Стивен Кинг - Противостояние.Том I

— Я не была уверена, что это ты. Когда ты стал спускаться к туннелю, я зашла в жилой дом. Ты вернулся, стал звать меня, и я чуть было, но я не могла… а потом, когда пошел дождь, появились двое… Я думала, они ищут нас… или меня. Поэтому я осталась там, а когда они ушли, я подумала, может быть, они еще где-то здесь — спрятались и поджидают меня, и я не осмеливалась выйти, пока не подумала, что ты уйдешь на другую сторону и я никогда тебя больше не увижу… Вот я и… я… Ларри, ты ведь больше не бросишь меня, правда? Ты не уйдешь?

— Нет, — сказал он.

— Я была не права… То, что я сказала, это неверно — ты был прав, я должна была сказать тебе про туфли, то есть про сандалии, и… Я буду есть, когда ты скажешь… Я… я… о-ооо-оо…

— Ш-ш-ш, — прошептал он, прижимая ее к себе, — теперь все хорошо. Все хорошо. — Но мысленно он видел, — как в приступе паники стрелял в нее, и думал, как легко одна из тех пуль могла раздробить ей руку или разворотить живот. Неожиданно ему здорово захотелось в туалет, а зубы-мелко застучали. — Мы двинемся, как только ты почувствуешь, что можешь идти. Не торопись.

— Там был человек… По-моему, мужчина… Ларри, я наступила на него. — Она глотнула, и в горле у нее что-то щелкнуло. — О, я чуть не закричала, но удержалась, потому что подумала… Там, впереди, мог быть не ты, а один из тех двоих. А когда ты крикнул: «Кто там?»… эхо… Я не знала, наверняка, ты это или… или…

— Впереди на дороге еще много мертвецов. Ты выдержишь это?

— Если ты будешь со мной. Пожалуйста… Если ты только будешь рядом.

— Буду.

— Тогда пойдем. Я хочу выбраться отсюда. — Она судорожно прижалась к нему. — Никогда ничего так не хотела, за всю свою жизнь.

Он нашарил губами ее лицо и стал целовать — сначала нос, глаза, а потом губы.

— Спасибо тебе, — пробормотал он, совершенно не отдавая себе отчета в том, что он имеет в виду. — Спасибо. Спасибо.

— Спасибо тебе, — повторила она. — Ох, Ларри, дорогой… Ты ведь не бросишь меня, правда?

— Нет, — сказал он. — Я не брошу тебя, Рита. Ты только скажи, когда почувствуешь, что можешь идти, и мы продолжим путь.

Когда она сказала, они пошли.

Они перебирались через тела, обняв друг друга за плечи, словно пара подвыпивших дружков, возвращавшихся домой из кабачка по соседству. Потом они наткнулись на какое-то препятствие. Разглядеть, что это, было невозможно, но, ощупав преграду руками, Рита сказала, что это, похоже, стоящая на боку кровать. Вдвоем им удалось перебросить ее через ограду пешеходной дорожки, и она свалилась на крышу стоявшей внизу машины с оглушительным грохотом, заставившим их вздрогнуть и прижаться друг к другу. За тем местом, где она стояла, валялось еще три распростертых тела, и Ларри решил, что это были солдаты, застрелившие еврейскую семью. Они перебрались через трупы и, держась за руки, двинулись дальше.

Вскоре после этого Рита резко остановилась.

— Что случилось? — спросил Ларри. — Там, на дороге, что-то есть?

— Нет. Ларри, я вижу! Это конец туннеля!

Он поморгал и понял, что тоже видит. Свет был такой тусклый и слабый, что он не замечал его, пока Рита не сказала. Теперь он различал слабые отблески на плитках и размытые контуры лица Риты. Взглянув налево, он увидел застывший поток машин.

— Пошли, — радостно воскликнул он.

Шестьдесят шагов спустя им опять пришлось переступать через распростертые тела на дорожке — одни, солдаты.

