Вики Филдс - Умирать не больно [litres]

– Вау, автосервис, – сказал Аспен скептически. – Мне неловко напоминать, но я был вроде как заперт в психушке и водить мог только вымышленный автомобиль.

– У тебя все будет, – отрезал Дориан уверенным тоном. – Все будет, Аспен, обещаю. Некоторое время поживешь в моем доме, ключ я тебе дам. Расслабься. Меня все равно никогда нет, так что приведешь мысли в порядок, настроишься на рабочий лад…

Аспен хмыкнул.

– Рабочий лад, ага, – и взял со стола один из жутких рисунков. – Вижу, ты все еще возишься с трупами.

– Сам знаешь, иногда мертвые говорят громче живых.

Аспен потупил взгляд, почувствовав, как от его лица отлила кровь. Ковер в кабинете Дориана был пыльным и протертым. Аспен подумал, что здесь наверняка водятся мыши, а мышей он ненавидел. Но поежился он вовсе не из-за этих белых тварей. Просто он и сам знал, что мертвые говорят. Говорят, да еще как! Кому, как не Аспену, об этом знать? Они кричат ему в уши каждую ночь о своей смерти, каждую ночь молят о помощи, предупреждают: кто-то хочет добраться до них.

Дориан нарушил молчание:

– Завтра я запишу тебя на факультет. Пока будешь учиться там, где есть свободное место.

– Отлично, – кивнул Аспен. – Уверен, благодаря твоим книжкам я справлюсь. Я в долгу перед тобой за то, что все эти годы ты снабжал меня учебниками. На всякий случай уточняю: это не сарказм. Правда, спасибо. – Дориан почувствовал себя тронутым, у него даже кончики ушей порозовели. – Только давай без обнимашек, профессор, – поспешно предупредил Аспен, и Дориан как бы между прочим заметил:

– Мне и без тебя есть кого обнимать.

– Ты себе девушку завел, что ли?

– Почему ты удивляешься? На моем факультете полно красоток, и я пользуюсь популярностью. Ну… э-э… думаю, ты будешь удивлен.

– Приятно удивлен?

– Надеюсь, – усмехнулся Дориан.

Затем они вышли из кабинета, Дориан Харрингтон запер (не без труда) подвальную дверь, и они поднялись наверх.

– Сейчас провожу тебя и отправлюсь в морг. Сегодня отпрошусь с работы пораньше.

– Не надо раньше меня отказываться от…

– Ну, – оборвал Дориан. – Не шути над мертвыми, Аспен, хорошо? – Тот смиренно кивнул. – Хочу приготовить сегодня ужин. Отпразднуем твое возвращение, и заодно я познакомлю тебя со своей подругой.

– Ты уверен, что это хорошая идея? Не каждый захочет сидеть за одним столом с психом из дурдома.

– Ты не псих! – возмутился Дориан. Он был сыном полицейского и привык защищать всех и каждого, так что очень болезненно воспринимал подобные самоуничижительные замечания.

– Ладно, ладно… – пробормотал Аспен. Он почувствовал себя отшельником, который выбрался из подвала на свет. Ему показалось, что некоторые ребята в атриуме покосились на него с подозрением: на его истоптанные кроссовки, отросшие волосы, завившиеся на концах, дряхлую куртку.

– Иди домой и жди меня. Вот деньги на автобус. И ключи.

– Не знаю, Дориан… Я должен увидеться с Альмой. Если она заявится в больницу и не увидит меня там, то поднимет на уши весь персонал…

Дориан перебил его странным смехом, и Аспен скептически замолчал, покосившись на друга. Дориан всегда был каким-то чудным, но какое Аспену до этого дело, ведь он и сам не совсем в себе…

– Если хочешь, можешь и сестру свою на ужин пригласить, – наконец сказал он. Аспен пожал плечами, уже мечтая сбежать подальше от этой навязчивой заботы.

– Ладно. Она уж точно не откажется от десерта, обжора.

Дориан опять рассмеялся и, похлопав парня по плечу, направился в сторону лестницы, ведущей на верхние этажи здания.

– Слушай, – он обернулся, – у меня, кажется, в холодильнике есть пицца.

– Разберусь.

– И скорее домой, пока дождь опять не начался. Это временное затишье.

– Хорошо. – Аспен махнул рукой и направился к дверям.

Затишье, – мысленно проворчал он, поджав губы. Дождь продолжал лить как из ведра, от сильного ветра лужи покрылись рябью.

Аспен уже пять минут стоял под навесом, ежась от холода и скрестив руки на груди. Ждал, пока дождь даст ему передышку и позволит сбежать по ступенькам прочь к автобусной остановке. Скорее бы попасть в особняк Харрингтонов, где тепло и уютно, а в холодильнике есть пицца.

Стоило подумать о пицце, и рот Аспена наполнился слюной, а в животе заурчало. Вчера он ему удалось перекусить в одном из ресторанчиков рядом с Криттонским парком, но то была слишком маленькая порция.

Аспен обвел уставшим взглядом лужайку перед Главным корпусом. Она впитала в себя дождевую воду, как губка. Когда он поднял голову, чтобы мрачным взглядом оценить небо, тяжело нависшее над УЭК, за его спиной вдруг раздался женский голос:

– Привет.

Аспен резко обернулся, его сердце пустилось вскачь.

– Привет. Мы знакомы?

Девушка была невысокой, в теплой куртке и длинной юбке. Ее темно-русые волосы, отливающие рыжим, были заколоты в причудливый пучок, а челка сбилась набок от ветра. Она недовольно нахмурила брови.

– Я думала, мы друзья.

Это шутка? – Аспен опешил. У него был только один друг. Он был мужского пола, и его звали Дориан Харрингтон. Девушка, видя сомнение на его лице, нахмурилась еще сильнее и коротко бросила:

– Парк. Пицца. Дождь.

– Ах да… спасибо! – Он вспомнил ее – приветливую незнакомку, которая вчера спасла его от голодной смерти в парке. Ни Дориан, ни Альма не брали трубку, так что все, что ему оставалось делать, это сидеть на скамейке и наблюдать за довольными прохожими, которые топали мимо с коктейлями и хот-догами.

– Опять благодаришь? – Сьюзен рассмеялась. – Мы же друзья, помнишь?

Аспена покоробило это слово «друзья», но он не выдал нервозности, ведь, в конце концов, психушка позади и пришло время быть нормальным парнем. Он сказал:

– Думаю, у тебя много друзей.

– Нет, немного. Имя-то мое помнишь?

– Еще бы. Девушку, которая за раз съела две пиццы, сложно забыть, Сьюзен .

– Думаю, тебе отшибло память, потому что ты сам съел три пиццы среднего размера. А мои были крохотными, как пирожки.

– Стоп, – прервал Аспен, – я парень, мне можно. И кроме того, я провел четыре года в психушке, так что был голоден как волк.

Он специально сказал это. Лучше сразу расставить все точки над «i», а не ждать, когда до Сьюзен доползут слухи о подозрительном парне, с которым она гуляет. Ее лицо как по команде вытянулось. На мгновение она растерялась, но затем пробормотала:

– Опять шутишь?

Аспен засомневался, ведь ему не помешал бы друг. Он слишком давно оставался один, слишком много времени провел в одиночестве. Так может рассмеяться и превратить все в шутку? Или уже оставить все как есть?

Он долго думал, так что улыбка на губах Сьюзен угасла.

– Ты не шутишь.

– Нет, – решился он, – я не шучу.