Сильвия Морено-Гарсия - Мексиканская готика [litres]

– Да, знаю.

Ноэми стала бродить по комнате, проводя рукой по мебели, закрытой чехлами, чувствуя под тканью узоры, вырезанные на дереве. Фрэнсис наблюдал за ней, засунув руки в карманы. Она сдернула пыльную простыню с дивана и села, подобрав под себя ноги.

Фрэнсис сел рядом.

– Кто научил тебя испанскому? – спросила Ноэми.

– Отец… Ему нравилось изучать что-то новое, языки. Он обучал меня, даже пытался учить Вирджиля, но тому были неинтересны подобные уроки. Когда отца не стало, я немного помогал Артуру с документами. Поскольку он тоже говорит по-испански, я смог практиковать язык. Я думал, что займу место Артура.

– Что ты будешь служить в городе как посредник семьи? У тебя не было других желаний? Кроме как служить семье?

– В детстве я мечтал уехать. У детей часто такое бывает – например, присоединиться однажды к циркачам… Но потом… После случившегося с отцом я подумал, ведь он был сильнее меня, смелее и все равно не смог сопротивляться воле Дома-на-Горе. То есть он пытался, но вот чем все это закончилось…

Фрэнсис потянулся в карман пиджака и вытащил медальон, который Ноэми уже видела. На обратной стороне медальона был узор: золотые ландыши на синем фоне. Девушка провела ногтем по цветку:

– Твой отец знал о Мраке?

– До того как поселиться в Доме-на-Горе – нет. Он женился на моей маме, и она явно не упоминала об этом до свадьбы. Какое-то время он не знал. А к тому моменту, как он узнал всю правду, было уже поздно: дом не отпустил бы его.

– Наверное, тот же сценарий, что и у меня, – вздохнула Ноэми. – Не то чтобы у него был выбор.

– Думаю, он любил маму. Любил меня. Я не знаю.

Ноэми передала Фрэнсису медальон, и он убрал его в карман.

– Они действительно проведут свадебную церемонию? Нарядят меня в платье невесты?

Девушка вспомнила свадебные портреты в комнате Говарда. Представила, как Дойлы приглашают художника, чтобы тот нарисовал два портрета в том же стиле: ее и Каталины. Они ведь тоже сестры. Обе картины повесят над каминной полкой. А потом, что потом?..

Зеркало давало смутное представление о том, какой должна быть свадебная фотография, отражая силуэты Ноэми и Фрэнсиса. Впрочем, ничего в этом зеркале не было видно. Обман, оптическая иллюзия.

– Церемония – дань традиции. В прошлом устроили бы большой праздник, и все подарили бы тебе серебро. Шахты всегда были нашим бизнесом, все началось с серебра.

– Еще в Англии?

– Да.

– И сюда Дойлы приехали в поисках новых залежей серебра, так?

– На их рудниках в Англии оно закончилось. Серебро, а вместе с ним и удача. К тому же в Англии Дойлов стали подозревать в чем-то странном. Говард решил, что здесь, в Мексике, станут задавать меньше вопросов, что он сможет делать все что захочет. Он не ошибся.

– Ты знаешь, сколько рабочих погибли?

– Нет, невозможно узнать.

– А ты думал об этом?

– Да, – прошептал он, и в голосе прозвучал стыд.

Этот дом построен на костях. Люди устраивались на работу в шахту и не возвращались домой. Их не нашли. Прожорливая змея пожирает не свой хвост – она пожирает все вокруг, ее аппетит не насытить.

Ноэми вздохнула и уперлась подбородком в плечо Фрэнсиса. Так они просидели долгое время, она – смуглая, он – почти что альбинос, странный контраст. А вокруг них мгла дома размывала границы.

Теперь не было нужды стеречь Каталину, и они позволили Ноэми посещать кузину в любое время. Служанки в комнате не было. Ее компаньоном стал Фрэнсис. Наверное, Дойлы видели в них пару. Два симбиотических организма, связанных вместе. Надзиратель и узница. Пусть думают что угодно, главное – Ноэми могла поговорить с кузиной.

Она подтащила стул поближе к кровати. Фрэнсис стоял у окна на другом конце комнаты, не мешая им шептаться.

– Прости, что не поверила, прочитав твое письмо, – сказала Ноэми. – Мне стоило понять.

– Ты не могла, – ответила Каталина.

– И все же, если б я просто забрала тебя, несмотря на их протесты, мы бы не влипли так.

– Они бы тебе не позволили. Все равно спасибо, Ноэми. Спасибо за то, что ты пришла. От твоего присутствия мне лучше. Как в сказках, что я тебе читала: ты сняла заклятие.

Скорее все дело в настойке, которую тайком давал Каталине Фрэнсис, но Ноэми кивнула и взяла кузину за руку. Ей бы очень хотелось, чтобы было как в сказках. В сказках Каталины всегда был счастливый конец. Злодеев наказывали, порядок восстанавливали. Принц забирался в башню и спасал принцессу. Даже такие мрачные детали, как чьи-то отрубленные головы, забывались. Сказка заканчивалась, и Каталина непременно добавляла: «Все жили долго и счастливо».

Сейчас невозможно было произнести эти волшебные слова, но Ноэми надеялась, что им удастся сбежать.

– Он знает, что что-то не так, – внезапно сказала Каталина.

Эти слова обеспокоили Ноэми.

– Кто?

Каталина поджала губы. Такое и раньше происходило: внезапно она драматично замолкала, словно теряя нить беседы. Сколько бы Каталина не говорила, что ей значительно лучше, она еще не была самой собой.

Ноэми убрала выбившийся локон волос за ухо кузине:

– Каталина? Что случилось?

Молодая женщина покачала головой, затем повернулась к Ноэми спиной. Ноэми коснулась ее плеча, но та оттолкнула руку.

К кровати подошел Фрэнсис.

– Думаю, она устала, – сказал он. – Пусть отдохнет. Пойдем. Мама хочет, чтобы ты примерила платье.

Ноэми не представляла, как выглядит это злосчастное платье. Ей было совсем не до этого. И все же, когда она зашла в свою комнату и увидела выложенное на кровати платье, она почувствовала отвращение. Долгие годы свадебный наряд лежал в пыльной коробке, и казалось странным, что им не полакомилась моль. Фасон был старомодный. Высокое горло украшал кружевной воротник, а когда Флоренс подняла платье, оказалось, что по спине идут многочисленные перламутровые пуговицы. Ткань пожелтела от времени, но смущало не это. Платье принадлежало мертвым. Рут…

Возможно, первая жена Вирджиля тоже надевала его. Оно было… как сброшенная змеиная кожа.

Говард тоже готовился сбросить кожу – переселиться в новое тело… Не самая приятная мысль.

– Вам нужно примерить платье, чтобы я подогнала его под вас, – сказала Флоренс.

– У меня есть красивое платье. Пурпурное, из тафты…

Флоренс вскинула подбородок, сцепив руки под грудью:

– Видите кружево на воротнике? Его спороли со старого платья и пришили при последней подгонке. Пуговицы тоже старинные. Ваши дети… ваша дочь тоже наденет это платье. Так заведено.

Приглядевшись, Ноэми заметила несколько маленьких дырочек на корсаже – о нет, без моли не обошлось. Зная, что противиться бесполезно, она взяла платье и пошла в ванную комнату переодеваться. В зеркало даже не стала смотреться, боясь увидеть вместо себя другую.