Петернелл ван Арсдейл - Пожиратели душ

Мистрис Майлс встала спиной к входной двери, лицом к столу:

– Садись.

Одной рукой она держала веревку, а другой выдвинула из-за стола тяжелый стул. Это было место Алис, где она каждый день сидела, когда обедала и ужинала.

Алис села. Вопреки ее воле плотный комок страха стиснул ей грудь. Сердце забилось чаще. Она оказалась спиной к мистрис Майлс и остальным женщинам, лицом к холод-ному очагу. Они не зажигали его, значит, по крайней мере, ее не будут пытать огнем. Она способна вынести все, но только не огонь. Алис когда-то помогала Матери лечить ожоги. Мать тогда сказала, что нет страшнее боли, чем та, что причиняет огонь. Даже если боль ожогов не убивает тебя, ты мечтаешь о смерти.

Энрик и Форд стояли справа от нее, спиной к двери, ведущей в спальню Алис. Энрик сжал губы так плотно, что казалось, он вот-вот заплачет или его вырвет. Форд убрал руки от стола. Теперь он сжимал в ладони толстую грубую веревку, завязанную петлей. Алис вдруг задалась вопросом, что лежит у мистрис Фаган в корзине, которую та крепко прижимает к животу.

– Свяжи ее, – приказала мистрис Фаган.

Форд склонился над Алис так низко, что при желании она могла бы укусить его за ухо. Она почти ощущала вкус его крови, ей представилась его разорванная плоть, она почувствовала его ужас и боль. Собственные мысли потрясли ее. Значит, вот так и действует Зло, когда разрастается внутри? А как только оно достаточно вырастет, оно начинает выливаться наружу, и уже невозможно сдержать его. Что сейчас подумал бы о ней Зверь? Потом Алис сообразила, что теперь это вряд ли имеет какое-то значение. Она уже ничего не сможет сделать с Провалом. Наверное, и никогда не могла. Чудовище, которым она стала, – это и есть ее настоящая суть.

Алис сидела неподвижно, пока Форд привязал к стулу сначала ее плечи, потом талию, а после обмотал веревку вокруг каждой из лодыжек, привязав их к передним ножкам стула. Форд не женат, вспомнила Алис. Она чувствовала исходящий от него запах завтрака. Баранина с сыром. И вонь давно не стиранной рубахи. Закончив свое дело, он взглянул на нее. На глупом лице блестели маленькие крысиные глазки. Она вдыхала его страх. У него был запах тухлятины.

Или нет, совсем не тухлятины. Запах был сладкий, как мед. И теплый. Алис так долго мерзла. Она выпила страх Форда, и тепло наполнило ее грудь.

Так вот оно, пожирание душ, поняла вдруг Алис. Оно происходит прямо здесь. Тепло, напор крови и чувств, ощущение сытости. Зачем сдерживаться, если она может это сделать? Форд отшатнулся. Задыхаясь, он схватился за грудь и тыкал в Алис пальцем. Рот его шевелился, но ни одного слова не вылетало наружу.

Мистрис Харди закричала и метнулась в дальний угол кухни, за ней бросилась мистрис Дэниелс.

– Пожирательница душ! – выкрикнула мистрис Дэниелс. – Вот что она такое. Надо сжечь ее на костре и покончить с этим, прежде чем она убьет нас всех.

Алис почувствовала, как ее дернули за косу. Голова ее запрокинулась, и она смотрела теперь в перевернутое лицо мистрис Майлс.

– Мы знаем, что она пожирательница душ, дуры, – рявкнула та. – Нечего жаться по углам, лучше помогите нам.

– По-моему, у нас есть нужное приспособление, – произнесла мистрис Фаган, наклоняясь над Алис. – Это узда, вот и все.

Она сосредоточенно сжала губы. Перед лицом Алис появилась небольшая железная клетка в форме человеческой головы с дверцей сзади. Спереди на клетке крепился шипованный плоский мундштук длиной примерно три дюйма, направленный внутрь. Мистрис Майлс потянула Алис за косу с такой силой, что у девушки чуть не переломилась шея, а мистрис Фаган надела железную клетку пленнице на голову, задвинув мундштук ей в рот. Алис начала давиться, рвота подступила к горлу, и она изо всех сил отпрянула, но отодвигаться было некуда. При движении вверх мундштук еще сильнее впивался в рот, назад шея не гнулась. Если трясти головой из стороны в сторону, шипы царапали язык. Послышался звон, и Алис сообразила, что на клетке с каждой стороны развешаны колокольчики. Раздался щелчок: дверца клетки была заперта ключом у нее на затылке.

– Ну вот, – сказала мистрис Фаган. – Дело сделано. Теперь, друзья, нам нечего бояться. Мы укротили ведьму.

Мистрис Майлс отпустила косу девушки, и Алис подняла голову. От тяжести железа и постоянного бренчания колокольчиков ее качало из стороны в сторону.

– Это ведьмина узда, – объявила мистрис Фаган. – У нас давно не было повода использовать ее, но этой твари она отлично подошла. Сделано, как на заказ. Видите, как железный обруч проходит вокруг шеи. Вертикальные планки так плотно прилегают к голове, что ей никак не освободиться от мундштука. Сзади замок, единственный ключ находится у меня. Она не сможет говорить и не сможет освободиться от узды, даже если убрать веревку. Ну-ка, мистрис Майлс, развяжи ее.

Алис попыталась сопротивляться прикосновениям жены старейшины, но отвращение и желание отстраниться как можно дальше подавлялось болью, которая возникала от малейшего движения головы. Алис обнаружила, что, если оставаться совершенно неподвижной, мучения, причиняемые мундштуком во рту, можно вынести. Но даже легчайшее движение загоняло мундштук глубже и вызывало рвотный позыв. Паника тоже приводила к рвоте. Только замерев и сосредоточившись, девушка могла сглатывать, не шевеля языком.

– Встань, ведьма. – Мистрис Дэниелс дернула за веревку, привязанную спереди к узде, и Алис резко качнулась.

Колокольчики отозвались в ушах громким звоном, мундштук расцарапал нёбо.

Мистрис Фаган кивнула Форду, чтобы он открыл входную дверь.

– А теперь тебя будут судить, – объявила она.

Гул голосов, мощный и нескончаемый, проникал в дом даже сквозь закрытые ставни, отдаваясь в ушах навязчивым жужжанием. Когда Форд открыл дверь, шум мгновенно усилился, и Алис поняла, что он исходит от толпы деревенских, собравшихся во дворе. Их глаза в нетерпеливом ожидании были устремлены на дом. Первыми вышли Форд и Энрик. Сложенные на груди руки стражей обозначали их силу и бдительность. Толпа встретила охранников громоподобным ревом, то накатывая вперед волной, то отступая. Некоторые шарахались при виде Алис, другие, наоборот, подались ближе. Когда появилась мистрис Фаган, толпа расступилась, чтобы освободить ей проход. Мистрис Майлс выхватила веревку из рук мистрис Дэниелс и потащила Алис за собой на заснеженную улицу, вслед за мистрис Фаган. При виде Алис в железной ведьминой узде над толпой пронесся вой ужаса, и проход стал еще шире.

Алис не могла закрыть глаза, иначе она бы упала. Поэтому она шла, уставившись прямо перед собой в широкую черную спину мистрис Майлс. Колокольчики на клетке звенели при каждом ее шаге, со всех сторон доносился детский визг, но девушка остерегалась смотреть налево или направо. Деревенские по обе стороны от нее слились в одну плотную массу, ни одно лицо не выделялось на фоне остальных.