Эд Курц - И создал из ребра я новый мир

— И какое отношение это увядание имеет к вам?

Преподобный сжал губы в тонкую линию и наморщил лоб.

— Еще до того, как случились все эти невзгоды, я кое-что нашел. Кое-что необычное, если не сказать больше. В то утро я подстригал живую изгородь вокруг церкви и принес инструменты сюда, в дом. Я держу их внизу, в подвале.

— Я видел.

— У меня была их целая охапка, и у подножия лестницы я споткнулся. Все эти штуки, что я нес, рассыпались, а ножницы вонзились в землю прямо в центре пола и встали там — прямо как свая. Я собрал остальные инструменты и разложил по местам, но вытащить ножницы не смог.

— Это почему?

— Слушайте. Я не мог их вытянуть, потому что они будто с камнем срослись. Их не то что вытащить — сдвинуть не удавалось. Пока я дергал, мне не раз вспомнился Экскалибур — настолько крепко застряло лезвие.

— Но у вас в итоге получилось?

— О да.

— Та дыра внизу?..

— Я сделал подкоп и увидел блеск металла.

— Там было что-то зарыто?

— Именно.

— И что же?

Преподобный прочистил горло и поднялся со стула.

— Наверное, лучше показать. Я ненадолго.

Шеннон исчез в темном коридоре, оставив Джоджо одного в холодной тихой кухне. Холод застиг его врасплох — когда температура успела так сильно упасть?

Преподобный, как и обещал, вскоре вернулся с блестящей металлической вещью, которой Джоджо с ходу не смог подобрать название. Статуэтка? Отливка? Снова сев в кресло напротив Джоджо, Шеннон еще немного подержал предмет в руках, прежде чем осторожно положил его на стол между ними. Джоджо, ухватившись за край столешницы, придвинулся ближе, чтобы лучше рассмотреть вещицу. Та выглядела как вытянутая верхняя часть перевернутой пентаграммы, нижние лучи которой проходили через буквицу «V», плавно загибаясь кверху. Полированный металл сверкал почти золотом в свете кухонной лампы.

— Ладно, — протянул Джоджо. — Что это такое?

— У меня ушли месяцы на то, чтобы выяснить, — сказал преподобный, не сводя глаз с таинственного знака. — Я никогда не видел ничего подобного. В конце концов набрался храбрости и написал письмо одному знакомому в Литл-Роке. Он, как и я, пастор и проявляет особый интерес к тайным знакам. — Проведя кончиком указательного пальца по пересекающимся линиям символа, Шеннон продолжил: — Взяв карандаш, я тщательно перенес этот символ на бумагу, и в сопроводительном письме как бы невзначай поинтересовался у своего друга, может ли он что-нибудь рассказать мне о нем. Ответ не заставил себя ждать. — Преподобный потянулся к карману рубашки, извлек на свет божий сложенный пополам красно-синий конверт, развернул его и вытащил один-единственный лист бумаги, который передал Джоджо. На листе были нацарапаны два коротких предложения — нервно, поспешно, без усердия:

Избавься от этой вещи. Больше я тебе ничего не скажу.

И ничего сверх — ни даты, ни подписи.

— Парень чего-то испугался, — заметил Джоджо.

— Верно подмечено.

— Но почему? Что он вообще об этом знал?

— Я написал ему новое письмо. Солгал, что выбросил находку в реку Арканзас. Тогда он соизволил разъяснить природу символа так, как сам его понял. Он назвал его сигил Люцифера.

— Люцифера? В смысле, дьявола?

— Нет, не совсем так. Конечно, вроде все просматривается с ходу — вот я стою с этой штукой в одной руке и письмом моего друга в другой, думая: «Боже мой, я наткнулся на что-то сатанинское». Но нет, не так все прозаично. Видите ли, мистер Уокер, само слово Люцифер — некий, скажем так, лингвистический бастард, от латинского lucern ferre , что значит «светоносный».

— Подобный символ не очень вяжется с дьяволом, — заметил Джоджо.

— К дьяволу он не имеет никакого отношения. Он как-то связан с Венерой.

— С богиней?

— Нет, с планетой. Увидев эту планету в рассветном небе, ее назвали Утренней Звездой, или «люцерн ферре», светоносной. По-гречески это heōsphoros . Есть мифы, связанные с нею, божества, которые олицетворяют небесные тела, и все такое. Венера всегда захватывала воображение древних, потому что она ярче любой звезды, особенно когда принимает форму Утренней Звезды.

— Чую, пора мне делать заметки, проф, — сказал Джоджо, стряхивая пепел с сигареты прямо в чашку с мерзким растворимым кофе, в надежде хотя бы так разбавить вкус. — Может, тогда вся эта канитель обзаведется в моих глазах смыслом…

— Просто дослушайте, — велел Шеннон. — Утренняя Звезда появляется не каждый день, а только раз в два года. Если быть точным, то каждые 584 дня. В один день в каждом цикле она обгоняет Землю, становясь ярко видимой на рассвете…

— Шеннон, сколько можно! — прорычал Джоджо. — Вы мне какую-то лекцию по астрономии читаете, а я всего-навсего хочу узнать, что за чертовщина творится в моем городе!

Преподобный Шеннон печально улыбнулся и положил руки на стол ладонями вниз.

— Вы не очень терпеливый человек, мистер Уокер, — сказал он.

— Бога ради, зовите меня просто Джоджо — хорошо?

Шеннон улыбнулся краешком губ.

— Вы знаете, что такое «сигил»?

— Выкладывайте уже, — вздохнул Джоджо.

— Очевидно, это символ, — сказал Шеннон, снова прикасаясь к предмету. — Более чем один символ, на самом деле упорядоченная серия символов. Это своего рода код или сообщение, которое носитель переводит в определенную магическую цель. Средневековые гримуары полны ими — взять ту же «Книгу ангела Разиэля» [29] Сефер Разиэль ха-малах ( др. — евр. — «Книга ангела Разиэля») — датируемый Средними веками каббалистический гримуар, изначально написанный на древнееврейском и арамейском языках, известный также в латинском переводе как Liber Razielis Angeli — «Книга ангела Разиэля» (в рукописи XIII века, переведенной при Альфонсо X). Известна и как «Сефер Разиэль» ( др. — евр. — «Книга Разиэля») и «Разиэль ха-малах» ( др. — евр . — «Тайный ангел»). …

Джоджо перевел взгляд на книгу, оправленную в кожу. Заметив это, преподобный кивнул:

— Да, это гримуар. Это, Джоджо, и есть Лемегетон — Малый Ключ Соломона.

— А где вы его раздобыли? Подождите-ка…

— Да, вы угадали. Он лежал в земле, в подвале.

— Вместе с сигилом.

— И снова верно. Я довольно быстро сообразил, что сигил должен поведать мне о чем-то написанном в этой книге и что ее нельзя прочесть без него.

Джоджо усмехнулся:

— Шпионский декодер, получается?

— В общем и целом — да. Видите ли, сигил Люцифера работает как карта, но нужно знать, как ее прочесть, иначе ничего не получится.

— И в этой книге написано, как это сделать?

— Считайте, она вовлекает в своего рода симбиотические отношения.

Джоджо наморщил нос. Преподобный глубоко вздохнул и на мгновение задержал дыхание. Выдохнув, он серьезно посмотрел на Джоджо и сказал: