Алексей Атеев - Карты Люцифера

Ничего не происходило.

Значит, все-таки чепуха, обман…

Неожиданно люстра мигнула и потухла.

Кто там, черт возьми, с электричеством балуется?! – заорал Артем, нервы которого были напряжены до предела.

Ответа, естественно, не последовало. Артем взглянул на расклад. Карты слабо светились в темноте. Ярче всего фосфоресцировала та, что лежала в центре треугольника.

Тут наш герой вдруг заметил: в комнате заметно похолодало. Он поежился. С чего бы вдруг? Отопление в доме включено почти неделю назад, и последнее время в квартире даже ощущалась духота. Наверное, на кухне распахнуло ветром окно, решил Артем и хотел подняться, когда почувствовал: в комнате он не один. Некто или нечто находилось в дальнем углу комнаты. Он отчетливо ощущал чужое присутствие. Тягостное оцепенение навалилось на Артема. Тело превратилось в ком студня, ноги стали ватными, а сознание заполнил тот не передаваемый словами ужас, от которого шевелятся на голове волосы. Дыхание вмиг перехватило, он судорожно зашлепал губами, словно выброшенная на берег рыба.

Между тем холод в комнате стал и вовсе нестерпимым. Мороз обжигал легкие. Однако, видимо, именно это обстоятельство помогло Артему прийти в себя. Он так и остался сидеть перед столом со слабо мерцающими картами, но нашел в себе силы произнести:

– Кто здесь?

Вопрос прозвучал еле слышно и, возможно, не достиг ушей вопрошаемого.

– Кто здесь? – повторил он чуть громче.

– Да не шуми ты, Артюша, – послышалось из тьмы. Артем узнал голос старца Колычева.

– Михаил Львович? – только и смог произнести наш герой.

– Он самый, Артюша, он самый…

– Но вы же… умерли… Или все-таки живы?

– Однако ты совсем не поумнел, – отозвалось из потемок.

– Почему здесь так холодно?

– Привычный для меня температурный режим. Ведь я сейчас нахожусь в холодильной камере среди невостребованных тел. А ты даже не побеспокоился о своем друге и наставнике. Мог бы поинтересоваться…

– Но я… Мне…

– Знаю, знаю! В последнее время пришлось нелегко. Только это обстоятельство тебя и оправдывает.

Повисло длительное молчание. Артем начинал приходить в себя. Присутствие старца, или кого бы там ни было, но именно в образе Колычева, почему-то немного успокоило его. Привычные интонации, знакомый ироничный говорок… Артем судорожно перевел дыхание.

– Но зачем вы пришли? – только и смог произнести он.

– Как зачем? Ты же сам меня вызвал. Карты на столе…

– Я не хотел…

– Что значит – не хотел? Хотел, именно хотел! Зачем уж теперь отпираться. Да и для чего тогда затеяна вся эта игра?

– Какая игра?

– Да с твоей персоной.

– Не понимаю…

– Ты и впрямь идиот. Неужели до сих пор не догадался? Все, что происходило с тобой, на самом деле – игра! Карты для чего мною придуманы? Ну, дошло?! Хотя таких, как ты, лучше всего использовать в городошной партии. В качестве рюхи. [49] Рюха – небольшая цилиндрическая чурка для игры в городки. Уж больно ты, братец, туп!

– Но если я дурак, то какой представляю интерес? – резонно возразил наш герой. Он уже совсем освоился в общении с духом.

– В том-то и игра! Знаешь, в шахматах пешка при особых условиях становится ферзем? Так и с тобой… Особенность твоя, мил друг, в том, что в тебе хорошего и плохого как раз поровну. Равные пропорции, так сказать.

– Откуда это известно?

– Взвесили, разумеется. Те, кому должно этим заниматься. И решили поставить на кон твою бессмертную душу. В какую сторону она качнется.

– Так, значит, вы с самого начала… Неужели еще в пятидесятых, когда я с вами познакомился?!

В ответ послышалось знакомое хихиканье:

– Да нет же, Артюша. Временные рамки несущественны. Ты смотришь на происходящее согласно своим человеческим меркам, но для данного случая подобное восприятие не подходит. Вот и меня ты персонифицируешь со старцем Колычевым, а ведь это неправильно.

– Извините, я еще не привык к общению с… э-э…

– С нечистой силой, хочешь ты сказать? Не стесняйся в выражениях. Будь смелее…

– Но мне все-таки не ясно. Почему именно я стал ставкой в вашей игре? Все эти доводы о равном соотношении добра и зла меня, откровенно говоря, не убеждают.

– Это твое дело, верить или не верить. И зря думаешь, что ты – некое исключение, уникум. За людские души, все без исключения, постоянно ведется борьба. Она принимает различные формы. Надеюсь, уяснил?

– Хорошо, допустим… Выходит, и вы, и Ладейникова – как карточные фигуры?

– Молодец, начинаешь соображать.

– А какие средства использовала противоборствующая сторона?

– Ну, как же! Эмали… Святые вещицы. Пуля-то куда попала? Вот именно – в эмаль. И она спасла тебе жизнь. Собака эта появилась… В роли ангела-хранителя выступала… Можно дальше продолжить. И те, с кем ты общался, ведь они все разные… Вот перед тобой на столе лежат карты. Так называемый «Расклад Люцифера». Каждая из карт – конкретная личность. Да ты, думаю, и сам подметил.

– Если каждому действующему лицу соответствует какая-то карта, то, значит, и мне тоже. Какая именно?

– Неужто до сих пор не догадался? А пора бы уж. Единственная карта, не участвующая в раскладе, – «Дурак». Нулевая карта Старших арканов. Ноль! Круглый ноль!!! Усек? Кстати, если ты помнишь, у твоего дружка, как там его?.. запутался, слишком много имен он носил, последнее, помнится, Трофим, – как раз и недоставало этой карты, поскольку ты ее обронил. Так вот. Тебя олицетворяет именно эта карта.

– Ладно, пускай – дурак. Но неужели от меня ничего не зависит? Что же я – сухой листок, который бессмысленно носится по воле ветров?

Впервые невидимый собеседник Артема замялся. Не то он обдумывал ответ, не то просто не знал, что сказать.

– А сам ты как считаешь? – наконец произнес он.

– Если судить по тому, как вы обошлись со своим верным слугой Трофимом Петровичем…

– Этот тупой солдафон возомнил о себе невесть что, – перебил Артема голос из мрака. – Посчитал себя чуть ли не ровней. К тому же отпущенный ему срок просто-напросто истек. И тем не менее он прожил очень неплохую жизнь, да к тому же и не одну.

– Но, насколько я понимаю, он сеял только зло.

– Это как посмотреть. Хотя, конечно… Много душ направил прямой дорогой в пекло.

– И меня ждет подобный удел?

– Само собой.

– А что же я получу взамен?

– Власть! Огромную власть! Ведь ты же о подобном всегда мечтал. А власть – это слава и деньги. Как раз то, что ты любишь больше всего на свете. До сих пор ты ковырялся в навозной куче, пытаясь отыскать перл, теперь же будешь осыпан жемчугом. И главное, ты значительно удлинишь свое бытие. И что в результате теряешь? Милосердие? – Из тьмы хмыкнули. – Вещь по нынешним временам бесполезная. Да и много ли его в тебе?