— Почему они заблокировали только Нью-Йорк? — спросила Рита. — Если только… Ларри, а вдруг это произошло лишь в Нью-Йорке!

— Не думаю, — ответил он, но тем не менее ощутил слабый прилив необъяснимой надежды.

Они пошли быстрее. Теперь выход из туннеля был прямо перед ними, перекрытый двумя огромными армейскими грузовиками, стоявшими нос к носу. Грузовики загораживали свет; если бы их не было, Ларри и Рита заметили бы его гораздо раньше. Там, где пешеходная дорожка переходила в скат, ведущий наружу, валялось еще несколько тел. Они стали протискиваться между грузовиками, перелезая через сдвинутые бамперы. Рита не заглядывала внутрь машин, но Ларри заглянул. Там были полусобранный пулемет на треножнике, ящики с патронами и канистры с чем-то похожим на слезоточивый газ. И еще три трупа.

Когда они вышли наружу, им в лица дунул влажный ветерок, и, казалось, ради одного его чудесного свежего дыхания стоило проделать весь путь. Он сказал об этом Рите, она кивнула и на мгновение склонила голову ему на плечо.

— Хотя я не согласилась бы пройти этот путь еще раз даже за миллион долларов, — пробормотала она.

— Через несколько лет ты будешь использовать деньги вместо туалетной бумаги, — сказал он. — Так что не переоценивай зелененькие.

— Но ты уверен, что…

— Что это случилось не только в Нью-Йорке? — Он ткнул пальцем вперед. — Посмотри.

Будки сбора пошлины были пусты. Вокруг средней валялось битое стекло. А за ними, насколько хватало глаз, тянулись пустынные полосы шоссе, ведущие на запад. Но ряды на восток, устремленные в туннель и в город, который они только что покинули, были забиты мертвыми тачками. Беспорядочная груда тел высилась в ремонтном ряду, и несколько чаек неподалеку стерегли их.

— О Господи, — слабо пробормотала она.

— Столько же людей пыталось попасть в Нью-Йорк, сколько стремилось вырваться отсюда. Понятия не имею, зачем им понадобилось блокировать туннель на выезде из Джерси. Наверное, они и сами этого не знали. Просто кого-то осенила светлая мысль, нужно было чем-то заняться…

Но она уже сидела на дороге и плакала.

— Не надо, — сказал он, опускаясь рядом с ней на колени. Впечатления от прохода по туннелю были еще слишком свежими, чтобы сейчас злиться на нее. — Все хорошо, Рита.

— Что хорошо? — всхлипнула она. — Что? Ну скажи, что?

— Как бы там ни было, а мы выбрались. Это уже кое-что. И еще — свежий воздух. По-моему, в Нью-Джерси еще никогда так хорошо не пахло.

Это вызвало у нее слабый проблеск улыбки. Ларри взглянул на царапины на ее щеке и виске, оставленные осколками плитки.

— Нам с тобой надо отыскать аптеку и смазать перекисью твои порезы, — сказал он. — Ты можешь идти?

— Да. — Она посмотрела на него с немой благодарностью, и он ощутил какую-то неловкость. — Я раздобуду себе новую обувь. Вроде кроссовок. Ларри, я буду делать все, что ты скажешь. Я сама так хочу.

— Я кричал на тебя, потому что был расстроен, — негромко произнес он и, откинув у нее волосы со лба, поцеловал одну из царапин над ее правым глазом. — Не такая уж я дрянь, — тихо добавил он.

— Ты только не бросай меня.

Он помог ей встать на ноги, обнял за талию, и они медленно миновали будки сбора пошлины, оставив Нью-Йорк позади, за рекой.

В центре Оганкуита располагался маленький парк с пушкой времен Гражданской войны и мемориалом. После того как Гас Динзмор умер, Фрэнни Голдсмит отправилась прямо туда, уселась возле пруда с утками и стала рассеянно бросать в него камешки, наблюдая, как круги от них расходятся по водной глади, добираются до зарослей лилий по краям пруда и там исчезают.