Клайв Баркер - Сияние во тьме [сборник litres]

Но Чип завопил, наверное, ничего не смог с собой поделать. Он встал, вскинул руки, чтобы защитить глаза, но раскрытые в крике губы остались без защиты. Мотыльки ринулись к цели, как звено самолетов, и штук шесть влетело ему в рот.

И снова вопль Чипа оборвался. Его ладонь распласталась по стеклу, колени подогнулись. Он сгорбился, и теперь он напоминал миссис Энгл, живущую на их улице. Старушке было восемьдесят пять лет, и она напоминала знак вопроса. Джонни бездумно прижал руку к стеклу, повторяя жест друга. Мотыльки вились вокруг головы Чипа серо-черной грозовой тучей, двигаясь, как одно огромное существо. Его глаза полезли на лоб, другая – дрожащая – рука вцепилась в горло.

«Он задыхается», – понял Джонни и слабо ударил кулаком по стеклу.

Новый рой мотыльков врезался Чипу в лицо. Джонни в ужасе наблюдал, как двое полезли в ноздри его друга. Чип отшатнулся от окна, слепо пятясь в центр ловушки из дерева и стекла. Другая его рука теперь тоже взлетела к горлу, но не сжимала, а царапала.

– О господи, – сказал Джонни, прижимая к стеклу вторую ладонь. Чип вонзил в горло ногти, и на коже открылись четыре ранки, из которых сразу же потекла кровь. Он принялся царапать шею, теперь уже двумя руками, буквально раздирая ее. Джонни поднял широко распахнутые глаза на лампы – они мерцали, как глаза пришельцев, влажные и умоляющие.

Чип рухнул на деревянный пол, и грохот напугал Джонни сильнее всего. С таким звуком мог бы упасть мешок с картошкой. Почему его издал Чип?

Он почувствовал, что по его щекам текут слезы, но ему было плевать. Чип лежал на полу, содрогаясь. Из его рта сочилась какая-то жидкость, и Джонни просто не мог на это смотреть. Его мутило, он устал и был в ужасе и просто хотел убраться отсюда.

Джонни отвернулся от стеклянной клетки.

– Бобби! – позвал он. Лампы все еще мигали, но у двери никого не было. Снова запаниковав, Джонни закричал еще громче: – БОББИ!

Шум прекратился. И теперь он услышал тихие, судорожные рыдания в одном из темных углов. Бросился через комнату и увидел Бобби, сжавшегося в комочек и плачущего.

– Бобби, нужно идти, – сказал Джонни, вытирая слезы со щек.

– Ты видел, что они сделали? – спросил Бобби, указывая на клетку.

Пару секунд воспоминания пытались проникнуть в голову Джонни. Да, конечно, он видел, но не позволит отвлечь себя. Он помотал головой и сказал:

– Да, но, если мы останемся здесь, нас ждет то же самое.

Бобби не ответил, а потом зажмурился и начал кричать.

«Мне его не уговорить», – подумал Джонни и взял друга за руку, как тогда – на лестнице. Схватил Бобби за футболку и потащил к двери в комнату.

«Откройся, пожалуйста, откройся», – шептал голос в его голове. Это было похоже на мантру, и он не знал, хочет ли получить ответ на эти мольбы. Джонни повернул ручку, и дверь распахнулась. Он вытолкнул в коридор все еще кричавшего Бобби и в последний раз взглянул в комнату. Под мигающим светом мотыльки садились на тело Чипа, накрывая саваном крыльев комок, который когда-то был мальчиком.

– Блин, Чип, – сказал Джонни, с трудом отвернулся и вышел из комнаты. Дверь захлопнулась за ними так, словно вела в склеп. Чип умер. Боже правый, Чип умер.

В коридоре было темно. Пока они прятались в комнате, Ла Рю выключил свет над дверным проемом. Джонни тревожно взглянул в ту сторону, затем обернулся к дверям, черневшим по обеим стенам коридора.

– Идем, – сказал он Бобби, который уже не кричал.

– Куда? – всхлипнул тот.

Мысли Джонни путались. Он понятия не имел, как ответить на этот вопрос.

Они стояли в темноте, дрожа и бессознательно прижимаясь друг к другу. Джонни перестал плакать и наконец сумел забыть о смерти Чипа, пусть и ненадолго. Бобби выглядел просто ужасно. Джонни видел в каком-то шоу, что получить нервный срыв проще простого. По телевизору показывали девушку в больнице – она билась в истерике, кричала, плакала и не могла остановиться. Что, если это случится с Бобби? Вдруг у него нервный срыв? Как этому помешать?

Нужно убираться отсюда, лихорадочно думал Джонни. Он осторожно отпустил Бобби и шагнул к двери у него за спиной.

– Веселья полные штаны! – громыхнул из незримых колонок ужасный голос Этьена Ла Рю:

Рука Джонни зависла над медной ручкой-луковицей. Он не хотел себе врать и вовсе не горел желанием рискнуть и посмотреть.

Развернувшись, он увидел другую дверь и дотронулся до нее. Ла Рю заговорил снова, на этот раз в его голосе звучало зловещее, темное веселье. Словно он едва сдерживался от смеха, но шутка, развлекавшая его, была просто ужасной.

Джонни зажмурился. Смятение, ужас и паника наполнили его душу. Какую же дверь выбрать? Куда идти?

Он прикоснулся к другой…

… и к другой…

– Заткнись! – заорал Джонни к потолку. Слезы потекли у него из глаз – но на сей раз не от боли или печали, а от ярости. – Заткнись на хер!

Раньше он никогда не говорил этого слова. Оно было могущественным и освобождало. Бобби, переставший плакать, когда Джонни закричал, уставился на него. Джонни снова схватил друга за руку, почувствовав себя защитником (так оно, впрочем, и было) и потащил его к двери в самом конце коридора.

– Последняя дверь , – отозвался голос Ла Рю. Джонни сделал вид, что не слышит его.

– За ней ждет покой…

– Заткнись, – пробормотал Джонни, хватаясь за дверную ручку.

– Но я бы глядел … – продолжал Ла Рю. Джонни распахнул дверь. Внутри была только тьма.

– Давай, – сказал он Бобби, шагнув за порог, держа Бобби за руку.

– …под ноги, герой.

И полетел камнем во тьму, и Бобби тоже, совсем рядом, и оба они кричали, а потом приземлились, рухнули на землю, и Джонни заорал – жутко и громко, а Бобби затих.

Мрак и мука. Некоторое время Джонни просто лежал и кричал, оглушенный, напуганный, полный боли. Когда ужас падения ушел из его головы, крики оборвались и он сумел сесть.

– Бобби, – позвал он. Ничего. И снова позвал, теперь уже в панике: – Бобби!

Тишина. Перед глазами крутились картинки: Бобби разбил голову – из ушей маленькими струйками течет кровь, а может, он упал на грудь и осколки ребер вонзились во внутренности, или…

«Хватит! – оборвал себя Джонни. – Ничего такого не случилось». Слушая стук крови в ушах, он поправил себя: пока не случилось.