Алексей Атеев - Карты Люцифера

И вновь комнату наполнила пороховая гарь. Сколько сделано выстрелов? Артем, естественно, их число не считал. Когда он все-таки вновь поднял глаза на Трофима Петровича, тот, как ни в чем не бывало, продолжал сидеть на своем месте. Одна из пуль разбила находившийся в его руке стакан. Остатки коньяка залили белую рубашку, забрызгали лицо. Кроме коньячных пятен, на рубашке были видны следы вхождения пуль. Однако, несмотря на то, что их имелось никак не меньше пяти, видимого действия они, похоже, не возымели.

Это открытие и вовсе ошеломило Артема. Некоторое время он таращился на хозяина дома, ожидая, что он вот-вот рухнет со стула. Однако вместо этого тот достал из кармана брюк носовой платок, вытер лицо, а затем громко и ехидно засмеялся.

– Ну вот, дорогой преемник, все и случилось. Теперь-то я могу открыть основное условие, которое поставил мне нечистый дух. Я могу перейти в тело только того, кто сознательно пожелает убить меня. Вот ты недоумевал: почему в первый раз я перевоплотился именно в глухого? Дело в том, что он пришел меня убить, мстя за погибшего хозяина и его поруганную дочку. Кстати, потом именно она и вытащила меня из петли. Конечно, за все долгое бытие вашего покорного слугу пытались убить не один десяток раз. Однако ни пули, ни клинок, ни яд не брали меня, если я сам того не желал. Но кроме желания требуются еще и карты. Чтобы переход произошел, необходимо присутствие всей колоды целиком. Это своего рода ключ… Впрочем, хватит болтать… Пора перемещаться. Встречай меня, юность!

Артем напряженно смотрел на Трофима Петровича, ожидая чего угодно. И с тем действительно начали происходить непонятные изменения. Однако, видимо, вовсе не те, на какие хозяин дома рассчитывал. Он вдруг начал гримасничать. Бешено завращались глаза, лицо перекосило словно нервным тиком, нижняя челюсть ходила из стороны в сторону.

– Как?!. Почему?! – закричал Трофим Петрович, не понимая к кому обращаясь. – Что происходит?! – Он разорвал рубашку, словно пытаясь преодолеть приступ удушья. Теперь было отчетливо видно, что пули все-таки сделали свое дело – раны уже кровоточили.

Трофим Петрович дернулся и свалился со стула. Он упал на ковер и стал перекатываться из стороны в сторону, не то пытаясь облегчить боль, не то в приступе начавшейся агонии.

– Карты… – прохрипел он. – Карты!.. Они… не… все… наверное… Меня… обманули… Вы… сволочи… обманули…

– Не получилось на этот раз, – равнодушно заметила Ладейникова. – И на старуху бывает проруха.

– Карты… Все ли?.. Погляди… Пересчитывай – бесполезно, – опять встряла профессорша. – Как говорится, факир был пьян, и фокус не удался. Кончился твой долгий век, Трофим…

С лицом Трофима Петровича стали происходить и вовсе странные пертурбации. На смену гримасам пришло совсем уж необъяснимое, с точки зрения здравого смысла, явление. Создавалось впечатление, что само лицо начало вдруг непрерывно меняться, словно у какого-нибудь мультипликационного героя. Нос картошкой неожиданно сделался горбатым, широкие скулы исчезли, сама физиономия вытянулась, волосы из русых превратились в темные… Но и на смену этому лицу пришло иное – худощавое, породистое, с щеточкой усов.

Артем во все глаза следил за происходящим. Потрясенный невиданным зрелищем, он смотрел только на лицевые метаморфозы, не обращая внимания на прочие органы. Однако конечности хозяина дома продолжали жить своей собственной жизнью. Ноги судорожно дергались, как у картонного паяца, руки шарили по ковру.

И дошарились!..

Пальцы Трофима Петровича нащупали никелированный пистолет, с помощью которого еще совсем недавно пытался обороняться его верный клеврет Иван Николаевич. Ухватив пистолет, хозяин дома в последнем осмысленном движении направил его в сторону Артема и Ладейниковой и начал беспорядочно стрелять.

Все произошло так быстро, что наш герой не успел ничего предпринять. Он лишь услышал, как рядом тихо ойкнула профессорша, и в тот же миг пуля ударила ему в грудь, и Артем потерял сознание.

Он очнулся и обнаружил, что сидит за рулем своей «Волги». Занимался серенький тоскливый рассвет. Слабое сияние дня пробивалось сквозь толстый слой мокрого снега, налипшего на ветровое стекло. Где-то поблизости жалобно щебетнула мелкая птаха, ополоумевшая от невиданного разгула стихии.

Страшно болела левая сторона груди. Вообще у Артема возникло ощущение, как будто его совсем недавно избили кувалдой. В довершение он очень замерз.

Артем пошевелился и даже застонал от боли. Понемногу он стал вспоминать произошедшее, хотя события больше походили на дикий, сумбурный сон.

Так что же случилось? Произошло все наяву или привиделось? Была стрельба, потом удар…

Артем сунул ладонь за пазуху, пытаясь определить степень повреждения тела, проверить – есть ли кровь. Рука нащупала плоский, похоже, металлический предмет. Ах да! Византийская эмаль. Он положил икону в наскоро пришитый к подкладке кожаной куртки карман, а потом забыл про нее.

Наш герой достал эмаль. В самом центре ее, в том месте, где Иоанн поднял персты для благословения, появилась изрядная вмятина.

Вон, значит, как, понял Артем. Пуля ударила в икону, но поскольку калибр пистолета небольшой, а металлическая пластина иконы довольно толстая, она не пробила ее, а только сделала вмятину. Короче, эмаль спасла ему жизнь. С этим понятно, но вот как он очутился в машине? Удар… Потеря сознания… А дальше? Что случилось дальше?! Где, например, Ладейникова? Он смутно помнил ее слабый вскрик: возможно, в нее попала пуля. Выходит, ее убили?

«Можешь сходить проверить», – ехидно произнес внутренний голос.

Ну уж нет! Хватит проверок и исследований. Гори оно все синим пламенем! Пусть мертвые сами хоронят своих мертвецов, всплыло в памяти туманное и непонятно откуда взявшееся изречение. Нужно ехать домой.

Артем сунул руку в карман куртки, где лежали ключи от автомобиля, и внезапно ощутил присутствие постороннего предмета. Холодея от предчувствия, он достал его. Так и есть! Коробочка с картами! Пятиконечная звезда на крышке почему-то заискрилась, словно была выложена не рубинами, а бриллиантами. Артем открыл окошко, решив выбросить коробочку в снег, но передумал и положил ее обратно в карман. В этот момент пальцы наткнулись опять на металл… Это еще что?! Пистолет. Совсем игрушечный. Именно из этого оружия стрелял клеврет. Забавная вещица. Артем вытащил обойму. Пуста. Передернул ствол. Из затвора выпал патрон. Последний. Он вновь оттянул раму и засунул патрон в ствол. Пригодится. Завел машину, включил «дворники» и, стараясь не думать ни о чем, поехал в Москву.