Бриана Шилдс - Заклинатель костей [litres]

Мне не по себе от лжи о моей болезни, но рассказать Эйми правду я не могла. Раз я хотела, чтобы в мою болезнь поверил Деклан, в нее должен был поверить весь город.

– Да, – отвечаю я. – Намного лучше. А как идут дела тут?

Ее взгляд падает на окно, за которым дозором ходят собаки.

– У нас тут малолюдно, – говорит она. – И скучновато.

Из дальнего зала выглядывает Оскар. При виде матушки по лицу его пробегает тень.

– Делла, что ты здесь делаешь? – Его тон куда менее приветлив, чем тон Эйми. Он и моя мать не разговаривали с тех самых пор, как она пришла в костницу по поводу украденных костей моего отца и совет допросил нас всех. И, судя по всему, Оскар все еще таит обиду.

– Ты должен переместить кости Ракель, – говорит ему моя мать. – Сегодня.

Лицо Оскара багровеет.

– Кости Ракель нужно перенести в другое место. – На сей раз матушка произносит свое требование еще более отчетливо, еще более демонстративно, и я вдруг понимаю, что и она держит на него зуб. Ее сардонический тон еще сильнее выводит Оскара из себя – его руки дергаются, и я начинаю гадать, что собой представляет воображаемая месть, которую он проигрывает в мозгу сейчас.

– Откуда ты это взяла?

Я стараюсь сохранять спокойствие на лице, но чувствую, как щеки мои заливает краска. Наверняка Оскар был бы счастлив донести на матушку за то, что она нарушила закон, научив меня гадать на костях.

Матушка смотрит на него с сарказмом, подняв одну бровь.

– Из видения, Оскар, откуда же еще? Я гадала на костях, которые приготовил ты .

Оскар издевательски смеется.

– Полно! Чтобы проникнуть через заслон Хранителей, понадобился бы целый полк Гвардейцев. Твое видение показало, каким образом кто-то может пробраться сюда мимо Хранителей?

Матушка пожимает плечами.

– Я же сюда пробралась. – Теперь она дразнит его.

– Более безопасного места в городе не сыскать, – говорит Оскар. – Что-то подозрительно, что ты просишь меня переместить эти кости куда-то еще.

Матушка картинно закатывает глаза.

– Твои попытки переложить ответственность за твои собственные провалы на меня начинают мне надоедать. Переместишь ты эти кости в другое место или не переместишь – это зависит от тебя. Но если что-то произойдет, я прослежу за тем, чтобы совет узнал об этом разговоре. – Она поворачивается ко мне: – Пойдем, Саския.

Мы с Эйми смущенно переглядываемся. Едва мы успели поздороваться, как ситуация сделалась неловкой.

– Прости , – одними губами произношу я. Она улыбается, округлив глаза, и машет рукой, пока матушка ведет меня к двери.

Ливень превратился в моросящий дождик, но земля уже успела раскиснуть. Матушка идет быстро, я поспеваю за ней с трудом. Наши ботинки чавкают по грязи. На ходу она что-то бормочет, но я могу различить только отдельные слова, которые ветер относит назад.

– Чванливый. Наглый. Дурак.

– Делла! Подожди! – Оскар бежит к нам, его подошвы скользят по мокрой траве. К тому времени, когда он наконец добирается до нас, дыхание его становится тяжелым, одежду забрызгала грязь. – Я проверил ларец, в котором хранились кости Ракель, – задыхаясь, выговаривает он, – и их уже нет.

Я цепенею.

– Не может быть.

Матушка взглядом приказывает мне замолчать.

Оскар поворачивается ко мне:

– Почему, Саския? Почему этого не может быть? Разве ты явилась в костницу не затем, чтобы предупредить меня именно об этом?

Я плотно сжимаю губы, боясь сказать что-то не то.

– Об этом тебя хотела предупредить я , – отрезает матушка. – А Саския явилась, чтобы проведать Эйми.

Но по лицу Оскара я вижу, что ее слова не убедили его.

– Что происходит? – Его взгляд мечется, устремляясь то на матушку, то на меня.

– Не знаю, Оскар, – говорит она. – Но тебе надо будет найти ответ на этот вопрос, прежде чем к тебе явится весь городской совет.

– Ты знаешь больше, чем говоришь.

– Ты ошибаешься. Я пыталась помочь, но было уже поздно. Ты же все время находился в костнице.

Он всплескивает руками.

– Я тут ни при чем! Я не виноват!

– Тогда тебе, полагаю, нужно приложить все силы, чтобы выяснить, кто виноват. – У костницы вспыхивает суматоха, Хранители подзывают своих животных и начинают совещаться, говоря на повышенных тонах. – Похоже, ты нужен там, – говорит матушка.

Оскар запускает пальцы в волосы.

– Это еще не конец.

– Да, именно этого я и опасаюсь.

Мы идем по Лесу Мертвых, и меня все больше и больше охватывает медленно нарастающий ужас, от которого стынет кровь. По словам матушки, мне присущ дар Ясновидения Второго Порядка. Но меня томит нехорошее, тревожное чувство, ибо я понимаю – я увидела не настоящее время.

Я увидела прошлое.

Где-то далеко за нашими спинами пылает лес.

Мы с Брэмом бежим, наши легкие горят, мы спотыкаемся о корни и камни и стараемся не дать друг другу упасть. И вдруг прямо перед нами встает скальное образование, торчащее из земли и похожее на спящего зверя. Его освещает только мерцающий свет далекого пожара.

– Нога Великана, – говорит Брэм, и в голосе его звучат узнавание и удивление. – Идем, я знаю, где мы можем укрыться.

Он тащит меня вперед и начинает карабкаться вверх. Он что, хочет, чтобы мы укрылись под нависающим выступом плато?

– Там нас будет легко увидеть, – возражаю я.

– Нет, – говорит он, – мы направляемся не туда. Просто доверься мне.

И мы продолжаем взбираться.

Я карабкаюсь вслед за ним по неровным острым скалам, стараясь не отставать, пока он наконец не останавливается. За зарослями кустов и небольших деревец спрятана тесная пещера. У меня вырывается вздох облегчения.

– После тебя, – говорит он, отведя в сторону ветки, чтобы я смогла залезть внутрь. Брэм следует за мной, и мы оказываемся в полной темноте.

Я вся покрыта царапинами и ссадинами. Видеть их я не могу, но могу нащупать как их, так и кровь, сочащуюся из моих ладоней и локтей.

Я осторожно сажусь на землю, Брэм опускается рядом.

– Ты уверен, что здесь он нас не найдет? – спрашиваю я.

– Уверен. – Брэм сидит так близко, что его дыхание шевелит пряди волос, выбившиеся из моей косы. – Я играл здесь, когда был ребенком. Эту пещеру можно увидеть, только если начнешь искать.

– Но Лэтам будет искать.

– Тогда ему придется карабкаться по тем же скалам, по которым сюда взобрались мы. Мы услышим его задолго до того, как он доберется до нас.

Я предпочитаю не указывать ему на тот факт, что, даже если мы услышим, как он приближается к нашему убежищу, нам все равно будет некуда идти.

Несколько минут мы молчим, пытаясь устроиться поудобнее, но вместо этого только наталкиваясь друг на друга.

В пещере едва хватает места двоим.