Линдалл Клипстоун - Поместье Лейкседж [litres]

Роуэн слоняется надо мной. Его кожа пахнет тем же лавандовым мылом, которым пользуюсь я. И еще чем-то. Специями и медом. Жженым сахаром. Черным чаем.

Я кладу руку ему на грудь над расстегнутым воротником его рубашки, затем провожу пальцами вверх. Я касаюсь шрамов на его шее, как тогда в саду. Он дрожит, но не отстраняется.

Все между нами кажется странным, новым и хрупким. Но я абсолютно уверена, что хочу защитить его, чего бы это ни стоило.

Я хочу справиться с Гнилью самостоятельно.

Я хочу быть достаточно сильной, чтобы никто, кого я люблю, больше никогда не пострадал.

– Роуэн, – шепчу я ему в щеку. – Я найду способ все это исправить.

Он осторожно отстраняется от меня.

– Что ты имеешь в виду?

Я понимаю, что оступилась, сказав я , а не мы .

– Что ты хочешь сделать?

Он берет мое лицо в ладони и смотрит мне в глаза.

– Лета. О чем бы ты ни думала – не надо.

Пока он держит мое лицо в своих грубых, изрезанных ладонях, я думаю о миллионе глупостей, которые могу сделать. В конце концов, я делаю самую ужасную из них. Я лгу:

– Не буду. Обещаю.

В саду все цветет. Колышущиеся под жарким солнцем стебли – свежие. Я прохожу через заросший фруктовый сад с корзиной в руках.

Деревья и кусты ежевики постепенно создают стену позади меня, пока я иду по тропинке, и вскоре я остаюсь одна. Здесь тихо, ни звука, кроме моих шагов – сначала по хрустящему гравию, а затем по мягкой голой земле.

В самом конце дорожки безлистные останки двух деревьев сплетены в беседку. Возможно, это и есть тот дом на дереве, где Элан мечтал однажды жить с Роуэном. Я ныряю под арку ветвей. Внутри прохладно, дерево укрывает меня от раннего солнца. Я сажусь на сухую землю, покрытую россыпью травы и веток, и обвиваю руки вокруг ближайшего ствола.

Я тянусь к своей силе, пытаясь представить магию, свернувшуюся в моей груди и продетую сквозь мою кожу. Я все еще каждый раз борюсь за то, чтобы достать до нее. Такое ощущение, что я погружаю руки в густой туман в поисках единственного крошечного семени. А оно все ускользает и ускользает из моих протянутых пальцев. Мой рот наполняется металлическим привкусом, по вискам струится пот.

Я помню своего отца в нашем саду, искры его магии на стеблях, листьях и цветах. Я пытаюсь позволить тому же яркому теплу расцвести на моих собственных пальцах.

Я смотрю на выцветший мир, покрытый скачущими цветными пятнами, и пытаюсь удержать свою магию. Вытираю пот с лица.

Моя сила все еще слаба, но и ее оказалось достаточно. По крайней мере, для этого.

Беседка надо мной теперь покрыта нежными листьями. Отягощенные плодами круглых спелых гранатов ветки низко свисают. Я беру один, достаточно большой, чтобы заполнить мои сложенные ладони, и провожу пальцами по гладкой, натянутой поверхности. Когда я касаюсь малиновой кожицы, внутри чувствуется полая мягкость.

Я осторожно кладу гранат в корзину, затем беру другой. Я собираю их один за другим, и каждый новый фрукт падает в корзину словно в такт моему собственному ритму времени. Утреннее солнце медленно скользит по небу. Острая, тонкая, как игла, веточка царапает меня по внутренней стороне запястья. Я потираю пальцами рубец и думаю об обещании, которое я дала Роуэну в темноте. Я все исправлю.

Свернувшись калачиком, мы провели вместе всю ночь. Его рука обнимает меня за талию, его дыхание на моей щеке. Я выскользнула из его комнаты рано, когда весь дом еще спал, и вернулась в свою комнату, чтобы переодеться. Я надела новое кружевное платье и заколола волосы, а затем, прежде чем прийти сюда, заглянула к Ариену.

Он был в постели и беспокойно спал, прижав к себе раненые руки. С закрытыми глазами он выглядел таким маленьким и нежным. И какие бы сомнения у меня ни были по поводу моего плана, в тот момент все они исчезли.

Вернувшись внутрь, я на цыпочках прохожу через кухню и нахожу острый нож, который Флоренс держит на самой верхней полке кладовой. Я оставляю корзину на столе, беру гранат и кладу в карман платья. Вес фрукта оттягивает мою юбку, и возникает такое ощущение, что ко мне прикреплен якорь.

В гостиной царит полутьма. Полоска света прорезает задернутые шторы. В воздухе пахнет воском, пылью и дымом свечей. Я впервые вернулась сюда с той ночи, когда была здесь с Роуэном. Впервые прошла через эту закрытую дверь с полной уверенностью в своих действиях.

Я подхожу к алтарю и смотрю на двойную икону. Леди, обведенная золотом. Затемненный силуэт Подземного Лорда. Одну за другой я зажигаю свечи. Вскоре комната начинает светиться золотым светом, и пламя рисует движение на нижней половине иконы. Внизу на полу – блеклая отметина там, куда Роуэн когда-то прижимал окровавленные ладони.

После того, что он мне рассказал, мне следует бояться. Но почему-то мне кажется, что сейчас все по-другому. То, что произошло между мной и Подземным Лордом той ночью в лесу посреди зимы, оставило между нами связь. Я старалась забыть его. Я старалась не знать его. Я ушла далеко от границы смерти, и все же что-то привлекло его ко мне, когда я приехала в Лейкседж. Я жива, но могу видеть его и разговаривать с ним.

И я думаю, что смогу его вызвать.

Я становлюсь на колени перед алтарем.

Достаю нож.

Резать гранат тяжело. Кожица твердая. Нож скользит, а затем быстро погружается в нее с влажным звуком. Плод распадается на две аккуратные половинки. Внутри он красный и яркий, как сердце, наполненное семенами. На половицах остался след от лезвия. Я облизываю большой палец и тру по нему, но его невозможно стереть.

Я кладу половинки разрезанного плода на алтарь.

А потом я приставляю нож к ладони. Мои пальцы дрожат. Лезвие царапает мою кожу, но этого недостаточно, чтобы пролить кровь. Я закрываю глаза, представляя, как легко и без колебаний Роуэн режет себя. Я сжимаю рукоять, вдыхаю и глубоко вожу лезвие. Меня пронзает боль; кровь вытекает из руки так, словно ее туда пролили.

Я переворачиваю руку и прижимаю ее к полу.

Воздух дрожит, и теплая медовая дымка комнаты превращается в лед. Издалека доносится звук капель. Я смотрю наверх, и мое сердцебиение учащается, когда я вижу сочащуюся из потолка и стекающую по стенам воду. Сначала она течет медленно, капли мелкие, как туман. Затем они меняются, становясь все быстрее и темнее. Я отступаю, когда маслянистая чернильно-черная жидкость начинает литься сильнее. Непрозрачная жидкость покрывает пол и растекается по моим ногам. Я вздрагиваю. По моему телу пробегает холод.

А потом я слышу знакомый шепот.

Виолетта.

Вода начинает волноваться. Из центра тьмы поднимается фигура. Когда Подземный Лорд выходит из тени и приближается ко мне, я замираю на месте.