Ольга Шивер - Антиквар дьявола. Сборник рассказов

Я сразу узнал его: это был тот самый Константин Пешков, мерзавец и ничтожество! Наблюдая, как это похотливое животное обнимает своими большими ручищами точеный стан моего прекрасного Ангела, меня всего затрясло от ярости.

Я видел Пешкова насквозь: этот мерзавец только и ждёт, чтобы сместить моего Ангела с небесного пьедестала и сделать заурядной домашней бабой, как когда-то сделал мой отец поступил с моей матерью. Она нарожает ему кучу детей, уродливых, похожих на него самого, и навсегда останется его служанкой, погрязнув в пучине бытового болота. Я должен спасти своего Ангела от этой неблагодарной участи! Она слепа в своей любви и не видит того, что вижу я! Я спасу её, я снова подарю ей свободу.

* * *

С того вечера, как Пешков впервые предстал мне в доме Ангела, я стал следить за ним, параллельно обдумывая план по избавлению Ангела от подлого мерзавца. Я понимал, что по своей воле это животное никогда от неё не отступится, и видел только один выход. Меня не мучали сомнения, я знал, что поступаю правильно.

Через пару недель я знал о Пешкове абсолютно всё: где тот живет, как проводит свой досуг, как он каждый вечер после работы останавливается в одном и том же придорожном магазине, чтобы купить сигарет…

25 января

Подъехав к своей цели – придорожному магазинчику у заправки – я припарковался на единственном неосвещенном месте на всей парковке.

В половине десятого, словно по команде, автомобиль Пешкова плавно притормозил у поворота и медленно свернул на парковку возле магазина.

Внутри меня всё затрепетало, кровь в моих жилах побежала быстрее, а лоб взмок. Дрожащими руками я в который раз вытащил фотографию Ангела из кармана и посмотрел ей прямо в глаза. Это придало мне решимости. Я глубоко вздохнул, убрал фото обратно и вышел из машины.

Вскоре Пешков закончил свои покупки и вальяжно вышел из магазина, направляясь к своему форду.

Пора было действовать. Сейчас или никогда!

Мне потребовалось немало храбрости, чтобы решиться окликнуть свою будущую жертву, дыхание перехватило, и мой крик оборвался на середине. Пришлось снова взять себя в руки и позвать еще раз.

Когда Пешков почти вплотную приблизился к моей машине, я, насколько мог уверенным тоном, поведал ему о мнимой проблеме с аккумулятором.

Без особого энтузиазма Пешков выслушал меня, но все же согласился помочь. После того как он подогнал свою машину к моей, я передал ему провода, и Пешков открыл капот своего форда.

Быстрым прыжком я подскочил к своей жертве сзади и вогнал иглу в его шею до самого основания шприца, но полностью выдавить содержимое я не успел…

Пешков резко развернулся и, взревев как разъяренный медведь, ударил кулаком мне в скулу, отчего я упал на асфальт, больно задев плечом крыло своей машины. Огромной тенью надо мной угрожающе нависла массивная туша Пешкова, по размерам превосходившая меня в два раза. От ужаса и отчаяния я зажмурился и… услышал глухой звук упавшего на асфальт тела.

Когда я открыл глаза, Пешков уже лежал на асфальте передо мной лицом вниз – транквилизатор подействовал. И хоть я выдавил не весь шприц, видимо, и половины для него оказалось достаточно.

Как ни странно, поднявшись на ноги и подойдя к своему поверженному сопернику, я испытал прилив воодушевления и даже некой радости, а в сочетании с адреналином, вплеснувшимся в мою кровь огромной дозой, эти чувства больше походили на эйфорию.

Не дожидаясь, пока по дороге вновь пронесется очередная машина, я кое-как взвалил обмякшее тело поверженного соперника на себя и попытался запихнуть его в багажник форда. Да, я знал, что тело человека, находящегося без сознания, поднять значительно труднее, но никак не ожидал, что этот боров окажется настолько тяжёлым!

Стиснув зубы до скрежета, я с неимоверным усилием все же смог затащить этот обмякший кусок дерьма в багажник его автомобиля и захлопнул крышку.

С превеликим облегчением я плюхнулся на место водителя и поехал в направлении леса, довольно урча себе под нос веселенькую мелодию из жизнеутверждающего рекламного ролика средства, побеждающего бактерии под дужкой унитаза.

Остановившись в метре от крутого обрыва на берегу карьера, я с ужасом вспомнил, что впопыхах забыл сумку с удавкой в своей машине.

– Твою мать! Твою мать! Твою мать! – выругался я, барабаня кулаками по рулю.

– Ммм…оооо… – со стороны багажника послышались приглушенные стоны.

Первой моей мыслью, промелькнувшей в голове в ту секунду, была идея о том, чтобы просто столкнуть машину в воду и подождать, пока мерзавец захлебнется, а потом просто уйти. И поначалу я хотел поступить именно так, но, выйдя из машины и подойдя к багажнику ближе, я увидел, что одна из задних фар выдавлена наружу, а из образовавшейся на её месте дыры торчит рука, пытавшаяся что-то нащупать.

Увиденное настолько меня поразило, что несколько секунд я просто стоял и как идиот таращился на толстые узловатые пальцы своей жертвы. Сомнений не оставалось: Пешков пришёл в себя и теперь пытается освободиться, а это значит, что уже не смогу осуществить задуманное – вдруг ему все же удастся каким-то образом выбраться из тонущей машины.

Словно загнанный зверь, я метался из стороны в сторону, коря себя за то, что не взял с собой сумку с подготовленной удавкой и наполненными транквилизаторами шприцами. Нужно было срочно что-то предпринять, но я понятия не имел что именно. Мой мозг просто отказывался выдавать новый план действий, продолжая циклиться на сложившейся ситуации.

Неожиданно мой взгляд зацепился за валявшийся на заднем сидении большой гаечный ключ, и мысли тут же прояснились. Теперь я точно знал, как поступить. Пешков мог вырваться на свободу в любую минуту.

Сжав гаечный ключ в своей руке так крепко, что костяшки пальцев побелели, я с боевым кличем ринулся к багажнику. Нужно было действовать быстро, застать соперника врасплох, чтобы он не успел ничего понять…

Когда первые брызги крови попали мне на лицо, моё сознание отключилось, уступив место животным инстинктам, которым теперь подчинялось всё моё существо. Гаечный ключ теперь являл собой продолжение моей руки. Я поднимал и опускал его на голову своей жертвы снова и снова, пока от его лица не осталось лишь одно кровавое месиво, но мне совсем не хотелось останавливаться…

Трудно сказать, сколько времени продолжалось моё помешательство, но, когда я закончил, голова Пешкова стала больше похожа на кусок перемолотого фарша с вывалившимся глазом и растекшимися по дну багажника мозгами. В какой-то мере меня даже взяла гордость за свои усилия: так размозжить кости черепа, как сделал это я, – задача не из лёгких.

С победоносной улыбкой я зашвырнул гаечный ключ подальше в карьер, а затем, поставив на нейтралку коробку передач, несколькими сильными рывками столкнул машину с обрыва.