Аарон Манке - Мир легенд о свирепых монстрах [litres]

То, что он принял за камни, на самом деле было костями. Причем человеческими. Прибыл окружной судмедэксперт, но почти сразу стало ясно, что кости принадлежали давно умершему человеку. Когда подключили университет штата Флорида, его исследователи раскрыли, так сказать, истину.

Кости принадлежали трехлетней девочке, умершей более чем за семь тысяч лет до того, как Флорида стала штатом. Ясно было, что ее похоронили родители. Тело завернули в ткань, сделанную из волокон местных растений, и затем поместили в неглубокую могилу. И она была не одна. На земле возле ее рук, словно чтобы сразу взять, лежали игрушки.

Кажется, что у детей были игрушки – любимые предметы, с которыми они играли, – в течение тысячелетий. Или десятков тысяч лет. Но долгое время игрушки были редкими. В мире, где каждый должен был вносить свой вклад в благополучие племени, даже дети быстро взрослели и платили свою цену.

Если игрушки все же были, то большей частью простыми по форме, такие как шарик или волчок. Еще дети играли с предметами, изображающими самое главное для селения или семьи: игрушечные животные, воины и священные фигурки – это то, что археологи повсеместно находят в древних захоронениях детей.

Что интересно, древние греки требовали, чтобы дети, взрослея, оставляли свои игрушки. В ночь перед свадьбой молодые женщины должны были отнести свои игрушки в местный храм, где их приносили в жертву богам.

В европейском обществе понятие детства начало меняться в середине семнадцатого века, с приходом эпохи Просвещения. Общество стало финансово более благополучным, и детям уже не было нужды начинать работать так рано и много, как прежде. Вдобавок их игрушки стали сложнее и полезнее. Составные картинки-загадки появились в 1767 году как пособие для изучения географии, а настольные игры того же времени предназначались для развлечения. Игрушки менялись.

Но на всех этапах истории – сквозь культурные границы, перекрывая тысячелетия развития искусств и технологий, – в мире игрушек была и есть некая константа. От гробниц египетских фараонов до полок магазина на соседней улице одна игрушка хранит всеобщую и вневременную привлекательность: кукла.

Ведь куклы – это наши маленькие аватары. Они олицетворяют людей, которых мы любим, и спасают от одиночества как ни одна другая игрушка. Из-за этого люди к ним привязываются. Дети отказываются расставаться с ними, и даже у взрослых куклы хранятся повсюду.

Но иногда роли меняются. Как бы дико это ни звучало, существовало множество рассказов о куклах – не детях, – которые отказываются дать хозяевам жить своей жизнью. Они берут под контроль, задают стиль и доминируют в жизни людей, которые ими владеют.

И иногда последствия этого бывают пугающими.

Томас и Минни Отто были состоятельной и много путешествовавшей парой, очень любившей искусство. Они были уроженцами Ки-Уэста, штат Флорида, и там в 1898 году построили новомодный дом на Итон-стрит. Через два года после заселения у них родился третий ребенок, сын, которого назвали Роберт Юджин; родители звали его Джин.

Семья быстро освоилась в неспешной жизни Ки-Уэста. Денег у них было более чем достаточно, и они тратили их на удобства, в том числе на целый штат прислуги. Повара и горничные всегда были наизготове, в том числе женщина с Ямайки, работавшая няней у маленького Джина.

История не сохранила ее имени. К сожалению, для женщины в 1904 году это было довольно распространенным явлением. Если кожа не была белой и имя не было европейским, то шансов становилось еще меньше. Итак, мы не знаем ее имени. Но мы точно знаем, что она любила Джина. Она проводила с мальчиком несколько часов в день, сопровождала чету Отто в их путешествиях по стране, ухаживая за малышом как истинная манхэттенская няня начала века. Они сроднились.

Возможно, поэтому она дала ему куклу. Кукла была большая – ростом примерно с четырехлетнего ребенка. Она была набита соломой, сшита вручную и одета в белую морскую форму. Джин любил ее. Он брал ее с собой везде, за границу и с мамой в город. Говорили, что Джин иногда одет похоже, и они выглядят как братья.

Джин назвал куклу Робертом, используя свое второе имя, у их отношений было сказочное начало. У куклы был собственный стул за обеденным столом, и Джин украдкой подкладывал ему маленькие кусочки еды, пока семья ела. Во время водных процедур куклу помещали на сухое полотенце возле ванны, а Джин в это время играл в воде с игрушечными лодками, поплавками и прочими вещами, которые малыши обычно любят брать с собой в ванну. На ночь Джин клал Роберта с собою в кровать, и они спали обнявшись.

Это все нормально. Мои дети делают то же самое, дают куклам имена и берут их с собой в машину. Но для Джина на этом норма закончилась, потому что вскоре он привык к своей новой игрушке, и все стало очень странно. Согласно большинству свидетельств, это началось с разговоров.

Родители Джина часто слышали голос сына, доносившийся из его комнаты во время игры. Даже когда он был совершенно один, казалось, что он увлечен разговором с кем-то еще. Сначала был слышен его голосок, нежный и тонкий, потом отвечал другой голос, непохожий, более грубый. Зачастую второй голос звучал настойчиво, а Джин говорил встревоженно и возбужденно. Конечно, родители Джина считали, что он так играет и говорит понарошку. Но со временем они начали сомневаться в этом.

Во время некоторых таких бесед мать Джина тихонько подходила к комнате мальчика и входила без предупреждения. Внутри она находила своего сына забившимся в угол комнаты, обхватившим руками колени, а кукла Роберт сидела на кровати или на стуле. Она не была уверена, но ей казалось, что кукла смотрит на мальчика с ненавистью.

События развивались дальше. Супруги Отто много раз просыпались от пронзительного крика Джина. Когда они прибегали в его комнату, он сидел на кровати, мебель в комнате была перевернута, а вещи – разбросаны. Если верить Джину, во всем был виноват Роберт. Кукла злобно смотрела на него из-под кровати.

После этого фраза «это сделал Роберт» стала обычной в доме Отто. Конечно, они не верили сыну, но мальчик обвинял куклу в большинстве необычных происшествий. Когда родители находили игрушки изуродованными и разбитыми, Джин говорил, что это сделал Роберт.

Иногда супруги Отто могли слышать в доме хихиканье. Порой это случалось ночью, когда Джин должен был находиться в постели. Тарелки и столовое серебро часто находили выброшенными из столовой. Одежда оказывалась на полу, часто была кем-то изорвана. Временами слуги, входя в нежилые гостевые комнаты, находили постель сорванной и лежащей на полу.

Прислуга могла найти двери дома запертыми, когда выходила ночью. Если Джин в самом деле был ни при чем, то в этих беспорядках оказывались виноваты сами слуги. В результате в доме была текучка, слуги постоянно приходили и уходили.