Стивен Кинг - Противостояние. Том II

Том замолк.

В мертвой тишине все трое, бледные как полотно, уставились друг на друга. Ральф стащил с головы шляпу и судорожно мял ее в руках. Ник прикрыл ладонью глаза. У Стю пересохло в горле.

«Имя ему — легион. Он — царь пустоты».

— Ты можешь сказать что-нибудь еще о нем? — тихим голосом спросил Стю.

— Только то, что я тоже боюсь его. Но я сделаю все, что вы хотите. Только… Том так боится. — И снова этот жуткий вздох.

— Том, — неожиданно сказал Ральф, — ты не знаешь, Матушка Абагейл… она еще жива? — На лице Ральфа было написано отчаяние человека, поставившего все, что у него есть, на одну карту.

— Она жива. — Ральф откинулся на спинку стула с шумным вздохом. — Но она все еще не нашла верный путь к Богу, — добавил Том.

— Не нашла верный путь к Богу? Почему, Томми?

— Она в пустыне. Господь призвал ее в пустыню, ей не страшен ужас, возникающий при луне, или страх, ползущий среди ночи… ее не укусит ни змея, ни пчела, но… она еще не нашла верный путь к Богу. Не рука Моисея извлекла воду из камня. Не рука Абагейл обратила в бегство голодных ласок без поживы. Ее нужно пожалеть. Она прозреет, но прозреет слишком поздно. Будет смерть. Его смерть. Она умрет не на той стороне реки. Она…

— Остановите его, — простонал Ральф. — Неужели вы не можете его остановить?

— Том, — позвал Стю.

— Да.

— Ты тот самый Том, которого повстречал Ник в Оклахоме? Ты тот самый Том, которого мы все знаем?

— Да, но я больше, чем тот Том.

— Я не понимаю.

Он слегка выпрямился, лицо его было спокойно.

— Я — Том Господа.

Стю так задрожал, что едва не выронил записи Ника.

— Ты говоришь, что сделаешь все, что мы хотим.

— Да.

— Но ты видишь… как ты думаешь, ты вернешься?

— Не мне это видеть и говорить об этом. Куда я пойду?

— На запад, Том.

Том застонал. От этого звука волосы на затылке Стю встали дыбом. «Во что мы его втравливаем?» Быть может, он знает. Может быть, Стю и сам побывал там, тогда в Вермонте, в лабиринте коридоров, где от эха казалось, что его преследуют и догоняют чьи-то шаги.

— На запад, — произнес Том. — Да, на запад.

— Мы посылаем тебя, чтобы ты смотрел и запоминал, Том. Смотрел и запоминал. А потом вернулся назад.

— Вернулся и все рассказал.

— Ты можешь это сделать?

— Да. Если только они не поймают и не убьют меня.

Стю вздрогнул, они все вздрогнули.

— Ты пойдешь один, Том. Все время на запад. Ты можешь определить, где запад?

— Там, где садится солнце.

— Да. И если кто-то спросит тебя там, ты им скажешь: тебя выгнали из Свободной Зоны…

— Меня выгнали. Выгнали Тома. Вышвырнули на дорогу.

— …Потому что ты слабоумный.

— Тома выгнали, потому что Том слабоумный.

— …и потому что у тебя могла появиться женщина, и у этой женщины мог родиться ребенок-дебил.

— Ребенок-дебил, как Том.

Желудок Стю болезненно сжимался. Голова казалась железным шаром, получившим способность истекать потом. Он чувствовал себя так, словно мучился от страшного, изматывающего похмелья.

— Теперь повтори, что ты скажешь, если кто-то спросит тебя, почему ты оказался на западе.

— Они выгнали Тома. Потому что он слабоумный. Да, в натуре. Они боялись, что я могу поиметь женщину, как это делаете вы, лежа голыми в постели. И она может забеременеть идиотиками.

