Джинн почувствовал в них знак каких-то серьезных внутренних проблем. Тем не менее он последовал за ней в соседнюю галерею. Она стояла перед самым большим аквариумом с крошечными разноцветными рыбками. Он подошел к ней, но остановился немного в отдалении.

— Здесь почти сотня рыбок, — прошептала она. — Я никак не могу их сосчитать, они все время двигаются.

— Я только хотел тебе помочь.

— Знаю.

— Арбели — жестянщик, о котором я говорил, — тоже вечно твердит, что мне надо быть осторожнее. Я понимаю, в чем-то он прав. Но если мне придется вечно скрываться, я свихнусь. Нельзя каждую ночь поддаваться своим страхам. — Внезапно в голову ему пришла новая мысль: — Лучше ходи гулять вместе со мной.

Ее глаза удивленно расширились, и в то же мгновение он начал сомневаться, стоило ли делать это предложение. Она так осторожна, так напугана! Наверняка это свяжет ему руки. Но одна только мысль о том, что каждую ночь она сидит у себя в комнате, словно в клетке, приводила его в такой ужас, что он терял способность рассуждать.

— Ты хочешь взять меня собой? — с сомнением спросила она.

Он решил не отступать:

— Да, скажем, раз в неделю. Это ведь все меняет? Одинокая женщина действительно привлекает внимание, но ты будешь со мной.

— И куда мы пойдем?

— Я могу многое тебе показать. Места вроде этого. — Он обвел рукой окружающую их воду и стекло. — Парки по ночам, реки. Можно гулять всю ночь и увидеть только крошечную часть этого города. Если ты бывала только в своем районе, ты даже не представляешь, какой город весь.