Джессика Спотсвуд - Проклятая звезда

— Хорошо, идите внутрь, там кое-кто тоже ждет возле огня. Но не подходите к заключенным, а не то вас выгонят, ясно? И не пытайтесь передать еду или одеяла, пока стражники не разрешат, а то только беду навлечете на отца и на себя.

— Спасибо, сэр, — хором произносим мы.

В здании скотобойни с полдюжины женщин греет руки, сгрудившись вокруг пылающего в металлической бочке костра. Это, видимо, жены и матери заключенных. У большинства из них корзинки с провизией, и я запоздало спохватываюсь, что мы не удосужились для пущего правдоподобия захватить с собой еды для мифического отца. Дым ест глаза, и я начинаю моргать. На то, чтобы опознать белокурую головку Тэсс под капюшоном незнакомого синего плаща, у меня уходит минута. Сестренка озадаченно смотрит, как на нее надвигаются две незнакомые насупленные тетки, пока я свистящим шепотом не сообщаю ей, кто мы такие.

— Что ты тут делаешь?

— Навещаю отца, как и вы. Вот что я ему принесла, — громко отвечает она, демонстрируя побитое молью красное шерстяное одеяло.

— Это просто безумие прийти сюда вот так, в одиночку. Тут не место для маленьких девочек! — восклицает Маура, оттаскивая ее в сторону.

В уголке стоят тесной кучкой, покуривая трубки, еще три стражника. Кое-кто из женщин у огня с удивлением поглядывает на нас, но большинство продолжает, негромко переговариваясь, топтаться у бочки, чтобы хоть как-то согреться. Янга нигде не видно, тут вообще нет мужчин, кроме стражников.

Справа от нас тянется ряд загонов, они перекрыты металлическими воротами, и на каждых висит запертый замок. Заключенных не видно, но мне слышен притушенный гул голосов. А еще я чувствую их запах. Даже на расстоянии зловоние от немытых тел и человеческих выделений вызывает приступ тошноты. Бог весть как выносят его заключенные. Сколько еще времени Братья намерены их здесь продержать? Прошло уже почти двое суток, и люди наверняка начали заболевать от холода. И каково тем, кого никто не навещает, кому не приносят пищи? Неужели эти люди голодают?

Я гоню жалость прочь. Не за тем я пришла, мое дело — увести отсюда Тэсс целой и невредимой.

— Что ты себе думаешь? — яростно, требовательно шепчу я.

— Да ты посмотри по сторонам! Тут же люди, а не скот, — шипит сквозь стиснутые зубы Тэсс. Она показывает глазами на свисающие с потолка крюки для туш, на следы крови, намертво въевшиеся в холодный бетонный пол. — Это даже не склад и не хлев, это скотобойня, и тут совершенно неподходящее место для людей. Я хочу им помочь. Я могу это сделать. Знаю, что могу.

— Какое тебе до них дело? — Маура засовывает руки поглубже в карманы. — Они-то с нами не церемонились бы. Заперли бы нас и ключи бы выбросили. И это еще в лучшем случае.

Щеки и нос Тэсс покраснели от холода.

— Ты не можешь этого знать.

— Нет, я знаю. А ты очень наивна, если думаешь иначе, — настаивает Маура, отбрасывая с лица каштановый локон.

— Кейт? — тянет ко мне руку Тэсс. — Даже если это так, мы все равно должны что-то для них сделать. Мы же можем им помочь, и это будет правильно. А если мы ничего не сделаем, их всех отправят в плавучую тюрьму.

— Где ты это услышала? — спрашивает Маура, поглядывая на полную седовласую женщину, стоящую рядом с нами.

— Так сказал один из стражников. Это можно остановить, но действовать надо прямо сейчас. Пока не усилилась буря.

Тэсс протягивает руку к расположенным под самой крышей окнам, и на пол начинают сыпаться осколки, а в помещение влетают крупные хлопья снега.

Я подозреваю, что Маура достаточно сильна, чтоб управиться со всем самостоятельно, но все равно беру ее за руку, позволяя черпать из меня магическую силу. Она переводит взгляд на бетон перед воротами загонов, и замки с треском валятся на пол. Миг — и ворота, жутко грохоча, начинают по очереди распахиваться. Заключенные с криками и топотом бегут по проходам в нашу сторону. Первым появляется высокий негр, следом за ним — два дородных блондина, по всей видимости братья.

— Кто открыл ворота? — спрашивает один из них с серым от грязи лицом.

— Это была магия! — кричит, бросаясь к заключенным, худенькая девчонка с пушистыми черными косами. — Папа! Это была магия!

— Что за черт?! А ну стоять немедленно! Стоять! — орет, размахивая пистолетом, один из стражников.

Но толпа напирает, не обращая внимания на предупредительные выстрелы в воздух.

— Нам помогают ведьмы! — кричит кто-то.

— Дэнни! Дэнни, где ты? — кричит, протискиваясь мимо нас, полная пожилая женщина.

Звучат выстрелы, это в помещение врываются стражники, что несли караул снаружи, но потом большинство из них, прикинув свои шансы, удирает, поджав хвост. Заключенные хватают тех, кто остался, двоих из них уже заталкивают в загон. Большинство заключенных уже на свободе. Высокий худой мужчина с темными волосами тащит опирающегося на него хромого старика.

— Боже, — говорит Тэсс, глядя, как двое заключенных пинают скорчившегося на полу стражника, — я ничего такого не хотела. Мы можем помочь?

Я хватаю ее руку:

— Нет. Мы уже предостаточно сделали.

— А как насчет сестер Мэй? Может, надо убедиться, что с ними все в порядке? — спрашивает она.

— Надо уходить. Могу спорить, эти стражники побежали за подмогой. — Маура скользит к выходу, и я подталкиваю Тэсс следом за ней. Сестры Мэй вполне способны выбраться самостоятельно.

Основная часть толпы выплескивается на улицу, люди кричат, ошалев от внезапной свободы. Маура ведет нас в противоположном направлении, вокруг скотобойни, по скрипучей деревянной пристани. Мы останавливаемся на мостках между двумя громадными судами: груженной углем шхуной под названием «Лиззи Мэй» и трехмачтовым кораблем, на котором кишмя кишат моряки. Там кипит бурная деятельность, что-то постоянно лязгает и звякает, поэтому никто не сможет нас подслушать, даже если захочет. Волосы Мауры уже снова рыжие, а плащ — черный, и я вижу, как мои собственные волосы, которые треплет ветер, становятся белокурыми. Маура развеяла чары, иллюзия исчезла.

— Мы это сделали! — говорит Тэсс и с такой силой бросается в мои объятия, что чуть не сбивает меня с ног. — Я знала, что мы сможем! Я же говорила, из нас выйдет отличная команда!

Маура останавливается и смотрит на серую медленную реку.

— Значит, вы вдвоем — команда?

— Я имела в виду… нас всех. Когда мы втроем что-то делаем, получается замечательно, правда же? — краснея и виновато глядя под ноги, лепечет Тэсс. — И поэтому нельзя, чтоб наши отношения испортились из-за того, что творится в Сестричестве.

— Они уже испортились, — спокойно говорит Маура. На ее лице появляется непонятное выражение. — Знаешь, Тэсс, я долго пыталась тебя завоевать. Я расчесывала тебе волосы и заплетала косички, будто ты — моя маленькая куколка, и пела тебе песенки, и рассказывала сказки. Но стоило Кейт прийти из сада, как ты сразу бежала к ней. Ты бежала к ней с каждым синяком и с каждым ночным кошмаром, всегда только к ней.