Иди в ад!

- Это шахиды что ли? – удивился Антон. – С аллахом и акбаром на устах ... им-то зачем?

- Девственницы достали, - предположила Даша. – Помнишь, бармен говорил?

- Это которых по семьдесят две на рыло? – покачал головой Антон. – На что хошь кинешься!

Несмотря на полученные раны, паук ещё очень силен. Уцелевшие лапы упёрлись в землю, когти с железным скрежетом обняли утоптанную до плотности камня почву, затрещал лёд и чудовище медленно стало выбираться из ледяного плена. С пушечными хлопками дробятся и крошатся на мелкие кусочки ледяные кристаллы, кое-где отрываясь с мясом, отчего на морде паука остаются глубокие, сочащие густой непрозрачной жидкостью раны. Паук глухо мычит от боли, мощное сопение разносится по округе, словно выпускает пары целое стадо паровозов. Наконец, паук полностью освобождается от ледяных оков, кое-как встаёт на уцелевшие лапы. Многочисленные маленькие глазки собираются в кучку на лбу, наливаются дурной краснотой, жвалы на морде раздвигаются, из пасти вырывается злобный рёв. Паук в бешенстве от боли, унижения и непереносимой – для него! – жары. Люди в панике, бегут, куда глаза глядят и как можно дальше – от ледяного дыхания чудовища не спасёт ни яма, ни стена. Только несколько мужчин в одинаковых кожаных куртках никуда не спешат. Наоборот, они торопливо идут навстречу пауку, каждый держит на плече метровой длины цилиндр подозрительного зелёного цвета. Антон решил было, что это обрезки водопроводных труб, но зачем? И лишь всмотревшись внимательнее, понял!

- Мухи, что ли? – произнёс он, ни к кому не обращаясь.

- Какие мухи!? – удивлённо спросила Даша, а Валерий и Анна встревожено переглянулись.

Когда до паука осталось чуть больше ста шагов, «кожаные куртки» рассыпались короткой цепью, каждый опустился на одно колено. Прозвучала неслышимая команда, зелёные цилиндры почти одновременно выплюнули реактивные снаряды. Ракеты мгновенно преодолели расстояние и, словно жала, впились в паучиную морду, при этом несколько ракет попало прямо в пасть. То, что произошло в следующую секунду, потрясло всех – паук буквально исчез в пламени взрыва, его разорвало на малюсенькие, размером с ноготь ребёнка, кусочки, которые тут же выпали на землю моросящим дождичком.

- Мозг взорвали!!! – раздался радостный вопль и знакомая фигура бармена запрыгала на куче мусора.

Антон хмыкнул, с пониманием тряхнул головой:

- Это шмель, - уверенно произнёс он. – Как я сразу не догадался!

- Антон! – вытаращила глаза Даша. – Какие мухи? Какой шмель? Где ты видишь летающих козявок?

- Причём здесь козявки? «Муха» - это ручной противотанковый гранатомёт. «Шмель» - это ручной пехотный огнемёт. Но, кроме ампул с зажигательной или дымообразующей смесью он может стрелять термобарическими зарядами. Понимаешь?

- Конечно! – всплеснула руками Даша. – Любая женщина знает, что такое термобарический заряд!

- Э-э ... прости ... ребята погасили паука вакуумным взрывом. Ну, сильный перепад давления внутри цели. Каменные дома разлетаются в пыль, просто лопаются, как мыльные пузыри. Незаменимая штука для боя в городских условиях или в горах. Не представляю, где достали, - развёл руки Антон.

Девушка повернулась к Анне, закатила глаза и вздохнула – какие все-таки зануды эти мужики со своими пушкамигранатами! Женщина мягко улыбнулась, кивнула.

- Давайте поднимемся повыше, - предложила она.

- Мы не против. Взлетаем, Даш?

Антон имел ввиду, что их поднимут вверх, как раньше. Но едва только он произнёс эти слова, как ноги оторвались от земли, за спиной раздались хлопки, воздух пришёл в движение, из-за плеч появилось что-то белое, с серебристым отливом. Не совсем соображая, что делает – а, главное, чем! – Антон взлетает ввысь и мягко опускается на плоскую крышу вокзала. Рядом приземляется Даша. Девушка ничуть не удивилась появлению крыльев, вертела головой так, рассматривая их, что волосы разлетались облаком. Антон обалдело поскрёб в затылке, тихо спросил:

- Валера, что за дела?

- Ты обрёл способность летать, - с улыбкой ответил бывший демон. – Но только в этом мире, - уточнил он.

- Но крылья?

- Символ, Антон, символ ... людям нужны ясно видимые ориентиры, иначе они теряются. Не вырасти у тебя крылья, ты бы кувыркался в воздухе. Или прыгал, как лягушка по кочкам.

- А как ...

- Да просто пожелай и полетишь. А пока оглянись вокруг.

С крыши вокзала видны железнодорожные пути, уходящие в никуда. Вагоны клетки лежат на рельсах, как попало, вдоль и поперёк, задрав колеса к мутному небу. Паровозы уткнулись развороченными мордами в землю и шипят, словно издыхающие змеи, выпуская последний пар из взорванных котлов. Между вагонов бродят люди, обнявшись или поодиночке, поют песни, кричат и размахивают руками. По другую сторону, среди развалин города беглецов та же картина – кричащие от радости и размахивающие руками люди. Посередине возвышается медленно таящая ледяная гора в обрамлении земляного вала. Из середины, как из жерла засыпающего вулкана, медленно поднимается толстый столб жёлто-серого дыма и пара, доносится треск и гул – это глыбы льда срываются и летят вниз, в мрачную бездну мира вечной тьмы. За горой дымка сгущается и ничего не видно, но Антон помнил, что там располагается стена, отделяющая преисподнюю от нейтральной полосы высохшей древней реки. За ней лестница, ведущая в небо.

- Все, что ли? – неверяще спросил Антон, оглядываясь на друзей.

- Нет, мартышка, не все!!! – раздался сверху злобный голос, прерываемый шипением.

Захлопали крылья, тугие волны воздуха едва не сбросили с крыши. В клубах пыли появляется внушительная фигура дьявола, мощные крылья складываются за спиной наподобие плаща. Сатана стал выше ростом, раздался в плечах, оголённые руки и грудь покрыты буграми мышц, перевиты толстыми, как канаты, жилами.

- Когда успел накачаться-то? – пробормотал Антон. – Наверно, ведро анаболиков выжрал, пока мы тут с пауком возились.

- Ха-ха, две мартышки, демон перевёртыш и одна заблудшая душа считают себя победителями хозяина ада? – взревел дьявол. – Кем возомнили себя, насекомые!?

Узловатые от вздувшихся мышц руки вздымаются к серому небу, сжатые в кулаки пальцы расправляются. Дьявол с силой опускает руки ладонями вниз, с кончиков пальцев срываются пучки багровых молний, вонзаются в крышу. Массивное здание вокзала, сложенное из цельных плит чёрного гранита, содрогается. Сверху вниз по стенам бегут стремительно расширяющиеся трещины, с лязгом падают оконные рамы с решётками, межэтажные перекрытия метровой толщины рушатся, словно сделаны из песочного печенья. Антон почувствовал, что под ногами образуется пустота. Первым опомнился Валерий.

- Взлетаем! – крикнул он.