Дина Оттом - Двери в полночь

— Ей так лучше «ловится», — пояснил Михалыч, следя за моим удивленным взглядом, — это еще не все.

Справившись с наушниками, Вел вытащила из кармана что-то типа прищепки и прицепила на нос.

— А это что?! — ахнула я.

— Ее еще и запахи местные сбивают, — хмыкнул Михалыч, — тяжелая работа у человека.

Вампир стоял чуть в отдалении, сложив руки на груди и с выражением непередаваемой скуки на лице. Поймав мой взгляд, он чуть сощурил глаза и снова отвернулся. Меня передернуло, и я еще ближе придвинулась к медведю.

— Все, тогда начали, территории свои знаете, сбор у Рассвета, — Черт кивнул, махнул мне рукой и скрылся в одном из переулков.

Сначала казалось, что все так же, как и прошлый раз, — даже крепость руки Михалыча напоминала хватку державшего меня в тот раз Шефа. Мы довольно быстро шли по главной улице, и я едва успевала смотреть по сторонам, стараясь получить удовольствие от каждого пройденного метра.

— Почему мы так спешим? — не выдержала я, когда медведь в очередной раз дернул меня за руку, подгоняя.

— Потому что в тот раз ты была на увеселительной прогулке, а сейчас ты на работе, — оборотень быстро взглянул по сторонам и нырнул в какой-то неприметный переулок. Черные каменные стены, узкие высокие окна, переплетение каких-то веревок у крыши — мы словно оказались в каком-то восточном городе с их вечными петлями улиц.

Едва не задевая боками стены, мы пробежали переулок и вдруг вышли на широкую улицу, которая казалась ярче остальных.

— Что это за место?

— Вторая по значимости улица Города, — бросив по сторонам быстрый взгляд, будто опасался машин, медведь потащил меня на другую сторону. Мы уже почти ступили на тротуар, когда я поняла, что было не так.

— Люди?!

Вначале я просто не могла их заметить. Но вся улица была заполнена теми силуэтами, что я видела в прошлый раз. Я рванулась вперед к одному из них — и он просто прошел сквозь меня, как будто призраком была я.

— Что?.. — Меня вдруг замутило, и я прислонилась спиной к стене ближайшего дома. Мимо неслышно летели темные силуэты.

Где-то наверху вздохнул Михалыч.

— Впечатление гнетущее, я знаю. Иногда их больше, иногда меньше.

Я похлопала себя по карманам в поисках сигарет, вытащила пачку.

— Нервная у нас все-таки работа, — я кое-как прикурила, с наслаждением выпуская дым в ночной воздух.

Медведь оперся могучей рукой о стену дома и пожал плечами:

— Работа как работа. У каждого своя. Нефть добывать, я тебя уверяю, тоже не сахар.

— Ну они там под землей, — я потыкала вниз сигаретой, — хотя бы не встречают непонятных человекоподобных образов!

Повисла тишина. Я опасливо подняла взгляд на медведя. Он приподнял брови.

— Не надо. Не рассказывай мне, что они там встречают. Я по ночам орать буду, а живу одна, успокоить меня некому. Не надо, — я отлепилась от стены, глубоко вздохнула и кивнула: — Пойдем!

— Нам до конца и чуть направо, — махнул рукой вперед Михалыч, — улица довольно длинная, но ходить здесь легко, ты заметила?

Я рассеянно кивнула, убирая волосы от лица.

— Когда я тут была прошлый раз, призраков не было.

— Никто не спешил с объяснениями, да? — Медведь покосился на меня, продолжая тяжело ступать по брусчатке тротуара.

Я развела руками:

— Никто же не думал, что мне придется начинать так быстро.

— Мы предполагаем, а Бог — располагает, — и Михалыч вдруг истово перекрестился, глядя куда-то в сторону. Я чуть не споткнулась от удивления. Еще ни от кого в НИИДе я не слышала слов о Боге.

Начальство ничего не говорило. Однако наше положение «нечисти» (вампиры и оборотни наводили на мысль именно об этом слове) как-то не предусматривало теплых отношений с Богом и церковью. Лично я ничего не имела против, но сложившиеся за много веков стереотипы в отношении тех же оборотней предлагали серебряную пулю в качестве благословения.

А тут оборотень крестится.

Заметив мой удивленный взгляд, медведь улыбнулся, и я впервые увидела на его лице искреннюю радость. Смущало только то, что именно такую ее разновидность я видела у фанатиков-иеговистов.

— Удивляет, что я крещусь?

— Есть немного, — я смущенно хмыкнула, прикуривая новую сигарету. — Мы же вроде нечисть…

— Нет, — Михалыч улыбнулся, будто разговаривал с маленьким, непонятливым ребенком, — все мы Божьи твари. И если Господу нашему угодно было создать нас такими — значит, на то Его Промысел высочайший был. И все мы лишь по милости Его существуем, а если были бы противны природе Его и оку Его всевидящему, то и не было бы нас никогда или же умерли бы в одночасье…

Ого.

Я ничего не имею против верующих людей. Но от медведя явно несло фанатизмом, я почти физически ощущала этот запах легкого безумия. Такие не просто говорят — они норовят обратить на свою сторону и не принимают никакую другую точку зрения. И дело даже не в вере. В каждом деле есть свои фанатики — здесь важна не форма, а содержание.

— А почему тогда инквизиция гнала таких как мы на костер? — рискнула я, готовая в любой момент отскочить в сторону, — Михалыч больше не вызывал у меня ощущения безопасности и комфорта.

— Что ж тут поделаешь, все мы всего лишь люди. И Его мудрости нам никогда не достичь, — медведь развел в стороны огромными руками и приподнял плечи. На шее тускло блеснула золотая цепочка. Как я раньше не заметила?

— То есть ты хочешь сказать, что все эти костры — просто ошибка людей? — уточнила я, не замечая, как впиваются в ладони ногти.

— Да, — кивнул Михалыч, — что ж тут сделаешь!

— Но если мы все — Его дети, — продолжила я, закусив удила, — то почему же Он не защитил нас?

Медведь резко остановился. Настолько, что я успела сделать несколько шагов вперед по инерции и только потом остановилась и оглянулась. Его лицо потемнело, взгляд налился свинцом, а по скулам заходили желваки.

— Ересь несешь, сестра моя во Христе!

Спина отдалась глухой болью. Неужели я настолько испугалась, что тело приготовилось к трансформации?! Ну уж нет, вторая драка за сутки в мои планы не входила, к тому же медведь — не Джо, этот меня завалит в два счета, я и превратиться не успею, не то что взлететь!

Я сделала несколько шагов назад. Если придется улепетывать от взбесившегося оборотня, то бежать надо через улицу, надеясь, что мое тело сможет совместить бег и трансформацию… Почему, стоит мне остаться с кем-то в паре, обстановка накаляется почти до драки?!

— Прости, я не хотела, — я примирительно выставила вперед руки, глядя ему в глаза. Будем надеяться, что медведь — не собака. — Я просто правда не понимаю этого. Я вообще не слишком сильна в… религиозной… теории.

Пару секунд Михалыч сверлил меня диким взглядом, будто проверяя, можно ли верить моим словам, потом чуть расслабился. Едва заметных изменений его осанки хватило, чтобы понять — буря миновала.