Рин Дилин - Заложники

Тамара вышла за ними следом в бетонный коридорчик, облокотилась о дверной косяк и стала наблюдать, как они открыли калитку и принялись прилаживать к ней табличку с внешней стороны.

«В своих метаниях и переживаниях я и не заметила, как изменился дом, Михаил Иванович… Мишенька вот перестал на чертёнка походить. Исчезла сажа с головы и рубашечки, волосы рожками скручивать перестал, топорщатся теперь вихрами, как у Михаила Ивановича. Хорошо-то как! Очень удачно в своё время свалился мне на голову этот дом, мои Тридцать-Три-Счастья…»

Покончив с табличкой, они все вместе вернулись домой. Тамара вскипятила воду, налила в кружку с уже насыпанным Мишенькой кофе и добросовестно выпила его до дна под пристальным взглядом мальчика. Хотя больше всего ей в этот момент хотелось просто добраться до дивана и уснуть, замотавшись с головой в тёплое одеяло. Час Ведьм закончился, и Мишенька с Михаилом Ивановичем стали постепенно становится невидимыми, чтобы в предрассветных сумерках вновь проявиться.

Получив от них пожелание сладких снов, Тамара включила ночники и упала на диван. Знахарь и мальчик остались бодрствовать: мертвецы не спят.

– Вот Мишаня, – нравоучительно сказал знахарь, бросив в спящую Тамару вязь заклинаний оздоравливающе-беспробудного сна, – с бабами всегда так. Копят всё в себе, копят, а потом – бац! – и прорывает плотину, слёзы на пустом месте рекой. Так вот их в этот момент надо пожалеть, по голове погладить, обнять. Что им? Многого не надо. Поплачут-поплачут, да и всё. Точно небушко умытое из-за туч выглядывает.

Мишенька подошёл и поправил сползающее с Тамары одеяло.

– И с ведьмами так надо? – подозрительно уточнил он.

– А с ведьмами так тем более! У них душевная организация сложнее, чем у простых баб, – ответил Михаил Иванович и весело фыркнул, – Они же редко плачут, сразу проклятиями и сглазами сыпать начинают, когда внутри душевная коробочка через край плескаться начинает. И не смотри, что она светлая, добренькая такая вся из себя. Сегодня светлая, а чуть не обняли и всё, конец света в отдельном населённом пункте может наступить, всем достанется на орехи. Светлая, тёмная – они как хотят, так и вертят.

Мишенька задумался:

– Значит, Лютариха нас с тобой прокляла, потому что её не обняли вовремя?

Знахарь нахмурился:

– Да наверняка. Долго никто не обнимал, темноты много в душе накопилось. Столько, что выжгла эта Тьма всю душу ей, заместо души чистое Зло внутри образовалось.

Мальчик обеспокоенно вздохнул:

– Надо тётю Тамару чаще обнимать, чтобы она как Лютариха не стала, не потеряла душу свою.

Знахарь весело всхрапнул от мелькнувшей в сознании хулиганской идеи и поддакнул ему:

– Именно-именно, чаще тётю Тамару обнимай, ага.

Воображение уже вовсю рисовало знахарю, как громко будет вопить девушка от внезапных невидимых объятий.

«Хотя… не, Тамарка вопить не будет. Её таким не напугать», – разочарованно мысленно тут же вздохнул он.

«К нам гости, – тихо проскрипел Центр стенами, – не званные. Намерения – дурные».

Мишенька и Михаил Иванович стали выглядывать по окнам:

– Кто это храбрый такой выискался?

В бетонный коридорчик через калитку перепрыгнули двое мужчин и прижались к стене, затаившись.

– Дядь Миш, надо тётю Тамару будить! – обеспокоенно пискнул Мишенька.

– Нельзя её будить, – недовольно проворчал знахарь, – я на неё оздоравливающее заклинание применил. Отменить нельзя, вред большой может быть.

Не услышав шагов хозяев, мужчины осторожно заглянули в окно кухни. Кроме спящей на диване Тамары, они никого в комнате не увидели.

– Во, видал? Дрыхнет спокойно. Правду та цаца говорила, никого у неё нет, одинокая баба при деньгах, – тихо сказал один из мужчин.

– Зём, да я клянусь тебе, что сегодня ночью собственными глазами видел, как мужик с дитём табличку на калитку приколачивали. Табличку видал?

– Видал-видал. Ладно, ша, что мы вдвоём с одним мужиком не сладим? Тем более, спят они все, похоже. Зайдём по-тихому, по башке ему сонному дадим и всё, делов-то.

– А с бабой и дитём что?

– Сначала деньги с неё стрясём. Пацана прижмём, он запищит, она сразу и карты, и пин-коды к ним выложит. А потом, как та девка заказывала, поучим уму-разуму, чтобы знала, на кого рот свой открывать нельзя.

– И всё?

– Ты идиот? Тебе свидетели нужны? Оставить хочешь, чтобы опознать тебя могли? Нет? Вот то-то же.

– Но про это уговора не было…

– Было, не было… Бабло ты уже взял, иди, отрабатывай. Дверь вскрывай, только тихо, без шума.

Михаил Иванович зло зашипел:

– Ах, вы ж!.. Вон чё удумали, душегубы…

– Дядь Миш, они тётю Тамару убить хотят, да?

– Да, хотят, – буркнул знахарь, – погодь Мишаня, думаю я, как сделать так, чтобы и этих поучить, и другим чтоб не повадно сюда лезть было. Опять-таки, Тамарку будить нельзя. Эх, ты ж, гляди-ка, наточил на неё зуб кто-то, душегубам заплатил за её голову!

– Чтобы легче думалось, надо рассуждать вслух, как она, – тихо подсказал мальчик.

– Верно. Так, в бетонный коридорчик уже солнце заглядывает, нас не видно будет, не испугаются они. Подходящий для нас вариант – это следующий коридор, который в дом и во двор ведёт. Там двери закрыты сейчас, солнце не проникает, есть, где разгуляться. Плохо, что с перепуга они могут в дом ломануться, а эта дверь хлипкая совсем, её дёрни посильнее, она и откроется. А в дом их пускать никак нельзя, тут Тамарка беззащитная совсем.

«Я могу сделать так, что войдя в тот коридорчик, в какую бы дверь они не пошли, а всё в том коридорчике оказываться будут. Только Тамара запретила мне так делать…» – грустно простонал в стенах Центр.

– Ага, ясно, – крякнул знахарь, немного задумался и сказал – Главная у нас тут да, Тамарка. Но её как бы нет сейчас. А во всех организациях всегда есть тот, кто заменяет главного во время его отсутствия. Так как я иду следом за нею по главенству, то даю распоряжение отменить её запрет на время её отсутствия, и оказать полное содействие в её же спасении. А для этого бандитов в коридорчик запустить, а в дом дальше ход закрыть, и к Тамарке нашей их не допустить. Всё ясно?

Центр молчал, задумавшись.

– Дядь Миш, дядь Миш! – тихо прошептал мальчик, дёргая знахаря за рукав, – А я по главенству после кого иду?

– После меня, – ответил ему знахарь, не задумываясь и с опаской ожидая, что решит Центр.

«Хорошо, я согласен. Только время искажать не буду, хватит на них и пространственного искажения. Бандитов в коридорчик запускаю, ловушку включаю. Теперь ваша очередь, действуйте».

Знахарь оживился:

– Ну что, Мишаня? Вспомним былые весёлые времена? – и хулиганисто подмигнул мальчишке.