Алексей Атеев - Демоны ночи

Мы уже упоминали о страсти Бурышкина фотографироваться в компании звезд и знаменитостей и приводили некоторых персонажей его собрания. Вот, например, Никифору положил руку на плечо Тур Хейердал, а на этом снимке Бурышкин пожирает глазами Софи Лорен…

Помимо вышеописанных, имелись вещи, которые на стену никак не помещались. Например, стоявшее в одном из углов древнее изваяние – каменная баба. Впрочем, имелись здесь и предметы вполне утилитарного назначения: старинный секретер с откинутой крышкой, перед которым стоял столь же древний стул, кожаный диван с высокой спинкой и стеллаж с книгами. Однако эти предметы быта нисколько не контрастировали с общим духом гостиной «Клуба знаменитых капитанов». Единственным, что полностью выбивалось из стиля, было весьма современное стоматологическое кресло и стеклянный шкафчик с зубоврачебными инструментами, да еще включенный телевизор. На экране беззвучно копошились мультяшные герои, поскольку звук был выключен. Телевизор стоял в самом темном углу комнаты. Перед ним в вольтеровском кресле находилось нечто массивное и темное. Павел подошел поближе, стараясь получше рассмотреть очередной, как он думал, экспонат. Вначале он решил: перед ним скульптура, вырезанная из дерева, но тут же понял, что ошибся. Новая догадка пришла на ум, и он похолодел: мумия! Лицо монгольского типа, изрезанное морщинами, было совершенно неподвижно, щелочки глаз не отражали света. Точно! Мертвец!

Превозмогая себя, он едва дотронулся до плеча. «Мумия» вдруг пошевелилась, и Павел в ужасе вздрогнул и отскочил.

– Испугались? – громко произнес у него за спиной хозяин, и Павел вторично вздрогнул. – Не бойтесь, это Катя. Мультфильмы смотреть шибко любит. Сидит себе, никому не мешает.

– Ясно, – стараясь сохранять спокойствие, произнес Павел. – А я думал…

– …Что это мумия, – весело закончил за него Бурышкин. – Вы знаете, многие принимают ее за мумию. И не без оснований. Тут недавно сюжет по телевизору прошел… Рассказывали об откопанной недавно на Алтае мумии. А Катя наша именно оттуда. Древнее захоронение… Молодая женщина, как полагают, знатного рода, возможно даже – царица, вся украшена татуировками и по типу лица действительно похожа на нашу Катю.

– Плохо сделали, что раскопали, – отозвалась представительница коренного алтайского населения. – Мертвый должен земля лежать. Будешь доставать – плохое может случиться.

– И она права, – заметил Бурышкин, ставя поднос с джезвой, чашками и сахарницей на низкий, маленький столик в восточном стиле. – Древние захоронения беспокоить небезопасно. Помню, двигались мы с караваном через плато Устюрт, пустыня такая, недалеко от Каспия. На пути мазар попался, гробница по-ихнему. Не знаю уж чья. Какого-нибудь местного святого. Полуразрушенная такая построечка. Остановились, думали – колодец есть. Один шоферюга наш заорал: «Здесь золото где-то спрятано! Клад!» Схватил лопату и бегом в мазар. А с нами старик-казах ехал. Он давай кричать: нельзя, мол, туда соваться с дурными намерениями. Беда будет! И правда. Не прошло и получаса, началась пыльная буря, да еще какая. А ведь до этого ни ветерка не было. Жара и голубое, без облачка, небо.

– Вы меня зачем к себе пригласили? – без церемоний спросил Павел. Он уже почувствовал, что визит затянется надолго. По-видимому, в запасе у этого авантюриста не одна сотня историй.

– Познакомиться захотел, – так же напрямик ответствовал Бурышкин.

– С какой, извините, стати?

– Прочел вашу статью. – Никифор потряс перед носом Павла знаменитым номером. – Кое-что интересное для себя почерпнул. Выводы любопытные делаете.

– Какие, например?

– О причинно-следственных связях некоторых преступлений. Даже, скажем так, не выводы, а вроде как намеки. Есть соображения на этот счет?

– Возможно.

– Может, поделитесь?

Павел задумался. Ничего подобного он не ожидал услышать. Скорее предполагал: этот тип сейчас потребует написать о нем статью.

– А почему это вас интересует?

– Потому что я иду в том же направлении.

Павел колебался.

– Ум – хорошо, а два – лучше, – заметил Бурышкин. – Тем более три.

– А кто третий?

– Вон она. – Никифор указал на Катю.

– Еще не хватало! – презрительно произнес Павел.

– Зря пренебрегаете. Она – шаманка. Между прочим, вчера общалась с духом мальчика. Я имею в виду Никулина.

Павел засмеялся:

– Где, интересно?

– Специально ночью в морг ездили. Во второй судебно-медицинский, на Хользунова.

Павел недоверчиво взглянул на Бурышкина:

– И вас пустили?

– Деньги открывают любую дверь. К сожалению, нас прервали. Милиция неожиданно нагрянула.

Павел не знал, верить или нет словам странного дядьки.

– Но зачем вам это нужно? – наконец спросил он.

– Видите ли, молодой человек, буду с вами откровенен, я давно мечтаю прославиться. По-настоящему прославиться! Все это, – Бурышкин обвел широким жестом обстановку комнаты, – мишурный блеск. Он может произвести впечатление, может даже вызвать недолгое восхищение, но и только. Умри я завтра, послезавтра обо мне никто не вспомнит.

– Кокетничаете, – со свойственной юности жестокостью произнес Павел.

– Отнюдь, молодой человек, отнюдь. А вы разве не желаете того же? Хотите сделать себе имя, не так ли?

Павел пожал плечами:

– В нашем возрасте это вполне естественно.

– Намекаете на мою старость?

– Да ни на что я не намекаю. Просто хочу понять, что вам от меня нужно.

– Еще раз предлагаю: давайте действовать вместе. Поделитесь своей частью информации, а я своей.

«А почему бы и нет? – размышлял Павел. – Расскажи я кому про все случившееся за последние дни, все равно никто не поверит. Разве что Лилька… Но она не в счет. А этот Бурышкин, похоже, взялся за дело основательно. Вон даже шаманку призвал на подмогу. И вообще, он производит впечатление бывалого и решительного человека. Павел вспомнил характеристику, которую дал Бурышкину ответственный секретарь. Говорил хоть и иронично, но уважительно. Так почему бы не поделиться…

Журналист отхлебнул почти остывший кофе, который тем не менее был очень вкусен, и произнес:

– Хорошо. Я согласен. С чего начать?

– На ваше усмотрение. – Никифор Митрофанович явно обрадовался.

И Павел начал повествовать о своих приключениях, начиная с посещения квартиры в компании трех сотрудников правоохранительных органов. Вначале он рассказывал несколько скованно, опуская отдельные детали и явно опасаясь, что ему не поверят, но Бурышкин не перебивал, всем своим видом выражал повышенное внимание, и Павел постепенно освоился, речь его полилась плавно, и даже сексуальные сцены в его описании выглядели весьма живописно.