Петернелл ван Арсдейл - Пожиратели душ

Разум покинул Алис. Ей хотелось только одного: убежать отсюда.

– Да, я Бенедикта, – произнесла женщина. – Я ждала тебя. Зверь обещал мне, что ты придешь.

Алис скорее ощущала голос Бенедикты, чем слышала его. Фигура не двигалась, но ее голос каким-то образом звучал внутри Алис, прокрался в грудь, обволакивал сердце. Девушка впитывала бездонное отчаяние Бенедикты, воспринимая его как собственное. Ее тоска отзывалась в Алис, и она почувствовала, как тяжко страдает Бенедикта – и все равно остается опасной. Смертельно опасной. Нельзя ей поддаваться, даже на мгновение, или Алис никогда не выйдет из этой пещеры.

– Почему ты здесь? – спросила девушка.

– Чтобы меня убили, – ответила Бенедикта. – Не могу. Не могу больше. Пропал голод. Осталась усталость. Так устала. Хочу отдыха.

Слова Бенедикты глухо звучали в груди Алис, но она не верила им. Не доверяла. Бенедикта и Анжелика обещали отдых детям Гвениса. А приносили смерть. Хуже того, они затягивали их в Провал. Превращали в ничто.

Алис вспомнила рассказ Анжелики об уходе Бенедикты – сестра покинула ее из-за ревности к Дельвину. Интересно, что скажет Бенедикта.

– Почему ты не с Анжеликой?

Бенедикта покачала головой:

– Я умоляла ее остановиться. Дать нам отдохнуть. Но Анжелика никогда не остановится. Ее голод неутолим.

– Анжелика говорила, что это из-за Дельвина. Что ты ревновала и призывала бросить его.

Бенедикта выгнула спину и испустила громкий вопль. В нем звучала такая страшная мука, что Алис поскорее заткнула уши, чтобы не слышать, как эхо разносит его по пещере. Когда снова наступила тишина, Бенедикта спрятала лицо в ладонях и сказала:

– Это Анжелике надоел мальчик, когда он прокис и стал пахнуть гнилью. Когда он вообще перестал чем-то пахнуть.

Алис вспомнила давно умершего Дельвина, ребенка, превратившегося в пепел. Сестры уничтожили его.

– Я покинула Анжелику, – продолжала Бенедикта, – потому что со мной все кончено. Я готова стать ничем. – Она подняла на Алис взгляд черных потухших глаз. – И я хочу, чтобы ты забрала мою душу.

Алис отступила назад и изо всех сил замотала головой:

– Нет. Нет, я не могу. Если я заберу твою душу, Провал только расширится.

Алис представилось, как Провал растет и растет, поглощая Сиана, Паула, Бети, Инид, Мадога, Рена и других детей. Ей рисовались их лица, падающие в черноту. Она снова вспомнила облик Дельвина и то, во что превратило его пожирание душ. Что сделалось с сидящим перед ней существом.

– Я боюсь Провала, – сказала Бенедикта, – и все же он притягивает меня. Вот почему я здесь. Зверь сказал, что я могу уйти в Провал и стать ничем. Но у меня не получится. Я не могу.

– Так надо, – возразила Алис. – Тебе придется броситься в Провал, если Зверь говорит, что это единственный путь.

– Не единственный. Зверь сказал, что ты убьешь меня. – Из горла Бенедикты вырвалось шипение, не похожее на человеческий голос, лицо искривилось и сморщилось. – Он обещал: если я останусь здесь, ты это сделаешь.

Зверь говорил, что Алис поймет, как поступить. Но она ничего не понимала и чувствовала только отчаяние.

– Я должна остановить Анжелику! – воскликнула она. – Я не могу позволить ей и дальше забирать души. Она уничтожит всех нас. Ты знаешь, где она сейчас?

Лицо Бенедикты исказилось еще сильнее, рот скривился в подобии улыбки.

– А-а, сделка. Ты предлагаешь мне сделку? Я помогу тебе найти мою сестру, а ты за это заберешь мою душу?

Алис чувствовала себя побежденной. Она проиграла. Бенедикта слаба, но по-прежнему коварна, а ей нечего противопоставить злобной хитрости этой твари. Алис только хотела закрыть Провал и защитить тех, кого любит. Она надеялась тем самым очиститься. Но, возможно, для этого она уже слишком отравлена Злом. Она вспомнила тот день, когда они с Сианом катались на лодке. Неужели это было всего несколько дней назад? Сиан так верил в нее. Она подумала о Матери. Об Отце. О маме и папе. О своей подруге Гэнор. Обо всех тех, кого она любила и потеряла. Не смогла спасти.

Все сошлось в одной точке. Даже если ей не удастся спастись самой, она спасет Сиана. Спасет Паула и Бети, Мадога и Инид. И Рена. Маленького Рена, которого она так напугала. Если она и погибшая душа, пустая душа, но они-то нет.

– Хорошо, – произнесла Алис. – Я заберу твою душу, если ты поможешь мне найти Анжелику.

Бенедикта поползла к девушке на четвереньках, остановившись не совсем близко и в то же время слишком близко:

– Я скажу тебе, где найти ее. И тогда ты заберешь мою душу. Прямо сейчас.

Волоски на спине у Алис встали дыбом. Может, ей не дано быть хитрой, но, во всяком случае, она не так глупа.

– Нет. Ты пойдешь со мной. Ты приведешь меня к ней, Бенедикта. И тогда – да, я заберу твою душу.

Бенедикта облизала губы кончиком черного языка:

– Мне не нравится такая сделка. А если ты меня обманешь? Нас с сестрой уже обманывали.

– Я не собираюсь хитрить. Я знаю, что ты можешь читать во мне. Посмотри, и ты увидишь, что во мне нет лжи. Я только хочу остановить Анжелику. И тогда я сделаю то, что обещала.

Алис действительно собиралась сдержать слово. Она тоже хотела, чтобы все это так или иначе закончилось. И тоже слишком устала.

– Ладно. Договорились. Но если ты предашь меня… Я найду твоего парня, того высокого, с темными глазами. Он всегда смеется. Я вижу его, когда заглядываю тебе в сердце. Да… Он самый. – Пожирательница душ зловеще рассмеялась, обнажив серые зубы: – Я вижу его. Он совсем близко к тебе. Предашь меня, девочка, и я расправлюсь с ним, так что в одно мгновение от него и воспоминания не останется.

Гнев охватил Алис, как пламя, и от его едкого, жгучего запаха у нее защипало в носу. Но девушка подавила ярость, заставила ее уняться, прежде чем она захлестнула душу.

– Мы уходим завтра на рассвете, – произнесла Алис и повернулась, чтобы уйти.

Но Бенедикта подползла к ней вплотную и вцепилась в руку костлявыми пальцами:

– Ты выполнишь обещание. А не то я убью их всех.

Выбравшись наружу, Алис оказалась в кромешной темноте. Она глубоко вздохнула – после духоты, царившей в пещере, она никак не могла надышаться.

Провал был поблизости, она ощущала его, хотя и не могла видеть в темноте. Она не дошла еще до той черты, откуда начинался пепел, оставаясь среди низкорослых деревьев и обломков скал. Но Провал был совсем рядом. Он продолжал расширяться и становился все ближе. Ее сердце и душа чуяли его приближение.

Алис растянула навес и забралась под него, но сразу же поняла, что уснуть не удастся. Она вылезла наружу и развела небольшой костер, а потом вытащила из мешка бурдюк с водой. Страх перед предстоящим испытанием высосал из нее всю влагу.