Галина Полынская - Кинжал милосердия

Пока Феликс с Валентином осматривали первый этаж, Арина ходила от зеркала к зеркалу, прикасаясь пальчиками к стёклам. Девушки-блондинки в синих джинсах и коротких черных курточках разошлись по зеркалам: кто-то скрылся в серебристой глубине, кто-то зашёл за раму и выглянул из-за неё, а кто-то остался стоять в центре зеркального пространства, разглядывая людей в комнате.

Закончив, троица покинула дом, поочерёдно запирая замки и не оставляя никаких следов своего пребывания.

На лесной опушке к ним присоединился Гера, и все вместе они вернулись в машину.

– Значит, так, – сказал Феликс. – Дача на окраине, у которой оставили «Опель», вполне подойдёт. Находится не так далеко – у Арины не прервётся связь с двойниками, – и на достаточном удалении от посёлка, чтобы кто-то бдительный заметил, что в доме появились гости.

– Давайте хоть еды какой-то купим, – сказал Сабуркин, – чтобы не болтаться туда-сюда и не привлекать внимания.

– Всё купил, еда-вода в багажнике, – ответил Феликс. «Ауди» остановилась неподалёку от дома, выкрашенного в темно-зелёный цвет, и пассажиры вместе с водителем направились к забору.

Открыв калитку, Валентин проверил, нет ли сигнализации, после вскрыл замки и распахнул дверь.

Смеркалось. Феликс, Арина и Герман сидели чуть поодаль от окна, выходящего на подъезд к дому, а истомившийся от безделья Сабуркин бродил где-то по комнатам, рассматривая дачную жизнь неизвестных хозяев.

– Феликс, – сказал Гера, – как он может до сих пор оставаться живым или не до конца убитым, этот алтайский шаман? Что его держит?

– Дух, с которым он объединился. Он может не дать шаману уйти ещё долго, очень долго.

– Как ужасно, если вдуматься, – вздохнула Арина. – Не то, что умереть не можешь, а то, что объединился с духом, впустил в себя иное, непредсказуемое существо.

– Наверное, они же как-то пообщались, познакомились, договорились перед объединением, – возразил Гера. – Человека домой лишний раз не пригласишь, а тут духа пускать в собственное тело.

– Да, надеюсь, всё так и было. – Арина снова вздохнула и принялась раскачиваться на деревянном стуле, рассматривая стены и потолок.

– Товарищи! – донёсся из соседней комнаты голос Валентина. – Здесь бильярд имеется! Давайте играть!

– Русский или американский? – поинтересовался Герман.

– Русский!

– Я только в американский умею.

– Русский проще. Давай научу!

– В темноте, наощупь играть будете? – вмешался Феликс. – Свет в доме не включаем – помните об этом!

– Эх, ну ладно.

Валентин вернулся к остальным. В обеих руках он держал по бильярдному шару.

– Зачем они тебе? – Гера подбородком указал на шары.

– На всякий случай. Не известно, что там за народ соберётся, с каким таким хитрым оружием. Я так-то на все эти магические битвы курток не напасусь, вот и решил принять меры заранее. Будут наступать-окружать, взорву эти шары – напугаются, разбегутся.

– А из чего они сделаны – из кости?

– Конкретно эти из фенолформальдегидной смолы, – ответил Феликс, мельком глянув на белые шары. – Вполне органический материал, подвластный Валентину.

Сабуркин рассовал шары по карманам куртки, подошёл к окну, выглянул в потемневший двор и сказал вдруг:

– Кто-то подъехал.

– Сюда, к нам?

– Да, прямо у калитки остановилась машина.

– Ты точно никакую сигнализацию тут не пропустил? – Феликс тоже подошёл к окну, за ним поднялись и Гера с Ариной.

– Обижаешь, начальник.

– Странно… Тогда кто это к нам пожаловал на ночь глядя? – Зрачки глаз Феликса расширись, приближая картинку, и он увидел в салоне машины знакомые лица. Машина оказалась такси. – Свои это. Занимающиеся самоуправством свои. Валя, иди открой калитку, пока они шуметь не начали.

– Аля с Никанором?

– Кто же ещё.

Сабуркин пошёл открывать, а Арина просяще сложила на груди руки:

– Феликс Эдуардович, вы только дедушку с Алечкой не ругайте, ладно? Они ведь переживают за нас, не могут в стороне оставаться.

– Похвалить мне их предлагаешь?

– Не надо хвалить, просто не ругайте.

– Как они нас нашли? – Стоя у окна, Гера наблюдал, как Алевтина с Никанором Потаповичем заходят на участок и Валя запирает за ними калитку.

– Шли гончие по следу, а потом увидели твою машину. – Посмотрев на часы, Феликс сел на стул и вытянул ноги.

В сопровождении Сабуркина в комнату зашли недостающие члены коллектива с сумками и пакетами и, упреждая всё, что собирался сказать директор, заговорили хором, перебивая друг друга:

– А вдруг помощь нужна? Через стену пройти! След взять! А мы далеко!

– Да тише вы, – поморщился Феликс. – Кричите на весь посёлок, никакой конспирации.

– Мы привезли вам курицу гриль, – свистящим шёпотом произнесла Алевтина.

– И разливного квасу, – добавил Никанор.

– О! – довольно потёр руки Валентин. – Бутерброды, конечно, вкусно, но курочка – это вещь!

– Только не намусорите тут, – махнул рукой Феликс.

– Да ты что, – Валя так и норовил заглянуть в пакет с горячей птицей, – мы не пачкаем там, где сидим в засаде!

Когда поздний ужин завершался, Никанор принялся собирать объедки и раздавать салфетки, Арина вдруг застыла и медленно произнесла:

– В дом шамана кто-то зашёл и включил свет.

– Кто? Опиши их.

– Довольно молодой, высокий, широкоплечий мужчина. У него волнистые светлые… похоже, крашенные под седину волосы – такого цвета в природе не бывает. С ним тоже высокий худой мужчина, но пожилой, вертлявый какой-то, подвижный… На нём красное пальто…

– …и тирольская шляпа, – эхом добавил Феликс. – Больше никого?

– Пока нет, но они явно ждут людей: проверяют обстановку комнаты, иначе расставляют стулья.

– Ясно. Сабуркин, за мной.

– А мы?!

– А вы сидите здесь и доедаете курицу! И только посмейте ослушаться – всех лишу зарплаты в этом месяце!

С этими словами директор вышел из дома. Демонстративно виновато разведя руками, Валентин поспешил за ним.

Калитка дома на лесной опушке была не заперта, видимо, и впрямь ждали гостей. Оставив Валентина караулить подступы к даче, Феликс поднялся по ступенькам крыльца, приоткрыл дверь и неслышно вошёл в дом.

Помедлив заходить в зал, Феликс остановился послушать разговоры, но они ничего не значили – обсуждались детали предстоящего собрания. Сунув руку во внутренний карман пиджака и что-то там проверив, незваный гость показался из-за дверного косяка и шагнул в полосу электрического света. Стоявшие в центре комнаты люди обернулись. Магнус оказался крепким мужчиной, ростом выше Феликса на полголовы. Резкие, будто вырубленные черты его лица обрамляли волнистые пряди волос синтетически-голубоватого оттенка, а в глазах были линзы такого же цвета. Он уже успел надеть облачение для церемонии – чёрный костюм с пиджаком-френчем и мантию до пола. На груди мантию скрепляла толстая золотая цепь, к которой был подвешен кинжал с сиреневым камнем в навершии.