— Верно, Том. Это…

— Выгнали меня, — тихо и грустно произнес он. — Выгнали Тома из его чудесного домика прямо на дорогу.

Стю дрожащей рукой прикрыл глаза. Посмотрел на Ника. Образ Ника раздвоился, а потом утроился.

— Ник, — беспомощно выдавил Стю, — я не знаю, смогу ли я закончить…

Ник взглянул на Ральфа. Ральф, бледный как мел, лишь покачал головой.

— Кончайте, — неожиданно сказал Том. — Не оставляйте меня здесь, в темноте.

Стю силой заставил себя продолжать:

— Том, ты знаешь, как выглядит полная луна?

— Да… такая большая и круглая.

— Это не половинка луны и даже не четвертинка.

— Да, — сказал Том.

— Когда ты увидишь совсем полную луну, то вернешься обратно на восток. Назад, к нам. Обратно в свой дом, Том.

— Да, когда я увижу ее, я вернусь, — согласно кивнул Том. — Вернусь домой.

— И, возвращаясь, будешь идти ночью, а спать днем.

— Идти ночью и спать днем.

— Верно. И постараешься никому не показываться на глаза.

— Никому.

— Но кто-то все же может увидеть тебя, Том.

— Да, кто-то может.

— Том, если это будет один человек, ты убьешь его.

— Убью его, — нерешительно повторил Том.

— Если больше одного, ты убежишь.

— Убегу, — более решительно произнес Том.

— Но все-таки постарайся, чтобы тебя никто не увидел. Можешь повторить все снова?

— Да. Вернуться, когда будет полная луна. Не половинка и не четвертинка. Ночью идти, а днем спать. Чтобы меня никто не видел. Если увидит один человек, убить его. Если больше, чем один, убежать. Но постараться, чтобы никто не увидел.

— Очень хорошо. Я хочу, чтобы через несколько секунд ты проснулся, идет?

— Идет.

— Когда я скажу про слона, ты проснешься, идет?

— Идет.

Издав тяжкий, дрожащий: вздох, Стю откинулся на спинку стула и пробормотал:

— Ну, слава Богу, вот и все.

Ник глазами выразил согласие.

— Ник, ты знал, что может произойти такое?

Ник покачал головой.

— Откуда он мог узнать все это? — тихо спросил Стю.

Ник потянулся к своему блокноту, и Стю обрадовался, что может наконец избавиться от него. Странички, на которых был написан сценарий Ника, почти совсем размокли от пота. Ник написал что-то и протянул блокнот Ральфу. Ральф прочитал, медленно шевеля губами, а потом протянул листок Стю.

Некоторые люди во все времена считали, что безумие и слабоумие граничат с ясновидением. Я не думаю, что он сообщил нам что-то, из чего мы можем извлечь практическую пользу, но знаю, что он здорово напугал меня. Он сказал «магия». Как бороться с магией?

— Это выше моего понимания, вот и все, — пробормотал Ральф. — То, что он говорил про Матушку Абагейл… Я даже думать об этом не хочу. Разбуди его, Стю, и давайте поскорее уберемся отсюда. — Ральф чуть не плакал.

Стю снова подался вперед.

— Том?

— Да.

— Ты хотел бы увидеть слона?

Глаза Тома моментально раскрылись, и он огляделся.

— Говорил я вам, это не сработает, — сказал он. — Нет, в натуре. Тому не хочется спать посреди дня.

Ник протянул Стю листок бумаги, тот заглянул в него и заговорил с Томом.

— Ник говорит, что у тебя отлично получилось.

— У меня получилось? И я, как раньше, стоял на голове?

В приступе горького стыда Ник подумал: «Нет, Том, на сей раз ты выполнил гораздо более сложный трюк».

— Нет, — сказал Стю. — Том, мы пришли спросить тебя, не сможешь ли ты нам помочь?

— Я? Помочь? Конечно! Я люблю помогать!