Роберт Киркман - Ходячие Мертвецы: Восхождение Губернатора

— Разворачивайся, Филип.

Голос Брайана звучит пусто и пронзительно в его собственных ушах, когда он смотрит на бесчисленные толпы нежити, пробуждающиеся в каждом уголке города. Если стая, с которой они столкнулись несколько минут назад на пути в город была как полк римской армии, то эта — была всей империей. Насколько хватает глаз, вдоль по узкому каналу четырёх-полосной улицы, нежить выползает из зданий, из-за автомобилей, восстаёт из обломков, из теней аллей, из разбитых витрин, из-за мраморных портиков правительственных зданий, хилых декоративных деревьев, из взорванных уличных кафе. Они уже отчётливо видны в отдалении, где точка схода улицы теряется в тени небоскребов. Их рваные силуэты появляются как мириады медлительных жуков вызванных из тьмы по велению рока. Их количество не поддается логике.

— Мы должны убираться отсюда, — говорит Ник ржавым скрипучим голосом.

Филип, по-прежнему неподвижен и молчалив, перебирает стиснутыми пальцами на руле.

Ник нервно бросает взгляд через плечо. — Мы должны вернуться.

— Он прав, Филип, — говорит Брайан, осторожно кладя руку на плечо Пенни.

— Что с тобой, что ты делаешь? — Ник смотрит на Филипа.

— Почему ты не разворачиваешься?

Брайан смотрит на затылок своего брата.

— Их там слишком много, Филип. Их слишком много. Слишком много.

— Боже мой, мы пропали… нам конец, — говорит Ник, поражённый чудовищной мистерией, разворачивающейся на их пути. Ближайшие из них уже в половине квартала, словно передний край цунами. Это бывший офисный планктон обоих полов, всё ещё в своей корпоративной одежде, только рваной, пожёванной, вымаранной в грязи. Они бредут, рыча и шатаясь, как безумные лунатики.

Позади них, растянувшись на многие кварталы, вдоль тротуаров и посреди улицы, плетётся бесконечная толпа остальных. Если бы существовал "час пик" в аду, он бы с этим шествием и рядом не стоял. Проникающая через вентиляционные отверстия и окна Эскалады, инфернальная симфония сотен тысяч стонов поднимает волосы на загривке Брайана, он тянется и хлопает своего брата по плечу.

— Городу конец, Филип.

— Да, да, он прав, место гиблое, мы должны разворачиваться, — лепечет Ник.

— Одну секунду, — голос Филипа холоден как лёд. — Держитесь.

— Филип, хватит, — говорит Брайан. — Это место теперь принадлежит им.

— Я говорит, держитесь.

Брайан смотрит на затылок своего брата, и холодок пробегает по его спине. Он понимает, что Филип имеет в виду под фразой "держитесь", и это не «Подождите секунду, пока я обдумаю всё это" или "подождите минуту, пока я приму решение". Что Филип Блейк имеет в виду под "держитесь", так это…

— Все пристегнули ремни? — задаёт он риторический вопрос, от чего у Брайана кровь стынет в жилах.

— Филип, не надо…

Филип нажимает на педаль. Эскалада начинает движение. Он направляет автомобиль прямо в кишащую толпу, оборвав мысли Брайана и заставляя всех вжаться в свои сидения.

— ФИЛЛИ, НЕТ!

Предупреждающий крик Ника растворяется в залпах глухих ударов, звучащих как биение гигантского там-тама, когда Эскалада выпрыгивает на тротуар и косит, по меньшей мере, три десятка зомби.

Ткани и жидкости хлещут по машине.

Брайану настолько плохо, что он сползает вниз на пол и присоединяется к Пенни в придуманном ими "ПРОЧЬ".

Самые мелкие из них падают, как утки в тире, разрываясь на части под колёсами и оставляя за собой след гниющих внутренностей. Самые большие отскакивают от боковых панелей и разлетаются по воздуху, шлёпаясь о стены зданий и разваливаясь, как перезрелые плоды.

Мертвецы, кажется, не обладают способностью учиться. Даже мотылёк отлетает подальше, как только слишком приблизится к пламени. Но это невероятное сообщество ходячих трупов Атланты, видимо, понятия не имеет, почему нельзя есть блестящие черные вещи несущиеся с рёвом на них. «Эй, этот же громовой кусок металла мгновение назад превратил твоего собрата зомби в кровавый пуддинг!»…Но они просто продолжают наступать.

Склонившись над рулём, скрежеча зубами, с побелевшими костяшками пальцев, Филип использует дворники, периодическими брызгая чистящий раствор, чтобы сохранить видимость лобового стекла. Эскалада прогрызает себе путь на север — 8300 фунтов Детройтского железа бороздит движущееся море зомби. Варьируя скорость от тридцати до пятидесяти миль в час, он вырезает себе путь к центру города.

Время от времени, он буквально кромсает полосы из толпы. Как будто рубит просеку в густом лесу кровавых плодов с болтающимися руками и скрюченными, как ветви деревьев, пальцами, которыми они цепляются за боковые окна, пока Эскалада выкапывается из этих ходячих экскрементов.

Иногда внедорожник пересекает короткие участки чистой улицы, всего с несколькими зомби топающими по тротуару или по краю поребрика. Это даёт Филипу шанс увеличить скорость и свернуть вправо, чтобы подцепить ещё парочку из них, а затем влево ещё за несколькими, и потом вновь — очередная "стенка на стенку" с новой толпой, что веселее всего — вот где дерьмо действительно летит.

Это, как если бы дождь из внутренностей шёл с неба, а вовсе не из под колес или вдоль рамы или поверх передней решетки — вот так Эскалада прорубается сквозь тела. Влажная материя брызжет на стёкла снова и снова, как гигантское цветовое колесо, калейдоскоп цветов палитры человеческих тканей: кроваво-красный, болотно-зелёный, жжёно-охристо-жёлтый, и смолянисто-чёрный — Филип практически видит в этом красоту.

Он выруливает из-за угла и погружается в очередную массу зомби на улице. Внутренности разлетаются во всех направлениях, обрызгивая лобовое стекло и стекая по капоту. Маленькие ядрышки зубов периодически скапливаются у щёток стеклоочистителей, и что-то ещё… розовое, похожее на маленькие жемчужинки рыбьей икры — всё это застревает в швах капота.

Филип наблюдает одно мёртвое лицо за другим, мелькающие в окне: вот оно появилось, и вот его нет. Филип в ударе, он уже не за рулем внедорожника, но внутри толпы, внутри города нежити, пережевывающий их ряды, пожирающий ублюдков. Филип — самый страшный монстр из них, и он собирается пробраться через этот океан дерьма, даже если придётся разрушить всю Вселенную.

Брайан осознаёт, что происходит прежде, чем видит результат. Спустя десять мучительных минут после того, как они начали косить море зомби, после пересечения почти двадцати трёх городских кварталов, Эскаладу заносит и вращает.

Центростремительная сила тащит Брайана на пол и он высовывает голову, выглядывая из-за сидения, в то время как внедорожник скользит в сторону на жире пятидесяти тысяч трупов. У него нет времени крикнуть или исправить происходящее. Он только может пристегнуть себя и Пенни к спинке сиденья, готовясь к неизбежности удара.