Иди в ад!

Антон оглянулся – Валерий стоит, вытянувшись в струнку, как солдат на строевом смотре, в широко раскрытых глазах смятенье и страх, руки дрожат. Рядом прижалась к плечу Анна, на взволнованном лице горят глаза, нижняя губа прикушена, пальцы нервно мнут край платья. Афанасий спокоен, как и положено старцу, узловатые от мышц руки сложены на груди, в глазах пляшут искорки ленивого интереса, словно он видел такое уже много раз, но посмотреть ещё стоит. Дашка сопит за спиной, пальцы крепко сжимают куртку на поясе, будто боится упасть.

- Там это, крылья ... перья не мешают? – вежливо интересуется Антон.

- Спроси, что происходит! – сердито шепчет девушка и больно, с вывертом, щипает Антона.

- Ух, ё! ... э-э, почтенный старец, что происходит?

- Определение судьбы. Сплетаются воедино нити прошлого, настоящего и будущего, - спокойно ответил Афанасий. – Люди внизу сейчас находятся вне времени. Они, по сути, мертвы. Но скоро каждый сделает выбор.

- Выбор чего?

- Жизни. Простой или сложной, горькой или лёгкой, короткой и наполненной страданиями, или длинной, приятной во всех отношениях.

- Ну, понятно, какую выберут! – усмехнулся Антон.

- Вовсе нет. Выбор не так велик, как может показаться. К тому же эти люди – вернее, души! – уже познали смерть и жизнь, им ведома истина. Но главное – выбирать будет жребий!

- Почему? Если в прошлой жизни ты был ...

- ... дураком дубовым, то в новой будешь баобабом! – захихикала Даша за спиной.

- Нет, смысл не в том, кем быть, - с мягкой улыбкой ответил Афанасий. – Тиран или раб, президент или дворник. Поэт был прав, когда утверждал, что лучше быть приличным человеком. В старину говорили – добродетельным. Именно это определяет качества души, а не кресло, занимаемое телом. Им, - кивнул он вниз, - это ведомо. Потому жребий. Но прошлая жизнь в розыгрыше не участвует.

В полной тишине послышался звук, похожий на удар колокола, негромкий, но такой, что слышали все. Тотчас раздался голос, мощный, нечеловеческий:

- Души! Вот начало нового оборота, смертоносного для рода людского. Не вас получит по жребию жизнь, а вы изберёте её себе сами. Добродетель не есть достояние одного; почитая или не почитая её, каждый приобщится к ней больше либо меньше. Это – вина избирающего, Бог невиновен!

Ночное небо над головами пошло волнами, дрогнули звёзды и просыпался дождь из тысяч сверкающих, словно драгоценные камни, кристаллов неведомой материи. Они падали прямо в ладони, люди сжимали пальцы, остальные бесследно исчезали в земле. Получив жребий, люди рассматривали его, потом начинали оглядываться по сторонам, словно хотели спросить совета, но не видели никого в неисчислимой толпе. Тогда люди опять разглядывали жребий, будто внимательно вчитывались в грани.

- Выбор непрост. Слишком много всего становится известно о будущей жизни, - невесело произнёс Афанасий. – Думают, взвешивают, оценивают - осилят ли путь? Ведь возврата нет и при воплощении в тело память стирается.

Люди начали исчезать один за другим.

- Они воплощаются? – спросила Даша.

- Да. Как только выбор сделан, душа покидает этот мир.

- А мы? С нами что?

Хитро сощурившись, Афанасий оглядел Антона с Дашей, остановил взгляд на бывшем демоне и художнице.

- Насколько я понимаю, ты прощена, Анна. И ты, Валерий, восстановлен в ангельских правах. На земле вам делать нечего, ваше место там, - кивнул он на сияющую вдали лестницу. – Где именно не знаю, - развёл он руки, - вам скажут.

Валерий улыбнулся, вздохнул и расправил плечи, словно только что избавился от тяжкого груза. Анна засмеялась, прижав руки к груди, взглянула на Дашу и Антона.

- А они?

- Их путь ещё не кончен.

- Так мы не увидимся?

- Отчего же? Всему своё время, - улыбнулся Афанасий. – Придёт срок и вы встретитесь. В другом мире, при других обстоятельствах. Жизнь продолжается и, возможно, уже вам придётся помогать им.

- Как это? – удивился Антон. – Ты что-то знаешь?

- Антон, не беги впереди паровоза, это может быть вредно для здоровья.

- Кстати, о паровозах ... вокзал разгромлен, пути разрушены, составы превратились в груды металлолома. На чем грешников-то возить?

- Не парься! – отмахнулся Афанасий. – Скоро наш «друг» выберется из тьмы, разобиженный на весь мир, полный адреналина и злобной энергии. Отстроит заново какой-нибудь космопорт для приёма летающих тарелок. Паровозы – это позапрошлый век, антиквариат, надо что-нибудь поновее, в духе звёздных войн, кибертерминаторов и планшетных компьютеров.

Они парили над землёй, медленно приближаясь к краю нейтральной полосы. Небо посветлело, появилась лёгкая полупрозрачная дымка, которая сгущалась в одном месте. Именно там пропадала с глаз лестница в небо.

- Ну что ж, вам туда, а нам – туда, - с лёгким сожалением в голосе сказал Афанасий, указывая рукой на облако плотного тумана, скрывающего проход на землю. Антон почувствовал, как неведомая сила мягко, но неудержимо тянет вниз. Попытался взмахнуть крыльями, которые – он был уверен! – у него за плечами. Получилось какое-то подёргивание и шевеление лопатками, будто почесался без помощи рук. Ноги мягко коснулись земли, подошвы упёрлись в твёрдую поверхность пересохшего русла древней реки. Рядом опустилась Даша.

- Ты чего ёжишься? Замёрз, что ли? – спросила она.

- До встречи! – донёсся сверху удаляющийся голос Валерия.

- Дашенька, пожалуйста, не бросай рисование! – раздался голос Анны. – Работай больше, у тебя получается. Будешь у нас, организую тебе персональную выставку. Гарантирую бешеный успех!

Дашка подпрыгнула, замахала руками, послала воздушный поцелуй.

- Ну, а ты куда? – спросил Антон Афанасия.

- К себе в пещеру, куда ж ещё? Отдохну, поразмыслю над всем. Оболочку свою бренную подлатаю, износилась она у меня, сам видел. А дальше видно будет, дел хватит. Очухается нечисть, опять к людям полезет.

Приблизилась Даша, обняла Антона за пояс, осторожно выглянула из-за плеча.

- А с нами что?

- Ничего. Живите как жили, только вот отношения узаконьте, повенчайтесь в церкви, а то нехорошо как-то.

- Ну, это само собой, - положил руку Антон на плечи девушки и Даша словно расцвела. – Но после всего, что мы видели ... э-э ... или мы тоже все забудем?

- А-а, ты об этом ... слушайте, вам же дьявол предлагал работу. Ну, очищать ряды нечисти от слабых и больных. Вот и займитесь на досуге.

- Ты серьёзно?

- Абсолютно! Только с одной поправкой – не щадить никого! Сатана хитёр – если бы вы согласились, он бы сделал так, чтобы по-настоящему ценные кадры вам не попадались. А так у вас развязаны руки, бейте всех подряд. Конечно, мир от грязи не очистите, слишком много её, но хороших людей спасёте немало.

Брови на лице Антона сошлись над переносицей, рука поднялась, пальцы поскребли в затылке. Он склонил голову, вопросительно посмотрел в глаза Даше. Та пожала плечами, ткнулась носом ему в грудь.