Лиза Джейн Смит - Дневники вампира. Ярость

Елена дернулась вверх по лестнице так быстро, как только могла, моля, чтобы Тетя Джудит не заметила ее. Дамон был на том же самом месте.

— Я не могу пойти туда. Они думают, что я мертва!

— О, ты помнишь об этом. Это хорошо.

— Если доктор Файнберг обследует меня, он поймет, что что-то не так. Да? — спросила она, отчаянно требуя ответа.

— Он, безусловно, решит, что ты — чрезвычайно интересный экземпляр.

— Тогда я не могу спуститься. Но ты можешь. Почему ты ничего не делаешь?

Дамон продолжал смотреть из окна, слегка двинув бровями. — Почему?

— Почему??? — тревога Елены достигла своего пика, она вспыхнула и чуть было не ударила его, — Им необходима помощь! И ты можешь им помочь! Разве тебя не заботит ничего, кроме собственной персоны???

На лице Дамона была непроницаемая маска, выражающая лишь вежливую заинтересованность, такое же выражение лица у него было, когда его пригласили на обед в дом Елены. Но она знала, что под этой маской он скрывал свой гнев, гнев от того, что он обнаружил ее вместе со Стефаном. Он издевался над ней нарочно и с большим удовольствием.

И она способствовала этому своей реакцией, своим разбитым, бессильным гневом. Она замахнулась на него, но он поймал ее запястья и удержал, скучно посмотрев на нее. Она была поражена, услышав звук, слетевший с ее губ, когда он схватил ее. Это было шипение, почти кошачье шипение. Она поняла, что ее пальцы превратились в когти.

«Что я делаю? Нападаю на него из-за того, что он не стал защищать людей от набрасывающихся на них собак? Какой в этом смысл?» — тяжело дыша, она расслабила руки и облизала сухие губы. Она отстранилась, и он позволил ей это.

Долгое мгновение они просто смотрели друг на друга.

— Я спускаюсь, — сказала Елена спокойно и повернулась.

— Нет.

— Им нужно помочь.

— Хорошо. Тогда я проклинаю себя, — она никогда не слышала у Дамона столь низкого, и настолько разъяренного голоса. — И ты… — он прервался, и Елена, быстро обернувшись, увидела, что он ударил кулаком по подоконнику, разбивая стекло. Но он смотрел на улицу, и его голос уже был совершенно спокойным, когда он сухо сказал:

— Помощь уже прибыла.

Это был отдел пожарной охраны. Их пожарные шланги были куда более мощными, чем тот, которым пытались отбиваться люди, и резкие потоки воды быстро прогнали нападающих собак. Елена видела шерифа с оружием, он нацелился и выстрелил. Резкий звук в воздухе, и гигантский шнауцер поник. Шериф нацелился снова.

Все закончилось быстро. Несколько собак уже бежали от мощных струй воды, и с вторым выстрелом пистолета большая часть собак достигла края стоянки. Все выглядело так, как будто то, что заставило их придти сюда, вдруг освободило их из-под своего контроля. Елена почувствовала сильное облегчение, когда увидела, что Стефан, невредимый, стоял в центре всеобщей беготни, отпихивая ошеломленного золотого эрдельтерьера подальше от тела Дуга Карсона. Челси нерешительно шагнула к своему хозяину, изучая его лицо, повернув к нему голову и поджав хвост.

— Все кончено, — сказал Дамон. Он выглядел лишь слегка заинтересованным, но Елена резко взглянула на него. «Хорошо, раз ты проклят, то что будет со мной…?» — думала она. Что он собирался сказать? Он не был в том настроении, чтобы сказать это ей, но она хотела подтолкнуть его.

— Дамон… — Она прикоснулась к его руке.

Он напрягся, затем обратился к ней: «Хорошо…?»

В течение секунды они стояли, смотря на друг друга, а затем послышались шаги по ступенькам. Стефан вернулся.

— Стефан… Ты ранен, — сказала она, мигая, внезапно растерянная.

— Я в порядке. — Он вытер кровь со щеки изодранным рукавом своей рубашки.

— А что с Дугом…? — Елена нервно сглотнула.

— Я не знаю. Он ранен. Много людей ранено. Это была самая странная вещь, которую я когда-либо видел.

Елена отошла от Дамона и пошла вверх по лестнице в хоры. Она понимала, что должна заставить себя думать, но ее голова была словно в тумане. Самая странная вещь, которую Стефан когда-либо видел…, а он ведь видел так много. Что-то странное творится в Церкви Фелла.

Она дошла до стены позади последнего ряда мест и, облокотившись об нее рукой, опустилась, и уселась прямо на полу. Факты в голове, казавшиеся перепутанными, вдруг стали пугающе последовательными. Что-то странное в Церкви Фелла. В День празднования Основателей, она клялась, что ее не заботит ни Церковь, ни люди из этого городка. Но теперь она думала по-другому. Смотря с высоты на мемориальную службу, она стала понимать, что возможно, она действительно заботилась обо всем этом.

И затем, когда на улице было совершено нападение собак, она уже знала это. Она чувствовала себя, так или иначе, ответственной за город, настолько ответственной, насколько она никогда не чувствовала себя прежде.

В тоже мгновение чувство опустошения и одиночества было отодвинуто на задний план. Есть кое-что намного более важное, чем ее собственные проблемы. И она цеплялась за это кое-что, потому что правда была в том, что она не могла решить собственные проблемы, разобраться с ситуацией, в которую попала… Действительно не могла…

Подавив начавшиеся было рыдания, которым она чуть не дала волю, она увидела в хорах Стефана и Дамона, смотрящих на нее. Она немного покачала головой, прикоснувшись к ней руками, чувствуя, что забытье закончилось.

— Елена…? — Стефан начал говорить, но Елена обратилась не к нему.

— Дамон, — начала она неторопливо, — Если я спрашу у тебя кое-что, ты скажешь мне правду? Я знаю, что ты не преследовал меня до Плетеного Моста. Я чувствую это, и это очень хорошо. Но я хочу спросить у тебя вот что: Это ты запер Стефана в старом колодце на ферме Франчера месяц назад?

— Запер? — Дамон отклонился назад и чуть прислонился к стене, сложив руки на груди. Он выглядел вежливо-недоверчивым.

— В Ночь Хеллоуина, когда был убит господин Таннер. После того, как ты впервые показался Стефану в лесу. Он сказал мне, что оставил тебя на поляне и пошел к своей машине, но что-то напало на него прежде, чем он успел достигнуть ее. Когда он очнулся, он был заперт в колодце, и умер бы там, если бы Бонни не вывела нас к нему. Я всегда думала, что ты был тем, кто напал на него. Он всегда думал, что ты был тем. Так это был ты?

Губы Дамона сжались, как будто ему не понравилась интенсивность ее требования. Он смотрел на нее и Стефана с полузакрытым, смеющимися глазами. Это мгновение растянулось для Елены чуть ли не на целый год, она с напряженностью вдавила ногти в свои ладони. И тогда Дамон лишь легко пожал плечами и глянул в другую сторону.

— Фактически, нет, — ответил он.

Елена с шумом выдохнула.

— Ты не можешь верить этому! — взорвался Стефан. — Ты не можешь верить ничему, из того, что он говорит!