Ричард Лаймон - Странствующий цирк вампиров

Я нашел пакет для покупок из плотной коричневой бумаги. (Дело было до того, как кто-то придумал «спасать деревья», производя полиэтиленовые пакеты — которые теперь украшают деревья, заборы, улицы и реки и никуда не деваются.) Мама вкладывала их в мусорные ведра и иногда заворачивала в них посылки. Так что у нас в доме их всегда имелось в достатке.

Я достал один и держал его раскрытым перед Слим. Она взяла пустые бутылки и наклонилась вперед так, что ее голова почти коснулась моего живота. Бутылки тихонько звякнули, когда она осторожно уложила их в пакет.

Потом она выпрямилась. Мы посмотрели друг другу в глаза. Улыбнувшись, она сказала:

— Дай-ка я понюхаю твое дыхание.

Я поставил пакет на пол. Слим придвинулась ко мне, очень близко. Она подставила свой нос к моему рту и вдохнула. Я ожидал ехидного замечания, но вместо этого она придвинулась еще немного и поцеловала меня, приникнув ко мне всем телом и обвив руками.

Я хотел обнять ее, но боялся потревожить порезы на спине. Хотя, ведь ран не было ниже талии. Я мог бы положить руки туда. Я хотел это сделать. Но не осмеливался. В конце концов, это тоже «ниже пояса».

Пока я колебался, Слим отодвинулась и прошептала:

— С твоим дыханием все в порядке.

— С твоим тоже.

— Оно пахнет пивом и чизбургерами.

— Ты же сказала, что все в порядке.

Она улыбнулась.

— Может быть, если мы не позволим им с нами целоваться.

— Им лучше и не пытаться.

— Почему бы тебе не почистить зубы?

— Не думаю, что это поможет.

— Но и не помешает. Я тоже почищу, когда мы доберемся до моего дома.

— Ну.

Я взбежал по лестнице через ступеньку и влетел в ванную. Почистив зубы, я решил воспользоваться туалетом. Сложность состояла в том, что на мне были плавки, а не белье, а на плавках не бывает ширинки. Обычно я кое-как исхитрялся и совмещал «штанину» плавок и молнию джинсов. Но сегодня я был не настроен заниматься подобными упражнениями, так что просто стянул все вместе до коленей. Кожа под плавками была горячей и влажной после того, как столько времени парилась подо всей этой одеждой. Спереди я был скользким, как будто вымазался в жидком мыле. Я с трудом сумел прицелиться. Но свежий воздух приятно охлаждал разгоряченное взмокшее тело.

Прежде, чем сливать воду, я воспользовался туалетной бумагой, чтобы обтереться. Натянув плавки, я застонал от неприятного ощущения горячей влажной ткани, прилипшей к телу. Я торопливо снова стянул с себя штаны. Сняв обувь, джинсы и плавки, я надел только джинсы. Корзина для грязного белья стояла рядом с унитазом, так что я закинул туда плавки, надел ботинки, вымыл руки и вышел из ванной. Из-за того, что под джинсами ничего не было, я чувствовал себя неожиданно привольно и уверенно.

Я мог бы так и ходить. Никто и не заметит.

Но я понимал, что, несмотря на это, не осмелился бы так выйти на улицу.

Я вошел в свою спальню, закрыл дверь и включил свет. Расстегнув рубашку Расти, я стянул ее с себя, повернулся к кровати и бросил рубашку на нее.

На моей подушке лежала желтая роза.

Мое сердце упало.

Распахнув дверцу шкафа, я стащил с вешалки чистую рубашку, схватил ту, что дал мне Расти, и бросился к дверям. Рывком распахнув ее, я закричал:

— Слим!

— Да, — откликнулась она издалека. — Что такое?

Я хлопнул по выключателю и в полной темноте побежал по коридору и вниз по ступеням.

Слим стояла в полумраке кухни с пакетом в руке.

— Что случилось? — спросила она.

— Кто-то здесь был, — ответил я. С двумя рубашками в левой руке, я правой схватил Слим и вылетел во двор, таща ее за собой.

Когда мы оказались снаружи, мне стало немного спокойнее, но не ощущал себя в безопасности, пока мы не вышли на тротуар перед домом. И только дойдя до конца улицы, мы остановились. Я попытался надеть свежую рубашку, по-прежнему держа в руках старую.

— Давай подержу, — предложила Слим.

Я отдал ей рубашку Расти и оделся.

— Так что случилось? — спросила Слим.

— Я пошел в спальню, чтобы сменить рубашку, — объяснил я. — И когда обернулся к кровати, увидел розу на подушке. Желтую розу.

Левый уголок ее губы слегка дернулся, обнажая зубы.

— Вроде маминых желтых роз?

— Ага.

— О…

— Она просто лежала у меня на подушке.

— Все остальное было в порядке?

— Вроде как. Я не стал задерживаться, чтобы проверить.

Или надеть белье, добавил я про себя. Но этого Слим было знать не обязательно.

— Я боялся, что они могут быть в доме. А ты осталась одна в кухне, — я закончил застегивать пуговицы и взял у Слим рубашку Расти. — Думаю, надо будет ее вернуть.

Она кивнула.

Мы сошли с тротуара и пересекли улицу.

— Мы все-таки идем к тебе? — спросил я.

— Придется, — ответила Слим. — А потом надо будет снова вернуться к тебе домой. Если мы не разберемся с пивом, тебе влетит от родителей.

— Не стоило нам вообще пить это пиво.

— Не могу сказать, что я сожалею об этом, — с улыбкой сказала мне Слим.

— Нам теперь предстоит попотеть.

— Думаю, сокрытие улик — это неминуемая расплата за преступление.

Я рассмеялся.

— Это ты сейчас придумала?

— Наверное.

— Отличная фразочка.

Она взяла меня за руку, и мы пошли рядом сквозь тихий вечер.

Когда мы подошли к ее дому, Слим поставила пакет на веранде и присела перед дверью.

— Лента, кажется, в порядке, — сказала она. — Подожди здесь, я проверю заднюю дверь.

Я остался ждать. Через пару минут Слим открыла парадную дверь изнутри:

— Entre , [47] «Входи» (от фр. «entrer» — входить). — пригласила она.

Держа пакет в одной руке, рубашку Расти — в другой, я переступил порог.

Слим захлопнула и заперла за мной дверь.

— Если кто-то и приходил, пока нас не было, — сказала она, — он не воспользовался дверьми.

— Полагаю, это хорошо? — сказал я.

Она изобразила задумчивость.

— Впрочем, вампиры могут обращаться в летучих мышей или волков — или даже в туман. А обратившись в туман, можно проникнуть практически куда угодно.

— Еще не стемнело, — заметил я.

— Технически , конечно, нет, — улыбнулась она. — И если уж мы решили вдаваться в такие подробности, то вампир никуда не может войти без приглашения.

— Это же здорово.

— Зато люди могут.

— Уже не так здорово.

— Я хочу почистить зубы. Тебе, наверное, придется оставить вещи здесь и подняться со мной. Ну, на всякий случай.

— Хорошо.

Мы вместе поднялись наверх. Включив в ванной свет, Слим заверила меня:

— Это займет всего несколько минут, — и закрыла дверь.

Она не стала ее запирать, иначе я бы услышал щелчок.

Приятно было думать, что она доверят мне.

Стоя снаружи, я услышал звук бегущей воды.